Георгий Иванов - Стихотворения (Полное собрание стихотворений)

357

Полу-жалость. Полу-отвращенье.Полу-память. Полу-ощущенье,Полу-неизвестно что,Полы моего пальто…

Полы моего пальто? Так вот в чем дело!Чуть меня машина не заделаИ умчалась вдаль, забрызгав грязью.Начал вытирать, запачкал руки…

Все еще мне не привыкнуть к скуке,Скуке мирового безобразья!

358

Как обидно — чудным даром,Божьим даром обладать,Зная, что растратишь даромЗолотую благодать.

И не только зря растратишь,Жемчуг свиньям раздаря,Но еще к нему доплатишьЖизнь, погубленную зря.

359

Иду — и думаю о разном,Плету на гроб себе венок,И в этом мире безобразномБлагообразно одинок.

Но слышу вдруг: война, идея,Последний бой, двадцатой век…И вспоминаю, холодея,Что я уже не человек.

А судорога идиота,Природой созданная зря —"Урра!" из пасти патриота,"Долой!" из глотки бунтаря.

360

Свободен путь под ФермопиламиНа все четыре стороны.И Греция цветет могилами,Как будто не было войны.

А мы — Леонтьева и ТютчеваСумбурные ученики —Мы никогда не знали лучшего,Чем праздной жизни пустяки.

Мы тешимся самообманами,И нам потворствует весна,Пройдя меж трезвыми и пьяными,Она садится у окна.

"Дыша духами и туманами,Она садится у окна".Ей за морями-океанамиВидна блаженная страна:

Стоят рождественские елочки,Скрывая снежную тюрьму.И голубые комсомолочки,Визжа, купаются в Крыму.

Они ныряют над могилами,С одной — стихи, с другой — жених……И Леонид под Фермопилами,Конечно, умер и за них.

361

Я хотел бы улыбнуться,Отдохнуть, домой вернуться…Я хотел бы так немного,То, что есть почти у всех,Но что мне просить у Бога —И бессмыслица, и грех.

362

Все на свете не беда,Все на свете ерунда,Все на свете прекратится —И всего верней — проститься,Дорогие господа,С этим миром навсегда.

Можно и не умирая,Оставаясь подлецом,Нежным мужем и отцом,Притворяясь и играя,Быть отличным мертвецом.

363

Я научился понемногуШагать со всеми — рядом, в ногу.По пустякам не волноватьсяИ правилам повиноваться.

Встают — встаю. Садятся — сяду.Стозначный помню номер свой.Лояльно благодарен АдуЗа звездный кров над головой.

364

Уплывают маленькие яликиВ золотой междупланетный омут.Вот уже растаял самый маленький,А за ним и остальные тонут.

На последней самой утлой лодочкеМы с тобой качаемся вдвоем:Припасли, дружок, немного водочки,Вот теперь ее и разопьем…

365

Сознанье, как море, не может молчать,Стремится сдержаться, не может сдержаться,Все рвется на все и всему отвечать,Всему удивляться, на все раздражаться.

Головокруженье с утра началось,Всю ночь продолжалось головокруженье,И вот — долгожданное счастье сбылось:На миг ослабело Твое притяженье.

…Был синий рассвет. Так блаженно спалось,Так сладко дышалось…И вновь началосьСиянье, волненье, броженье, движенье.

366

Стоят сады в сияньи белоснежном,И ветер шелестит дыханьем влажным.

— Поговорим с тобой о самом важном,О самом страшном и о самом нежном,Поговорим с тобой о неизбежном:

Ты прожил жизнь, ее не замечая,Бессмысленно мечтая и скучая —Вот, наконец, кончается и это…

Я слушаю его, не отвечая,Да он, конечно, и не ждет ответа.

367

Все туман. Бреду в тумане яСкуки и непонимания.И — с ученым или неучем —Толковать мне, в общем, не о чем.

Я бы зажил, зажил зановоНе Георгием Ивановым,А слегка очеловеченным,Энергичным, щеткой вымытым,Вовсе роком не отмеченным,Первым встречным-поперечным —Все равно какое имя там…

368

В Петербурге мы сойдемся снова,Словно солнце мы похоронили в нем..

Четверть века прошло за границей,И надеяться стало смешным.Лучезарное небо над НиццейНавсегда стало небом родным.

Тишина благодатного юга,Шорох волн, золотое вино…

Но поет петербургская вьюгаВ занесенное снегом окно,Что пророчество мертвого другаОбязательно сбыться должно.

369

Эти сумерки вечерниеВспомнил я по воле случая.Плыли в Костромской губернии —Тишина, благополучие.

Празднично цвела природа,Словно ей обновку сшили:Груши грузными корзинами,Астры пышными охапками…(В чайной "русского народа"Трезвенники спирт глушили:— Внутреннего — жарь резинами— Немца — закидаем шапками!)

И на грани кругозора,Сквозь дремоту палисадников, —Силуэты черных всадниковС красным знаменем позора.

370

Овеянный тускнеющею славой,В кольце святош, кретинов и пройдох,Не изнемог в бою Орел Двуглавый,А жутко, унизительно издох.

Один сказал с усмешкою: "Дождался!"Другой заплакал: "Господи, прости…"А чучела никто не догадалсяВ изгнанье, как в могилу, унести.

371

Голубая речка,Зябкая волна, —Времени утечкаЯвственно слышна.

Голубая речкаПредлагает мнеТеплое местечкоНа холодном дне.

372

Луны начищенный пятакБлеснул сквозь паутину веток,Речное озаряя дно.

И лодка — повернувшись так,Не может повернуться этак,Раз все вперед предрешено.

А если не предрешено?Тогда… И я могу проснуться —(О, только разбуди меня!),

Широко распахнуть окноИ благодарно улыбнутьсяСиянью завтрашнего дня.

373

Звезды меркли в бледнеющем небе,Все слабей отражаясь в воде.Облака проплывали, как лебеди,С розовеющей далью редея…

Лебедями проплыли сомнения,И тревога в сияньи померкла,Без следа растворившись в душе,

И глядела душа, хорошея,Как влюбленная женщина в зеркало,В торжество, неизвестное мне.

374

Белая лошадь бредет без упряжки.Белая лошадь, куда ты бредешь?Солнце сияет. Платки и рубашкиТреплет в саду предвесенняя дрожь.

Я, что когда-то с Россией простился(Ночью навстречу полярной заре),Не оглянулся, не перекрестилсяИ не заметил, как вдруг очутилсяВ этой глухой европейской дыре.

Хоть поскучать бы… Но я не скучаю.Жизнь потерял, а покой берегу.Письма от мертвых друзей получаюИ, прочитав, с облегчением жгуНа голубом предвесеннем снегу.

375

Нечего тебе тревожиться,Надо бы давно простить.Но чудак грустит и б жится,Что не может не грустить.

Нам бы, да в сияньи шелковом,Осень-весен поджидая,На Успенском или Волковом,Под песочком Голодая,На ступенях ИсаакияИли в прорубь на Неве…

…Беспокойство. Ну, и всякиеВожделенья в голове.

376