Уильям Вордсворт - Волшебный дом
Хоть я и надолго задержал внимание читателя, я надеюсь, он разрешит мне предостеречь его против ошибочного критического подхода к поэзии, язык которой сродни языку жизни и природы. Подобные стихи являются успешным объектом пародий, великолепным примером которых может служить следующая пародия на строфу доктора Джонсона:
Когда намедни в котелкеЯ вышел на проспект,С таким же котелком в рукеМне встретился субъект.
Приведем здесь же строфу из «Детей в лесу», вызывающую справедливое восхищение:
Так, взявшись за руки, гулялиДетишки взад-вперед.Но тот, кого они так ждали,Не вышел из ворот.
В обеих этих строфах слова и их порядок ничем не отличаются от обыденной речи. Здесь есть слова, например, «проспект» и «город», связанные с хорошо знакомыми нам представлениями; однако одну строфу мы находим превосходной, другую же – наглядным образцом пошлости. В чем разница? Не в размере, не в языке, не в порядке слов; просто содержание строфы доктора Джонсона пошло. Разбирая тривиальные и простенькие стишки, хорошее представление о которых дает строфа доктора Джонсона, не следует говорить: «это плохая поэзия» или «это не поэзия», но: «тут мало смысла; это неинтересно само по себе и не может возбудить никакого интереса»; образы здесь не продиктованы осмысленными чувствами, порожденными мыслью, и не могут взволновать ум или чувства читателя. Это единственно разумный способ критики таких стихов. Зачем беспокоиться о видах, если вы еще не распознали рода? Зачем стараться доказать, что обезьяна не Ньютон, когда и так ясно, что она не человек?
Я должен попросить читателя, чтобы он судил эти стихотворения, основываясь лишь на собственных чувствах и не думая о том, что могут сказать другие. Как часто слышишь: я не имею ничего против этого стиля или того или иного выражения, но таким-то или таким-то людям они покажутся вульгарными или смешными. С подобным родом критики, столь враждебным всякому разумному непредвзятому суждению, сталкиваешься на каждом шагу: пусть же читатель судит самостоятельно, основываясь на собственных чувствах, и если стихи его тронут, пусть подобные соображения не испортят ему удовольствия.
Если автор внушил нам уважение к своему таланту каким-либо одним произведением, то следует помнить, что, возможно, и в тех случаях, когда мы остались недовольны, он все же не написал плохую или нелепую вещь; или, более того, помня об этом одном произведении, нужно отнестись к тому, что нас разочаровало, с большим, нежели обычно, вниманием. Это не только вопрос справедливости, это тоже может, особенно в вопросах поэзии, способствовать скорейшему развитию нашего вкуса; ибо безошибочный вкус в поэзии, как и в других видах искусства, по мнению сэра Джошуа Рейнольдса, – это талант благоприобретенный, талант, порожденный размышлением и долгим изучением лучших образцов искусства. Я упомянул это вовсе не потому, что задавался смехотворной целью помешать неопытному читателю выработать собственное суждение (я уже сказал, что хотел бы видеть, как он рассуждает самостоятельно), но для того лишь, чтобы оградить его от поспешных выводов и внушить, что, когда на поэзию не тратят много времени, суждения о ней могут оказаться ошибочными; и во многих случаях так оно обычно и бывает.
Мне кажется, что лучше всего для достижения моей цели было бы показать, в чем состоит и как возникает удовольствие, которое, по общему признанию, доставляют стихотворения, совершенно отличные от тех, которые я здесь старался рекомендовать: ибо читатель скажет, что такие стихи нравятся ему, и что тут поделаешь? Возможности любого искусства ограниченны, и читатель заподозрит, что, предлагая ему обрести новых друзей, я требую, чтобы он отказался от старых. Кроме того, как я уже сказал, читатель сам ощущает удовольствие, доставляемое ему такими произведениями, которые он с любовью именует поэзией; все люди привыкли испытывать благодарность и нечто вроде благородной приверженности к тому, что с давних пор доставляет им удовольствие: нам хочется не просто испытать удовольствие, но испытать такое удовольствие, которое стало для нас уже привычным. Эти чувства могут разбить многие доводы, и не мне пытаться опровергнуть их; я всего-навсего полагаю, что читателю, желающему в полной мере оценить предлагаемую мною поэзию, придется отказаться от многих обычных пристрастий. Если бы размеры предисловия позволили мне показать, как возникают эти пристрастия, многие трудности оказались бы преодолены и читателю было бы легче понять, что возможности языка не столь ограниченны, как ему может показаться, а поэзия способна доставлять иные удовольствия, более чистые, постоянные и утонченные. Я уже отчасти касался этого предмета, но я вовсе не ставил перед собой задачи доказать, что поэзия другого рода менее выразительна и менее достойна затраты умственной энергии, и тем самым дать повод счесть, что, осуществив поставленную мною цель, можно создать новый вид поэзии, которая будет поэзией истинной, способной вызвать непреходящий интерес всего человечества и в равной степени важной во всем многообразии и значительности затронутых в ней моральных проблем.
Прочитав вышесказанное и проанализировав наши стихотворения, читатель без труда поймет мою цель: он сможет решить, в какой мере удалось ее осуществить и, что гораздо более важно, стоило ли вообще к ней стремиться; от решения этих двух вопросов и будет зависеть, оправдается ли моя надежда на успех стихотворений у широкого читателя.
Перевод А. Горбунова
Примечания
Учитывая, что поэзия Уильяма Вордсворта в России еще не слишком известна (по сравнению с его современниками Байроном, Шелли и Китсом), мы сочли уместным, ради читательской пользы, нарушить строго хронологический характер произведений, взамен того распределив их по следующим четырем разделам. Первый раздел «Anthologia» включает самые знаменитые, хрестоматийные стихотворения Вордсворта, второй раздел – произведения из знаменитого сборника «Лирические баллады» (1798; 1800), третий – сонеты, четвертый – остальные стихотворения и отрывки из поэм.
В следующих ниже кратких примечаниях использованы комментарии к следующим книгам: Вордсворт, Уильям. Избранная лирика. Сост. Е. Зыкова. М.: Радуга, 2001; Поэты «Озерной школы». Сост. Л.И. Володарская. СПб.: Наука, 2008; а также сведения из монографии: Горбунов А.Н. Три великих поэта Англии: Донн, Мильтон, Вордсворт. М.: Изд-во МГУ, 2012.
Anthologia
Строки, написанные на расстоянии нескольких миль от Тинтернского аббатства при повторном путешествии на берега реки Уай 13 июля 1798 года.
Стихотворение написано во время пешего путешествия по Уэльсу с сестрой Дороти. По словам Вордсворта, он не изменил в нем ни строчки.
Тинтернское аббатство основано в XII веке и закрыто в XVI веке во время церковной реформы Генриха VIII, упразднившего монастыри. Ныне представляет собой живописные руины на лугу близ берегов реки Уай.
13 июля 1798 года. – Как считают исследователи, эта дата не случайна. Если отсчитать пять лет назад, то она совпадает с днем убийства Марата, с которого начинается самый кровавый период революционного террора во Франции.
Люси
Этот цикл из пяти стихотворений образован не самим Вордсвортом, а позднейшими издателями поэта, причем состав цикла варьировался от книги к книге. Окончательный вариант из пяти стихотворений переведен Самуилом Маршаком не полностью, а с выпуском четвертого стихотворения. Стихи написаны во время путешествия Вордсворта в Германии. Кто послужил прототипом Люси, точно сказать невозможно; по-видимому, сам вопрос неправомочен: Люси – образ, созданный воображением поэта.
Люси Грей, или Дух одиночества
Об этом стихотворении см. в предисловии.
Нарциссы
У Вордсворта – без названия. Известно также по первой строке: I wandered lonely as a cloud.
Отголоски бессмертия по воспоминаниям раннего детства. Ода
Об этом стихотворении см. в предисловии.
ЛИРИЧЕСКИЕ БАЛЛАДЫ
Сборник «Лирические баллады» вышел в Бристоле в сентябре 1798 г. анонимно. Второе, расширенное издание в двух томах вышло в 1800 г., на этот раз без стихов Кольриджа и под именем Вордсворта.
Гуди Блейк и Гарри Джилл
По свидетельству Вордсворта, сюжет заимствован из книги английского ученого и поэта Эразма Дарвина.
Строки, написанные неподалеку от дома и переданные моим мальчиком той, к кому обращены
Стихотворение обращено к сестре поэта Дороти.
«Моим мальчиком» Вордсворт называет сына овдовевшего друга, который отдал его на попечение Вордсвортам на некоторое время.