Юлия Друнина - Стихотворения (1970–1980)

«Что же делать?..»

Что же делать?Чем дальше, чем горше.Я смириться с бедойНе могу,Ты —Внезапною судорогойВ горле,Ты —Сверлящею больюВ мозгу.

Ночь.Костер нашей дружбыПотушен.Я одна в темном лесеОпять.Для того лишьНашла твою душу,Чтоб навекиЕе потерять…

Без костраВ темном лесеМне страшно,Вот-вот хлынетЛавина огня —Словно танка враждебногоБашня,Притаившись,Глядит на меня…

«Плечи гор плотно-плотно туман закутал…»

Плечи горПлотно-плотно туман закутал.Здесь бродил тыЛишь год назад…Хорошо, что тебяПровожали салютом, —Ты был прежде всего                                 Солдат.

Море хмуро,Вода отливает сталью,Тих рассеянный странный свет.Хорошо, что над гробомСтихи читали, —Ты был прежде всего                                 Поэт.

Ах, как ВремениБыстро мелькают спицы,Как безжалостноМчится век!..Хорошо, что так многоПришло проститься, —Ты был прежде всего                                 Человек.

«На Вологодчине есть улицы Орлова…»

На ВологодчинеЕсть улицы Орлова,Со стапелейТам сходит теплоход«Сергей Орлов».

Звучит поэта слово…Вот только в дверь мнеОн не звякнет сноваИ, пряча в бороду улыбку,Не войдет.

Уже не станем с нимДо хрипа спорить,Читать стихи.Глушить (не только!) чай.

Один лишь разДрузьям принес он горе —Убил своим уходомНевзначай.

«Загрустив однажды почему-то…»

Загрустив однажды почему-то,«Есть ли дружба?» —Ты меня спросил.Эх, Сергей!Когда б хоть на минутуВыходили людиИз могил!

Ты забыл быО любой обиде,Ты б ничьейНе вспоминал вины,Потому что с нежностью б увидел,Как тебеТоварищи верны.

«Снова жизнь — снова цепь атак…»

Снова жизнь —Снова цепь атак.Пред тобою в долгуНавсегда,Я верна нашей дружбеТак,Как орбите своейЗвезда.

По тебеСвой сверяю шагИ любую свою строку.Ты мне нужен,Как нужен стяг,Чтоб остаться полкомПолку.

«Догоняет Война…»

Догоняет ВойнаТех, кто мнеВсех дороже.И напрасно я другу кричу:— Борись!.. —С пулей в сердцеНа землю упал Сережа,И с тяжелым раненьемЛежит Борис.

Поколенье уходит опять.Рановато…Обрывается вновьЗа струною струна…Что поделаешь, еслиТолько отпуск солдатам,Только длительный отпускДала Война?..

1977–1978

«Снег намокший сбрасывают с крыши…»

Снег намокший сбрасывают с крыши,Лед летит по трубам, грохоча.Вновь на Пушкинском бульваре слышуПесенку картавую грача.

Что еще мне в этом мире надо?Или, может быть, не лично мнеВручена высокая награда —Я живой осталась на войне?

Разве может быть награда выше? —Много ли вернулось нас назад?..Это счастье —Вдруг сквозь сон услышать.Как капели в дверь Весны стучат!

1978

«Да, я из того поколенья…»

Да, я из того поколенья,Что Гитлер, себе на беду,Поставить хотел на колениВ лихом сорок первом году.Кто, голосу Родины внемля,Шел в дымной грохочущей мгле,И кто за Великую землюНа Малой сражался земле.Кто стал комсомольцем под Ельней,Вошел коммунистом в рейхстаг.…Нас мало, детей поколенья, —Безжалостен времени шаг.Но прожиты жизни недаром —А главное это, друзья!..Горят фронтовые пожары —Им в памяти гаснуть нельзя!

1978

"И каждый раз, в бреду аэропорта…"

И каждый раз, в бреду аэропорта,Там, где томится иль бежит народ,Я говорю себе:— Какого чертаТебя опять на край земли несет?Зачем тебе Курилы и Саяны,Зачем тебе Норильск и Кулунда?В конце концов, уже немного странноТак жить в отнюдь не юные года…

Зачем? — Сама не нахожу ответа.И правда, в самом деле, — на черта?..А может, просто песенка не спетаИ молодость еще не прожита?Что молодость моя? — Фронт, голодуха,Потом домашний плен — кастрюлек власть…

Тут репродуктор прохрипел над ухом,Что на Сургут посадка началась.

1978

«А жизнь летит, летит напропалую…»

А жизнь летит, летит напропалую,И я не стану жать на тормоза…Солоноватый привкус поцелуя,Любви полузакрытые глазаИ городов мелькающие лица,Где каждый новый зал —Как новый суд…И гуд в крови —Стихов грядущих гуд,И невозможность приостановиться,Покуда жизнь летит напропалую,Покуда я ей благодарна заСолоноватый привкус поцелуя,Любви полузакрытые глаза…

1978

ИЗ ДАЛЬНЕВОСТОЧНОЙ ТЕТРАДИ

«Вновь чайки провожают сейнера…»

Вновь чайки провожают сейнера,Опять страда — осенняя путина.

Лежит у клуба сеть взамен ковра,Звенит под ухом зуммер комариный.О, как стихи умеют слушать тут! —Так не умеют слушать и в столице.Светлеют, и грустнеют, и цветутДубленные соленым ветром лица…

А мы спешим на остров Итуруп,Покуда там посадку разрешили.Потом лететь в другой рыбачий клубНа острове соседнем Кунашире.Пусть с недосыпу резь в глазах моих,Пускай усталость навалилась глыбой,Зато под сердцем бьется новый стихУже почти что пойманною рыбой.

Курилы

ПОСЕЛОК СМИРНЫХ

В лесу, на краю дороги,В лесу, на краю страны,Задумчивый, юный, строгийСтоит капитан Смирных.

Змеится дороги лента,КаМАЗы в лесхоз спешат.С гранитного постаментаНе может сойти комбат.

Но помнят доныне сопкиКоманду его — «Вперед!»,Отчаянным и короткимБыл бой за японский дот…

Все той же дороги лента,И августа синий взгляд.Лишь сдвинуться с постаментаНе может теперь комбат.

Сквозь строй ветеранов-елокОн смотрит и смотрит вдаль —На тихий лесной поселок,Которому имя дал.

Сахалин

НЕРЕСТ

Сопит медвежонок рядом,Рысь рыщет невдалеке.С неистовой силой снарядаГорбуша идет по реке.Навстречу теченью!В клочьяИзодраны плавники.За смертью…И днем, и ночью.По острым камням реки.По острым камням Пороная,Летящего сквозь тайгу.Виденье царь-рыбы, знаю,Забыть уже не смогу.Погибнут безумцы эти,Как только закончат путь.Погибнут затем,Чтоб детям —Малькам своимЖизнь вдохнуть.

Москва, суета сплошная,Но где-нибудь на бегуВдруг вспомню о Поронае,Петляющем сквозь тайгу.Как сильно тряхнула душуЗемли первозданной твердьИ таинство — ход горбуши,Что смертью попрала смерть!

Сахалин