Владимир Маяковский - Том 7. Стихотворения, очерки 1925-1926

[1926]

В повестку дня*

Ставка на вас,       комсомольцы товарищи, —на вас,    грядущее творящих!Петь   заставьте       быт тарабарящий!Расчистьте     квартирный ящик!За десять лет —        устанешь бороться, —расшатаны     — многие! —            тряской.Заплыло    тиной       быта болотце,покрылось     будничной ряской.Мы так же     сердца наши           ревностью жжем —и суд наш     по-старому скорый:мы      часто     наганом         и финским ножомрешаем —     любовные споры.Нет, взвидя,      что есть          любовная ржа,что каши вдвоем        не сваришь, —ты зубы стиснь       и, руку пожав,скажи:   — Прощевай, товарищ! —У скольких      мечта:         «Квартирку б в наем!Свои сундуки      да клети!И угол мой     и хозяйство мое —и мой   на стене       портретик».Не наше счастье —         счастье вдвоем!С классом     спаяйся четко!Коммуна:     все, что мое, —            твое,кроме —     зубных щеток.И мы   попрежнему,         если радостно,попрежнему,      если горе нам —мы     топим горе в сорокаградуснойи празднуем      радость          трехгорным.Питье   на песни б выменять нам.Такую   сделай, хоть тресни!Чтоб пенистей пива,         чтоб крепче винахватали    за душу       песни.

Гуляя,   работая,       к любимой льня, —думай о коммуне,        быть или не быть ей?!В порядок     этого       майского дняпоставьте     вопрос о быте.

[1926]

Протекция*

Обыватель Михин —друг дворничихин.Дворник Службинс Фелицией в дружбе.У тети Фелициилицо в милиции.Квартхоз милиции         Федор Овечкоимеет   в совете       нужного человечка.Чин лица     не упомнишь никак:главшвейцар      или помистопника.А этому чину      домами знакомамамаша    машинистки секретаря райкома.У дочки ее     большущие связи:друг во ВЦИКе       (шофер в автобазе!),а Петров, говорят,        развозит мужчину,о котором     все говорят шепоточком, —маленького роста,        огромного чина.Словом —     он…        Не решаюсь…              Точка.

Тихий Михинпойдет к дворничихе.«Прошу покорненько,попросите дворника».Дворник стукнетсяк тетке заступнице.Тетка Фелицияшушукнет в милиции.Квартхоз Овечкозамолвит словечко.А главшвейцар —да-Винчи с лица,весь в бороде,       как картина в раме, —прямо   пойдет       к машинисткиной маме.Просьбу    дочь       предает огласке:глазки да ласки,       ласки да глазки…Кого не ловили на такую аферу?Куда ж удержаться простаку-шоферу!Петров подождет,        покамест,            как солнце,персонье лицо расперсонится:— Простите, товарищ,          извинений тысячка… —И просит    и молит, ласковей лани.И чин снисходит:        — Вот вам записочка. —А в записке —       исполнение всех желаний.

А попробуй —       полазийбез родственных связей!Покроют дворникисловом черненьким.Обложит белолицаятетя Фелиция.Подвернется нога,перервутся нервыу взвидевших нагани усы милиционеровы.В швейцарской судачат:           — И не лезь к совету:все на даче,      никого нету. —И мама сама      и дитя-машинистка,невинность блюдя,         не допустят близко.А разных главных        неуловимошоферы    возят и возят мимо.Не ухватишь —       скользкие, —             не люди, а налимы.«Без доклада воспрещается».            Куда ни глянь,«И пойдут они, солнцем палимы,И застонут…»       Дело дрянь!Кто бы ни были       сему виновниками— сошка маленькая         или крупный кит, —разорвем    сплетенную чиновникамипаутину кумовства,         протекций,              волокит.

[1926]

Любовь*

Мир  опять     цветами оброс,у мира    весенний вид.И вновь    встает       нерешенный вопрос —о женщинах      и о любви.Мы любим парад,        нарядную песню.Говорим красиво,        выходя на митинг.Но часто    под этим,         покрытый плесенью,старенький-старенький бытик.Поет на собранье:        «Вперед, товарищи…А дома,    забыв об арии сольной,орет на жену,      что щи не в навареи что   огурцы      плоховато просолены.Живет с другой —         киоск в ширину,бельем —     шантанная дива.Но тонким чулком         попрекает жену:— Компрометируешь          пред коллективом. —То лезут к любой,        была бы с ногами.Пять баб    переменит         в течение суток.У нас, мол,     свобода,         а не моногамия.Долой мещанство        и предрассудок!С цветка на цветок         молодым стрекозломпорхает,    летает       и мечется.Одно ему     в мире        кажется злом —это  алиментщица.Он рад умереть,экономя треть,три года    судиться рад:и я, мол, не я,и она не моя,и я вообще     кастрат.А любят,    так будь        монашенкой верной —тиранит    ревностью         всякий пустяки мерит    любовь       на калибр револьверный,неверной     в затылок         пулю пустя.Четвертый —       герой десятка сражений,а так,   что любо-дорого,бежит   в перепуге        от туфли жениной,простой туфли Мосторга.А другой    стрелу любви          иначе метит,путает    — ребенок этакий —уловленье     любимой         в романические сетис повышеньем       подчиненной по тарифной сетке…По женской линиитоже вам не райские скинии.Простенького паренькаподцепила     барынька.Он работать,      а ее        не удержать никак —бегает за клёшем        каждого бульварника.Что ж,   сиди        и в плаче          Нилом нилься.Ишь! —    Жених!— Для кого ж я, милые, женился?Для себя —      или для них? —У родителей      и дети этакого сорта:— Что родители?        И мы          не хуже, мол! —Занимаются      любовью в виде спорта,не успев    вписаться в комсомол.И дальше,     к деревне,         быт без движеньица —живут, как и раньше,         из года в год.Вот так же     замуж выходят           и женятся,как покупают      рабочий скот.Если будет     длиться так          за годом годик,то,  скажу вам прямо,не сумеет     разобрать         и брачный кодекс,где отец и дочь,       который сын и мама.Я не за семью.       В огне          и в дыме синемвыгори    и этого старья кусок,где шипели     матери-гусынии детей    стерег       отец-гусак!Нет.  Но мы живем коммуной             плотно,в общежитиях       грязнеет кожа тел.Надо   голос     подымать за чистоплотностьотношений наших         и любовных дел.Не отвиливай —        мол, я не венчан.Нас  не поп скрепляет тарабарящий.Надо  обвязать       и жизнь мужчин и женщинсловом,    нас объединяющим:             «Товарищи».

[1926]