Демьян Бедный - Том 3. Стихотворения 1921-1929
1919 г.
Басня десятая
Нет уверенности
События неслись во весь опор,И в баснях надолго расстался я с купчиной.Гордеич… Лекция… «Контакт»… Прошло с тех пор Четыре года с половиной.И вот Гордеича теперь мы застаемВ трактире с музыкой, вином и пьяным шумом. Купец беседует вдвоемС Пров Кузьмичом, своим приятелем и кумом.Кум, деревенский туз – он тоже нам знаком: О ком – о ком,А уж о нем пришлось писать мне сколько басен!Да что нам говорить о давней старине,О том, как был кулак тогда для нас опасен?Он нынче стал для нас опаснее вдвойне.Кулак был под конем, и вновь он на коне.И мне о нем писать еще придется много. Сейчас в трактире за столомКузьмич, беседуя с купчиной о былом,О настоящем тож выпытывает строго.Гордеич охает: «Ох-ох-ох-ох, Кузьмич! Хлебнули горя… Настрадались… Я так считаю: божий бич.Но сжалился господь, – все ж лучших дней дождались. Что было? Вспомнишь, жуть берет,Боялся, веришь ли, загадывать вперед. Прикинешь так – ан выйдет хуже.Прожить ба как – не то что думать про доход. На шее петля, что ни год, То все затягивалась туже.За спекуляцию пришлось сидеть раз пять.Вот уж надеешься: с тюрьмой совсем расстался.Ан, не успел чихнуть, как Загребли опять. Не знаю, как и жив остался, Как не оглох и не ослеп.Отчаялся во всем… Не жизнь была – мученье!И вдруг, негаданно-нежданно, облегченье. Явился этот самый нэп.Сначала думалось: «Взамен оглобли – дышло, Ан, вышло…» «Эвона что вышло! –Осклабился подвыпивший кулак. –Вон на себя Москва какой наводит лак!Опять же у тебя… опять забил подвалы… Вновь, слышно, входишь в капиталы.Какого ж те рожна? Теперя знай одно: На лад былой – гони монету!»«На лад былой, ох-хо!.. Вот то-то и оно, Что счастье наше не полно:Нет главного… былой уверенности нету!»
1922 г.
Эпилог второй
Ожили
Товарищ, погляди на них… хозяйским оком…Пусть на Тверской они пасутся вечерком,Пусть наливаются, скотинки эти, соком И покрываются жирком,Пусть шерстью обрастут они! Зевать не надо,А надо их стеречь, как мы их стережем, Грозя кнутом, а не ножом.А должный срок придет, и мы все это стадо Как захотим, так обстрижем!
1922 г.
Благословение*
Отец Ипат венчал Вавилу бедняка.За шесть целковых паренькаУсловясь в брачные законопатить путы,Он окрутил его с невестой в три минуты. Венчал – спешил, глотал слова,Как будто сто чертей его толкали в спину, –Дай бог, чтоб из молитв прочел он половину (И то сказать, ведь плата какова!).Вавила парень был, однакож, голова. Облобызавшися с женою, Попу в протянутую дланьОн сунул трешницу. «Идем домой, Малань!»«Стой! – батя взвыл, такой ошпаренный ценою. –Да ты же, чертов сын, рядился как со мною?» «Как ты венчал, так получай! Вперед как следует венчай: Не сокращай наполовину!»«А, вот ты, сволочь, как? – забрызгал поп слюной. –Так чтоб тебе, рассукиному сыну,Не видеть век добра с женой!Чтоб сам ты окривел, живя с женой кривою!Чтоб у тебя она подохла от родов!Чтоб ты с полдюжиной детей остался вдов!Чтоб ты…» Осипнувший от вою,Благословлял отец своих духовных чад,Суля при жизни им и после смерти адС мильоном ужасов, чертей и мук суровых…За три недоданных целковых!Случилось это все с десяток лет назад,А вот что вышло в пору нашу:Вавила, выборный от местных прихожан,Брал в церкви ценности – на помощь для волжан:«А ну-ка, поп, давай серебряную чашу!Для бога все равно, что серебро, что медь».А поп шипел ему: «У, чтоб те очуметь!Вот чаша… на… бери!.. Противиться не смею…На, недовенчанный… и подавися ею!»
1923
Ответ на ответ*
Наблюдателю. В прежнее время, товарищ, мелкобуржуазные газеты следили за мелочами, вроде падающих столбов или мусорных ям. Наше время налагает на красную печать широкие боевые задачи, и мелочами газете заниматься некогда.
(Ответ в «Почтовом ящике» газеты «Правда Грузии».)Коль дан «ответ» в рассудке здравом,Боюсь, рассудок не дорос.Такой ответ мы с полным правомДолжны поставить под вопрос.
Мы здесь на этот счет упрямы:Твердим про мелочи, дабы:Не гнили мусорные ямыИ не валилися столбы.
Мы здесь гордимся, облекаяПочетом черный труд крота,А там, подумайте, какаяПартийных взглядов широта!
Как не сказать тут (без злорадства,Но чтоб от спеси излечить!),Что широту от верхоглядстваПорою трудно отличить!
Мария Голошубова*
В деревне Маховище первая, выписавшая «Бедноту» на 1923 г., была крестьянка Мария Яковлевна Голошубова.
(«Беднота», 5 января 1923 г.)Был у нас товарец ходкий,Смех над бабьей головой:– Волос – долгий, ум – короткий! –Это голос вековой.
Муж, нажравшись самогону,Знал к жене одну лишь речь:«Из-зу-ве-чу… по закону…Ежли дура – не перечь!»
Мудрецов таких великихПрежде было – пруд пруди,Все понятий самых диких,Хоть с крестами на груди.
Да и крест от дури тоже.Одолей-ка эту тьму.«Не учены, ела те боже!Нам книжонки ни к чему!»
«А газеты и подавно.Шут нам в этом баловстве!»«До чего ж мы с кумом славноНапились на рождестве!»
Вот деревня МаховищеСредь равнины снеговой, –Словно в волчьем логовище,В ней стоял кулацкий вой.
Ночь и темень без просвету.Не избушки – ряд могил.Кто ж от сна деревню этуВещим словом разбудил?
Кто, нарушивши обычай,В зиму внес весенний шум?Оказалось: не мужичийА «короткий» бабий ум!
«Что нам делать с Марьей этой?!»«Денег куры не клюют?»«Привязалась тут с газетой!» –Мужики, озлясь, плюют.
Закуривши козьи ножки,Густо в нос пускают дым.«Поищи другой дорожки.Сунься к дурням… молодым!»
Марья билась, не сдавалась.«Ну и черт же!» – «Баба – во!»Наседала, добиваласьИ добилась своего.
В Маховище – шутка ль дело? –Повели там жизнь не ту.«Слышь, в башке, брат, загудело,Как прочли мне „Бедноту“!»
«Вот статеечка, к примеру,„О посеве“, прямо шик!»«И охотно дашь ей веру,Потому – писал мужик:
Дескать, сеял без кадила,Без кропила, без попов,А земля, где сноп родила,Уродила пять снопов».
«Вот она, наука, братцы!»«Говорить на прямоту:Сеешь хлеб – гляди не в святцы,А в газету „Бедноту“!»
«Каждый в ей найдеть што-либо!»«Прикопим ума с зимы!»«Ай да Марьюшка! Спасибо!»
То же скажем ей и мы.
Социал-траурным предателям*
