Николай Заболоцкий - Не позволяй душе лениться: стихотворения и поэмы

1939

69. Слепой

С опрокинутым в небо лицом,С головой непокрытой,Он торчит у ворот,Этот проклятый богом старик.

Целый день он поет,И напев его грустно-сердитый,Ударяя в сердца,Поражает прохожих на миг.

А вокруг старикаМолодые шумят поколенья.Расцветая в садах,Сумасшедшая стонет сирень.В белом гроте черемухПо серебряным листьям растенийПоднимается к небуОслепительный день...

Что ж ты плачешь, слепец?Что томишься напрасно весною?От надежды былойУж давно не осталось следа.Черной бездны твоейНе укроешь весенней листвою,Полумертвых очейНе откроешь, увы, никогда.

Да и вся твоя жизнь —Как большая привычная рана.Не любимец ты солнцу,И природе не родственник ты.Научился ты житьВ глубине векового тумана,Научился смотретьВ вековое лицо темноты...

И боюсь я подумать,Что где-то у края природыЯ такой же слепецС опрокинутым в небо лицом.Лишь во мраке душиНаблюдаю я вешние воды,Собеседую с нимиТолько в горестном сердце моем.

О, с каким я трудомНаблюдаю земные предметы,Весь в тумане привычек,Невнимательный, суетный, злой!Эти песни мои —Сколько раз они в мире пропеты!Где найти мне словаДля возвышенной песни живой?

И куда ты влечешь меня,Темная грозная муза,По великим дорогамНеобъятной отчизны моей?Никогда, никогдаНе искал я с тобою союза,Никогда не хотелПодчиняться я власти твоей, —

Ты сама меня выбрала,И сама ты мне душу пронзила,Ты сама указала мнеНа великое чудо земли...Пой же, старый слепец!Ночь подходит. Ночные светила,Повторяя тебя,Равнодушно сияют вдали.

1946

70. Утро

               Петух запевает, светает, пора!               В лесу под ногами гора серебра.Там черных деревьев стоят батальоны,Там елки как пики, как выстрелы – клены,Их корни как шкворни, сучки как стропила,Их ветры ласкают, им светят светила.               Там дятлы, качаясь на дубе сыром,               С утра вырубают своим топором               Угрюмые ноты из книги дубрав,               Короткие головы в плечи вобрав.                     Рожденный пустыней,                     Колеблется звук,                     Колеблется синий                     На нитке паук.                     Колеблется воздух,                     Прозрачен и чист,                     В сияющих звездах                     Колеблется лист.И птицы, одетые в светлые шлемы,Сидят на воротах забытой поэмы,И девочка в речке играет нагаяИ смотрит на небо, смеясь и мигая.               Петух запевает, светает, пора!               В лесу под ногами гора серебра.

1946

71. Гроза

Содрогаясь от мук, пробежала над миром зарница,Тень от тучи легла, и слилась, и смешалась с травой.Всё труднее дышать, в небе облачный вал                                                   шевелится,Низко стелется птица, пролетев над моей головой.

Я люблю этот сумрак восторга, эту краткую ночь                                              вдохновенья,Человеческий шорох травы, вещий холод                                              на темной руке,Эту молнию мысли и медлительное появленьеПервых дальних громов – первых слов                                             на родном языке.

Так из темной воды появляется в мир                                              светлоокая дева,И стекает по телу, замирая в восторге, вода,Травы падают в обморок, и направо бегут и налевоУвидавшие небо стада.

А она над водой, над просторами круга земного,Удивленная, смотрит в дивном блеске своей наготы.И, играя громами, в белом облаке катится слово,И сияющий дождь на счастливые рвется цветы.

1946

72. Бетховен

В тот самый день, когда твои созвучьяПреодолели сложный мир труда,Свет пересилил свет, прошла сквозь тучу туча,Гром двинулся на гром, в звезду вошла звезда.

И яростным охвачен вдохновеньем,В оркестрах гроз и трепете громов,Поднялся ты по облачным ступенямИ прикоснулся к музыке миров.

Дубравой труб и озером мелодийТы превозмог нестройный ураган,

И крикнул ты в лицо самой природе,Свой львиный лик просунув сквозь орган.

И пред лицом пространства мировогоТакую мысль вложил ты в этот крик,Что слово с воплем вырвалось из словаИ стало музыкой, венчая львиный лик.

В рогах быка опять запела лира,Пастушьей флейтой стала кость орла,И понял ты живую прелесть мираИ отделил добро его от зла.

И сквозь покой пространства мировогоДо самых звезд прошел девятый вал...Откройся, мысль! Стань музыкою, слово,Ударь в сердца, чтоб мир торжествовал!

1946

73. Уступи мне, скворец, уголок

Уступи мне, скворец, уголок,Посели меня в старом скворешнике.Отдаю тебе душу в залогЗа твои голубые подснежники.

И свистит и бормочет весна.По колено затоплены тополи.Пробуждаются клены от сна,Чтоб, как бабочки, листья захлопали.

И такой на полях кавардак,И такая ручьев околесица,Что попробуй, покинув чердак,Сломя голову в рощу не броситься!

Начинай серенаду, скворец!Сквозь литавры и бубны историиТы – наш первый весенний певецИз березовой консерватории.

Открывай представленье, свистун!Запрокинься головкою розовой,Разрывая сияние струнВ самом горле у рощи березовой.

Я и сам бы стараться горазд,Да шепнула мне бабочка-странница:«Кто бывает весною горласт,Тот без голоса к лету останется».

А весна хороша, хороша!Охватило всю душу сиренями.Поднимай же скворешню, душа,Над твоими садами весенними.

Поселись на высоком шесте,Полыхая по небу восторгами,Прилепись паутинкой к звездеВместе с птичьими скороговорками.

Повернись к мирозданью лицом,Голубые подснежники чествуя,С потерявшим сознанье скворцомПо весенним полям путешествуя.

1946

74. Читайте, деревья, стихи Гезиода

Читайте, деревья, стихи Гезиода,Дивись Оссиановым гимнам, рябина!Не меч ты поднимешь сегодня, природа,Но школьный звонок над щитом Кухулина.

Еще заливаются ветры, как барды,Еще не смолкают березы Морвена,Но зайцы и птицы садятся за партыИ к зверю девятая сходит Камена.Березы, вы школьницы! Полно калякать,Довольно скакать, задирая подолы!Вы слышите, как через бурю и слякотьРевут водопады, спрягая глаголы?Вы слышите, как перед зеркалом речек,Под листьями ивы, под лапами ели,Как маленький Гамлет, рыдает кузнечик,Не в силах от вашей уйти канители?Опять ты, природа, меня обманула,Опять провела меня за нос, как сводня!Во имя чего среди ливня и гулаОпять, как безумный, брожу я сегодня?В который ты раз мне твердишь, потаскуха,Что здесь, на пороге всеобщего тленья,Не место бессмертным иллюзиям духа,Что жизнь продолжается только мгновенье!Вот так я тебе и поверил! ПокудаНе вытряхнут душу из этого тела,Едва ли иного достоин я чуда,Чем то, от которого сердце запело.Мы, люди, – хозяева этого мира,Его мудрецы и его педагоги,Затем и поет Оссианова лираНад чащею леса, у края берлоги.От моря до моря, от края до краяМы учим и пестуем младшего брата,И бабочки, в солнечном свете играя,Садятся на лысое темя Сократа.

75. Еще заря не встала над селом

Еще заря не встала над селом,Еще лежат в саду десятки теней,Еще блистает лунным серебромЗамерзший мир деревьев и растений.

Какая ранняя и звонкая зима!Еще вчера был день прозрачно-синий,Но за ночь ветер вдруг сошел с ума,И выпал снег, и лег на листья иней.

И я смотрю, задумавшись, в окно.Над крышами соседнего квартала,Прозрачным пламенем своим окружено,Восходит солнце медленно и вяло.

Седых берез волшебные рядыМетут снега безжизненной куделью.В кристалл холодный убраны сады,Внезапно занесенные метелью.

Мой старый пес стоит, насторожась,А снег уже блистает перламутром,И все яснее чувствуется связьДуши моей с холодным этим утром.

Так на заре просторных зимних днейПод сенью замерзающих растенийНам предстают свободней и полнейЖивые силы наших вдохновений.

1946