Георгий Иванов - Стихотворения (Полное собрание стихотворений)
197
Теперь я знаю — все воображенье,Моя Шотландия, моя тоска!Соленых волн свободное движенье,Рога охот и песня рыбака.
Осенний ветер беспокойно трубит,И в берег бьет холодная вода.Изгнанник ваш, он никого не любит,Он не вернется больше никогда!
И покидая этот мир печальный,Что так ревниво в памяти берег,Не обернется он, услышав дальний —"Прости, поэт" — пророкотавший рог.
198
Меня влечет обратно в край Гафиза,Там зеленел моей Гюльнары взорИ полночи сафировая ризаНад нами раскрывалась, как шатер.
И память обездоленная ищетВезде, везде приметы тех полей,Где лютня брошенная ждет, где свищетНад вечной розой вечный соловей.
1921
199
Я слушал музыку, не понимая,Как ветер слушают или волну,И видел желтоватую луну,Что медлила, свой рог приподымая.
И вспомнил сумеречную страну,Где кличет ворон — арфе отвечая,И тень мечтательная и немаяПорою приближается к окну
И смотрит на закат. А вечер длинныйЛишь начался, Как холодно! ТемноГорит камин. Невесел дом старинный,
А все, что было, было так давно!Лишь музыкой, невнятною для слуха,Воспоминания рокочут глухо.
1920
200
В меланхолические вечера,Когда прозрачны краски увяданьяКак разрисованные веера,Вы раскрываетесь, воспоминанья.
Деревья жалобно шумят, лунаНапоминает бледный диск камеи,И эхо повторяет именаЕлизаветы или Саломеи.
И снова землю я люблю за то,Что так торжественны лучи заката,Что легкой кистью Антуан ВаттоКоснулся сердца моего когда-то.
1920
201
Луны осенней таял полукругПод облачной серебряною льдиной."Прощай, мой друг, не позабудь, мой друг,Удары волн и голос лебединый!"
Уже летит с пленительного югаПопутный ветр, волнуя паруса.— Я не забуду, о, прощай, подруга,Вот эти волны, эти голоса.
Так жалобы звучали сквозь туман,Так двое уст слились для поцелуяНа диком берегу. И океанШумел: «Пора», — разлуку торжествуя.
1920
202
Мы зябнем от осеннего туманаИ в комнату скрываемся свою,И в тишине внимаем бытию,Как рокоту глухого океана.
То бледное светило ОссианаСопровождает нас в пустом краю,То видим мы, склоненные к ручью,Полуденные розы Туркестана.
Да, холодно, и дров недостает,И жалкая луна в окно глядится,Кусты качаются, и дождь идет.
А сердце все не хочет убедиться,Что никогда не плыть на волю намПо голубым эмалевым волнам.
203
Мгновенный звон стекла, холодный плеск воды,Дрожит рука, стакан сжимая,А в голубом окне колышутся садыИ занавеска кружевная.
О муза! Гофмана я развернул вчераИ зачитался до рассвета.Ты близко веяла, крылатая сестраРумяных булочниц поэта.
А наступивший день на облако похож,И легкое ветвей движеньеНапоминает вновь, что есть желанья дрожьИ счастья головокруженье.
Но ветер, шелестя, перевернул листы,И, словно колдовства угроза,Забытый дар любви давно минувшей, тыМелькнула, высохшая роза.
204
От сумрачного вдохновеньяТак сладко выйти на простор,Увидеть море в отдаленьи,Деревья и вершины гор.
Солоноватый ветер дышит,Зеленоватый серп встает,Насторожившись, ухо слышитСогласный хор земли и вод.
Сейчас по голубой пустыне,Поэт, для одного тебя,Промчится отрок на дельфине,В рожок серебряный трубя.
И тихо, выступив из тени,Плащом пурпуровым повит,Гость неба встанет на колениИ сонный мир благословит.
1921
205. ПЕТЕРГОФ
Опять заря! Осенний ветер влажен,И над землею, за день не согретой,Вздыхает дуб, который был посаженИмператрицею Елизаветой.
Как холодно! На горизонте дынномТрепещет диск тускнеющим сияньем…О, если бы застыть в саду пустынномФонтаном, деревом иль изваяньем!
Не быть влюбленным и не быть поэтомИ, смутно грезя мучившим когда-то,Прекрасным рисоваться силуэтомНа зареве осеннего заката…
1920
II
206
Нищие слепцы и калекиПереходят горы и реки,Распевают песни про Алексия,А кругом широкая Россия.
Солнце подымается над Москвою,Солнце садится за Волгой,Над татарской Казанью месяцСловно пленной турчанкой вышит.
И летят исправничьи тройки,День и ночь грохочут заводы,Из Сибири доходят вести,Что Второе Пришествие близко.
Кто гадает, кто верит, кто не верит.Солнце всходит и заходит…Вот осилим страдное лето,Ясной осенью видно будет.
207
Не райская разноцветная птичкаПрилетала на кленовую веткуПоклевать зерна золотого,А заря веселая ударялаВ разноцветные стекла светлицы.В той светлице постель стоит несмята,Не горит лампада перед Спасом,Держит муж ременную плетку,А жена молодая плачет.
208
После летнего дождяЗелена кругом трава.
Зелен ясень, зелен клен,Желтый с белым весел дом.
Окна красны от зари,Ты в окошко посмотри.
За некрашеным столомТам Алешенька сидит.
Словно яблочко щека,Зубы точно жемчуга.
Кудри — светлые шелка,И глядит на облака.
Что, Алеша, ты сидишь,Лучше в поле выходи.
А Алеша говорит:"Никуда я не пойду.
Пусть из Тулы привезутМне со скрипом сапоги.
Как надену сапоги,На веселый выйду луг,
Под зеленый стану клен,Пусть подивится народ".
209
Еще молитву повторяют губы,А ум уже считает барышиЗакутавшись в енотовые шубы,Торговый люд по улицам спешит.
Дымят костры по всей столице царской,Визжат засовы и замки гремят,И вот рассыпан на заре январскойРог изобилия, фруктовый ряд.
Блеск дыни, винограда совершенство,Румянец яблок, ананасов спесь!..За выручкой сидит его степенство,Как Саваоф, распоряжаясь здесь.
Читает «Земщину». Вприкуску с блюдцаПьет чай, закусывая калачом,И солнечные зайчики смеютсяНа чайнике, как небо голубом.
А дома, на пуховиках, сырая,Наряженная в шелк, хозяйка ждетИ, нитку жемчуга перебирая,Вздохнет, зевнет да перекрестит рот.
210
В Кузнецовской пестрой чашкеС золочеными краями,Видно, сахару не жалко —Чай и сладок, и горяч.
Но и пить-то неохота,И натоплено-то слишком,И перина пуховаяХоть мягка, а не мила.
Лень подвинуть локоть белый,Занавеску лень откинуть,Сквозь высокие гераниНа Сенную поглядеть.
На Сенной мороз и солнце,Снег скрипит под сапогами,Громко голуби воркуютНа морозной мостовой.
Да веселый, да румяный,Озорной и чернобровыйНа Демидов переулокНе вернется никогда!
211
