Уильям Шекспир - Буря

(Исчезает.)

Вы, духи гор, ручьев, озер, лесов!И вы, что на брегах морских резвитесь,Что гоните Нептуна в час отливаИ от него опять потом бежите,Следов не оставляя на песке!Вы, крошки эльфы, что при лунном светеВ незримой пляске топчете траву,Которую потом обходят овцы![26]Вы, по ночам растящие грибы!Вы все, кого зовет вечерний звонК ночным забавам, шалостям и играм!Хотя вы сами не сильны, но все жеЛишь с вашей помощью затмил я солнце,Мятежный ветер подчинил себе,В лазурь небес взметнул зеленый валИ разбудил грохочущие громы.Стрелой Юпитера я расщепилЕго же гордый дуб, обрушил скалы,С корнями сосны вырвал я и кедры.По моему велению могилыПослушно возвратили мертвецов.Все это я свершил своим искусством.Но ныне собираюсь я отречьсяОт этой разрушительной науки.Хочу лишь музыку небес призватьЧтоб ею исцелить безумцев бедных,А там – сломаю свой волшебный жезлИ схороню его в земле. А книгиЯ утоплю на дне морской пучины,Куда еще не опускался лот.

Торжественная музыка. Возвращается Ариэль. За ним следует Алонзо, делающий судорожные движения, его сопровождает Гонзало. Далее, в таком же состоянии, – Себастьян и Антонио, которых сопровождают Адриан и Франсиско. Все они вступают в магический круг, очерченный Просперо, и останавливаются, зачарованные.

Торжественная музыка врачуетРассудок, отуманенный безумьем,Она кипящий мозг твой исцелит.Стань здесь и знай, что ты во власти чар. –Гонзало добродетельный и честный,Мои глаза, сочувствуя твоим,Роняют слезы. – Но уже слабеетМогущество ужасного заклятья.Как утро, незаметно приближаясь,Мрак ночи постепенно растопляет,Так воскресает мертвое сознанье,Туман безумья отгоняя прочь. –Гонзало, мой спаситель благородныйИ государя преданный слуга!Я, возвратясь на родину, словамиИ делом отблагодарю тебя. –Алонзо, поступил бесчеловечноСо мною ты и с дочерью моей.Твой брат был соучастником злодейства. –Ты, Себастьян, казнись теперь за это. –Ты, плоть и кровь моя, родной мой брат;Ты, в ком неистовое честолюбьеПопрало совесть и природу; ты,Кто думал с Себастьяном (пусть за этоКазнится вдвое) короля убить, –Хоть изверг ты, но и тебя прощаю. –Сознанье возвращается к безумцам,И полноводный разума потокВновь затопляет илистое русло.Но ни один из них меня не видит,Узнать меня не может. – Ариэль!Возьми в моей пещере меч и шляпу.

Ариэль исчезает.

Теперь я стану зримым и явлюсьПред ними снова как миланский герцог. –Скорее, дух! Близка твоя свобода!

Буду я среди луговПить, как пчелы, сок цветов,Ночью лютик даст мне кров,Там засну под крики сов;Чуть зари услышу зов –К ней помчусь быстрей ветров.Радостной, радостной жизнью свободыБуду я жить средь цветущей природы.

Мой нежный, мой веселый Ариэль!Как мне ни жаль с тобою расставаться,Свободу ты получишь. Да, да, да!Но мчись теперь незримым на корабльИ разбуди матросов, спящих в трюме.Пускай немедля капитан и боцманПоявятся пред нами. Торопись!

Глотать я буду воздух на лету,Мой путь займет лишь два биенья пульса.

(Исчезает.)

Как все вокруг таинственно и странно,Тревожно и зловеще. Силы неба,Молю, отсюда выведите нас!

Король, взгляни сюда – перед тобоюОбиженный тобой миланский герцог.Я – Просперо. Не бойся, я не призракИ это докажу, обняв тебя.Король, и ты, и спутники твои,Добро пожаловать на этот остров!

Кто ты – тот, кем назвался, иль виденьеИз тех, что здесь преследуют меня, –Не знаю я… Но слышу, что в тебе,Как в существах из плоти, бьется сердце.И вот – проходит боль в моем мозгу;Боюсь, что был я одержим безумьем.То было явью или сном? Как странно!Прости меня за тяжкие обиды,Я герцогство твое тебе верну. –Но как мог Просперо живым остатьсяИ очутиться здесь?

Хочу сначалаОбнять тебя, мой седовласый друг,Тебя, чье благородство безгранично.

На самом деле это или толькоМне кажется? Клянусь, не понимаю.

Вы все еще не до конца свободныОт власти волшебства. И нелегкоПоверить вам в действительность. –Друзья, Вам всем я рад.

(Тихо, Себастьяну и Антонио.)

А что до вас, синьоры, –Вы стоите друг друга, – я бы могНавлечь на вас немилость государя,Изобличив в измене. Но не бойтесь:Я промолчу.

Он, видно, дьявол?

Нет.

(К Антонио.)

Тебе ж, злодей (чтоб уст не осквернить,Тебя назвать я братом не хочу),Твой давний грех прощаю. Все прощаю.Но герцогство ты должен мне вернуть.

Когда ты – Просперо, то объясни,Как спасся ты и как нашел ты насЗдесь, где всего лишь три часа назадМы потерпели кораблекрушенье,Здесь, где – о горе мне! – утрачен мноюМой милый сын.

Мне скорбь твоя понятна.

Увы, потеря невознаградима.Здесь даже и терпенье не поможет.

А у него искал ли ты поддержки?В потере столь же горькой я прибегК его державной помощи – и, видишь.Утешился.

В потере столь же горькой?

О да, в столь же большой, в столь же недавней!И возместить бесценную потерю,Пожалуй, мне труднее, чем тебе:Утратил я единственную дочь.

Утратил дочь? О, если б небесаОбоих оживили и вернулиВ Неаполь королем и королевой!О, если бы не сын мой Фердинанд,А я лежал, покрытый грязной тиной!..Когда же дочь свою ты потерял?

Во время этой бури. Но я вижу,Что наша удивительная встречаТак потрясла умы синьоров этих,Что собственным глазам они не верятИ не находят слов. Но знайте все:Я точно – Просперо, тот самый герцог,Которого изгнали из Милана.На этот берег, так же как и вы,Был выброшен я чудом и осталсяВладыкой острова. Но кончим с этим:Ведь было б глупо хронику читатьЗа трапезой иль в час подобной встречи.Добро пожаловать в мою пещеру.Глубокая пещера – мой дворец,Слуг мало здесь, а подданных нет вовсе.Взгляни, король! За герцогство мое,Которое ты мне вернул обратно,Тебе я отплачу великодушно.Моим чудесным даром восхитишьсяТы больше, чем я – герцогством своим.

Открывается вход в пещеру; там Фердинанд и Миранда играют в шахматы.