Лев Маляков - Сберегите цветы полевые
ПОДВИГ
Светлой памяти Героя Советского Союза Матвея Кузьмича Кузьмина, повторившего в годы Великой Отечественной войны подвиг Ивана Сусанина
Идет Кузьмин и час, и два.Что шаг — то к смерти ближе.Метель гудит: беда, беда,Скрипят морозно лыжи.
В лесу до пояса снега,К утру мороз — под сорок,Ревет отчаянно пурга.А за спиною — ворог.
А за спиною,в трех шагах,Фашистов автоматы…Не затухает боль в ногах,Гудит спина солдата.
Далекий путь — короткий путьК последнему рассвету.Назад ему не повернуть,Назад дороги нету.
— Шнель, шнель, старик,Пока темно!.. —Рассвет фашистам страшен.У деда на уме одно:Предупредить бы наших.
Лишь добежал бы ВасилекК назначенному сроку.Ракеты вспыхнул уголекНад лесом одиноко.
Отпрянула слепая мгла —Узнал знакомый взгорок…Матвея память увелаВ былое лет на сорок.
Привиделось:Поют скворцыВ рябинах возле клети.Бегут на речку сорванцы —Его, Матвея, дети.
Земля с утра парком парит —Землица славно дышит.Душа Матвеева горитИ голос пашни слышит.
Земля от века мужикаПоила и кормила,В земле — и мудрость на века,В земле — мужичья сила.
За плугом весело идти,Мечтать о близком лете.И нету праведней путиНа всем на белом свете.
И нет вкуснее ветерка,Что веет по-над пашней…— Шнель, шнель! — толкают старика.И скрылся день вчерашний.
В лесу метели крутоверть.Каратель лешим лает.И с каждым шагом ближе смерть.И Время это знает.
Идет Матвей Кузьмин в века —Иной дороги нету.И снова думы старикаПлывут к большому лету.
В далекий незабвенный год,В надежду и тревогу.На сходах бушевал народ,Искал судьбу-дорогу.
Прибились к общему двору —Колхозом-то вернее.Страда и праздник на миру —Куда как веселее.
В тени под деревом МатвейНалаживает косы:— А ну, ребята, поживей,Пока играют росы!
Он сам не прочь бы на прокос —Тряхнуть былою хваткой…Заметив издали откос,Матвей свернул украдкой.
За ним торопятся — след в след —Фашисты черной стаей.«Сынок, сынок, — подумал дед, —Неужто заплутает?»
Пургой на сердце маета,От дум спасенья нету.Дорога к подвигу крута —К последнему рассвету.
Сковало спину ломотой,И обливает потом.Идет России сын святойНа смерть, как на работу.
И, пересиливая боль,Сказал:— Шалишь, сумею…Ишь, расфашиская яволь,Хотел купить Матвея!..
Ведет Кузьмин последний бой:России верой служит.И командир он над собой,И комиссар к тому же.
Лес отступился на версту.Врагов не спрячут тени.На Малкину на высотуСугробы — как ступени.
Кузьмин зовет:— Сыны, пора!За все воздайте гадам! —И грянула огнем гораПо вражеским отрядам.
Огонь смертельный, лобовой —Каратели в ловушке.Как приговор, короткий бойНа Малкиной горушке.
Задетый пулею,МатвейШагнул, окинул взоромПоследний в жизни снеговейИ огненную гору.
Зарделся над горой восход.Горят снегов разливы.Кузьмин в бессмертие идет,Как шел пахать на ниву.
БЕЛЫЙ ЛИСТ
Согнула травы изморози соль.Как пламень вечный — под окном рябина.Под ветра вой свою вверяю больЛисту просторному, как снежная равнина,
Достанет ли его — беду вобрать,Что на сердце давным-давно осела?..В гестаповском застенке гибнет мать —Железом и огнем пытают тело.
Кровавой бороздой текут слова:Орда фашистов. Беженцы. Облава…Одна страшней другой ползет молва —В опасности Советская держава.
Черным-черно по белому листу:Убит мой брат, отец смертельно ранен.Гремят отмщеньем взрывы на мосту…Всё в памяти моей, как на экране.
Я в юность возвращаюсь —Меркнет свет,Гляжу на лист бумажный безнадежно.Да что там лист! Для горестей и бедБыла бы впору степь с ее немым безбрежьем.
ЖИТИЕ МАТЕРИ
Не объять материнскую душу,Беспредельны просторы ее…Ты прости, что покой я нарушу,Житие вспоминая твое.
«Житие» — не обмолвное слово,Ты и вправду святая была.На деревне умела любогоОтвести от корысти и зла.
Терпелива, скромна, величава,Уживалась с нелегкой судьбой.Деревенских детишек орава,Как за матерью, шла за тобой.
Ты учила не плакать от болиИ в работе себя не жалеть.Даже наше тяжелое полеПри тебе начинало светлеть.
А когда захлестнуло ненастье,Ты, себя втихомолку казня,Материнской суровою властьюПосылала в разведку меня.
И, склонясь надо мной молчаливо —Состраданье само и любовь, —Ты не взглядом ли раны лечила,Из которых бежала, сочиласьСквозь бинты воспаленная кровь?
ЖИВОЙ ПАМЯТНИК
Запомнилась, как изваяньеНадежды, любви и страданья:Сутула, сурова с лица,И нет ее горю конца.
И в зной у дороги,И в слякоть.Уже не под силу ей плакать.Давно разуверилась в боге…Но ждет сыновей у дороги.
А вишенье снова в цвету…Не сменишь на этом посту.
СОЛДАТЫ
Оглянусь на былое, воспряну.От сомнений своих отрекусьИ поверю:В отставку мне рано,Я России еще пригожусь.
Как смогу, послужу напоследок —Ничего, что на сердце рубцы.Завещали Россию нам деды,А теперь мы и сами отцы.
Это мы обещали солдаткам —Для Отчизны себя не жалеть,Если надо, приму без оглядкиПерегрузки, лишенья и смерть.
Если надо, осилю одышкуНе за-ради похвал и наград…Я с надеждой гляжу на сынишкуПодрастает России солдат.
НАДЕЖНЫЙ ГОСТЬ
Из бесконечности явились,Туда же, говорят, уйдем.Просторы космоса открылись —И тем милей родимый дом.
Не унывай, утешит поле,Не даст расслабиться страда.Моя душа цветет на волеИ порывается туда…
Ей заглянуть бы в бесконечность —Душе ведь свойственно витать…На этом свете я не вечен,Но не желаю улетать.
Пускай я гость,Но гость надежный,И до всего мне дело есть.Я погощу, пока возможно, —Воздам Земле-хозяйке честь.
Ко мне была хозяйка доброй —Будила затемно: вставай!Меж катеров ломала ребра,Учила: рот не разевай!
То вверх, то внизКидала плавно,Поскрипывало, знай, в костях.Я на Земле прижился славно,Мне очень хорошо в гостях.
«Дома в добротной черепице…»
