Эмиль Верхарн - Стихи
Перевод Н. Рыковой
Из книги «Буйные силы»
(1902)
Полководец
В нем воля с гордостью слились, а лик надменныйВ спокойствии таил пыл страсти дерзновенной,И нация за ним едва поспеть могла,Следя, как закусил конь славы удила.И кровь и золото его завоеванийВсем ослепляли взор, мутили ум заране.С ним каждый мнил себя участником побед,И матери в слезах, как бы свершив обет,К нему вели детей безмолвно и суровоПод пули и картечь в дни ада боевого.Ров, ощетиненный штыками, грозный строй,В потоптанных полях остатки жалкой жатвы,Подвижные каре, пружины взлет стальнойДля страшного толчка, гнев, бешенство и клятвы,И там, на высоте им занятых холмов,Разверстых пушек пасть и канонады рев.Приказ! И с этих пор — один — он стал толпою.Он движет, он ее бросает к бою;Душой огромною, жестокой он сдержатьЕе готов или отбросить вспять, —И жест его в закон себе вменяет всякий.Вот слышится галоп отчаянной атаки:Пронзительный рожок, коней тяжелый скок,На древке стиснутом трепещущий флажок,Проклятья, возгласы и залпы в беспорядке.Сшибаются полки, удара длится гул,И вдруг — спокойствие, как будто бой уснулИ захлебнулся вой ожесточенной схватки.Он смотрит. Взор горит, и выпрямился стан.В разгаре боя им уже составлен план,Продуманный и утонченный,В мечтах победой завершенный.Противник вовлечен в водоворот,В его стремительный и дерзостный расчет.Гремят орудия, дым бродит на плацдарме.Он видит там, внизу, двух столкновенье армийИ выжидает миг, когда внести в пожарУдар.О, торжествующий молотобоец славы,Кузнец истории надменно-величавый!Он жизнь, он смерть, он горе всем несет,Кровавою рукой судьбы он выю гнет,И если яды тиранииДолжны при нем созреть, как гроздья золотые, —Пусть! Он сияет весь. Его душаРодилась, гордостью трагической дыша.Все верят в мощь его, и славят все с любовьюТого, кто ширь полей чужой забрызгал кровью.
Пустынные поля, где столько душ во тьмуУшло, где столько тел, раскинув ноги, руки,Смертельно раненных, теряют силы в муке, —Богатой жатвою вы кажетесь ему!Он бросит слово лишь — короткое, простое,—И вот решается судьба любого боя.Тот, кто сошелся с ним, — заране побежденИ растворился в том, что замышляет он.Лишь он появится — и, ужаса полны,Враги, ломая строй, бежать обречены.Их стойкость гибнет вмиг, лишь загрохочут пушки,Везде мерещатся им страхи и ловушки,И вопли трусости уже звучат кругом.На поле битв слышны в безумии ночномЛишь стоны, жалобы с проклятьями, слезамиИ топот бегства под клинками.
Он обожанием и страхом окружен.Прославить, и столкнуть, и возвести на трон —Вот роль его, а власть — предел его желаний.Всем миром признан он и без коронований,Епископских тиар и пышных алтарей;И тайной своего существованьяОн облекает мирозданьеКак бы огнем лучей.На всех его путях — и смерть и возрожденье;Как Шива, рушит он и возрождает вновь,И эта тень в веках нисходит по ступеням,Поправ пятой цветы и льющуюся кровь.
Перевод Вс. Рождественского
Трибун
Как мощных вязов грубые стволы,Что деды берегли на площади соборной,Стоит он между нас, надменный и упорный,В себе связав безвестных сил узлы.
Ребенком вырос он на темных тротуарахПредместья темного, изъеденного злом,Где каждый, затаив проклятья, был рабомИ жил, как под замком, в тюрьме укладов старых,
В тяжелом воздухе мертвящего труда,Меж лбов нахмуренных и спин, согбенных долей,Где каждый день за стол садилась и нужда…Все это — с коих пор! и это все — доколе!
И вдруг — его прыжок в шумящий мир борьбы,Когда народ, сломав преграды вековыеИ кулаки подняв на темный лик судьбы,Брал приступом фасады золотые,И, с гневом смешанный, шел дождь камней,Гася по окнам отблески огнейИ словно золотом усыпав мостовые!
И речь его, похожая на кровь,На связку стрел, разрозненных нещадно,И гнев его, и ярость, и любовь,То вместе слитые, то вьющиеся жадноВокруг его идей!И мысль его, неистово живая,Вся огневая,Вся слитая из воли и страстей!И жест его, подобный вихрю бури,В сердца бросающий мечты,Как сев кровавый с высоты,Как благодатный дождь с лазури!И стал он королем торжественных безумий,Всходил и всходит он все выше, все вперед,И мощь его растет среди восторгов, в шуме,И сам забыл он, где ее исход!Весь мир как будто ждал, что встанет он; согласноТрепещут все сердца с его улыбкой властной;Он — ужас, гибель, злоба, смерть и кровь;Он — мир, порядок, сила и любовь!В нем тайна воли одинокой,Кующей молоты великих дел, —И, полон гордости, что знают дети рока,Он кровью вечности ее запечатлел.
И вот он у столба распутья мирового,Где старые пути иным рассечены,Которым ринутся искатели иногоК блистательной заре неведомой весны!Он тем уже велик, что отдается страсти,Не думая, всей девственной душой,Что сам не знает он своей последней властиИ молний, вверенных ему судьбой!Да, он — загадка весь, с не найденным решеньем,И с головы до ног он погружен в народ,Что, целен и упрям, живет его движеньемИ с ним умрет.
И пусть, свершив свой путь, пройдя подобно грому,Исчезнет он с земли в день празднеств иль стыда,И пусть шумит за ним иль слава, иль вражда,Пусть новый час принадлежит другому!Не до конца его друзья пошлиНа пламенный призыв пророческого слова.И если он исчез, то чтоб вернуться снова!Его душа была в грядущем, там, вдали,В просторах моря золотого.Отлив, пришедший в свой черед,Ее на дне не погребет!Его былая мощь сверкает в океане,Как искр бессчетность на волнах,И в плоть и кровь вошел огонь его мечтаний,И истины его — теперь во всех сердцах!
Перевод В. Брюсова
Банкир
Он — в кресле выцветшем, угрюмый, неизменный,Немного сгорбленный; порывистым перомОн пишет за своим заваленным столом,Но мыслью он не здесь — там, на краю вселенной!
Пред ним Батавия[14], Коломбо и Капштадт,Индийский океан и гавани Китая,Где корабли его, моря пересекая,То с бурей борются, то к пристани спешат.
Пред ним те станции, что строил он в пустынях,Те иглы рельс стальных, что он в песках провелПо странам золота и драгоценных смол,Где солнце властвует в просторах слишком синих;
Пред ним покорный круг фонтанов нефтяных,И шахты темные его богатых копей,И звон его контор, знакомых всей Европе,Звон, что пьянит, зовет, живет в умах людских;
Пред ним властители народов, побежденныхЕго влиянием: он может их рубежРасширить, иль стеснить, иль бросить их в мятежПо прихоти своих расчетов потаенных;
Пред ним и та война, что в городах земныхОн, как король, ведет без выстрелов и дыма,Зубами мертвых цифр грызя неутомимоКровавые узлы загадок роковых.
И, в кресле выцветшем, угрюмый, неизменный,Порывисто чертя узоры беглых строк,Своим хотением он подчиняет рок, —И белый ужас в рог трубит по всей вселенной!О, золото, что он сбирает в разных странах, —И в городах, безумствующих, пьяных,И в селах, изнывающих в труде,И в свете солнечном, и в воздухе — везде!О, золото. крылатое, о, золото парящее!О, золото несытое, жестокое и мстящее!О, золото лучистое, сквозь темный вихрь горящее!О, золото живое,Лукавое, глухое!О, золото, что порами нуждыБессонно пьет земля с Востока до Заката!О, злато древнее, краса земной руды,О вы, куски надежд и солнца! Злато! Злато!
Чем он владеет, он не знает.Быть может, башни превышаетГора накопленных монет!Но все холодный, одинокий,Он, как добычу долгих лет,С какой бы радостью глубокойНебес охране вековойДоверил самый шар земной!
Толпа его клянет, и все ему покорны,Ему завидуя. Стоит он, как мечта.Всемирная алчба, сердец пожар упорныйСжигает души всех, его ж душа — пуста.И если он кого обманет, что за дело!Назавтра тот к нему стучится вновь несмело.Его могущество, как ток нагорных вод,С собой влечет в водоворот(Как камни, листья и растенья)Имущества, богатства, сбереженьяИ малые гроши,Которые в тишиКопили бедняки в поту изнеможенья.
Так, подавляя все Ньягарами своейРастущей силы, он, сутулый и угрюмый,Над грудами счетов весь погружаясь в думы,Решает судьбы царств и участь королей.
Перевод В. Брюсова
