Шалва Бакурадзе - Антология новой грузинской поэзии
ЛИФТ
Перевод Б. Херсонского
Душа в лифте моего телаперемещается вверх-вниз.Иногда застревает на этаже сердца,иногда давит пальцем на верхнюю кнопкуи начинает движение к высшим этажам моего разума…Но чаще всего спускается вниз,к железам внутренней секреции,выходит в подьезд мочеиспукательного каналаи на его стенах царапаетразные порнографические и срамные слова…
ДВИЖЕНИЕ
Перевод И. Кулишовой
Ветер веял и нес женщину.Женщина летела, а мужчина следовал за ней.Мужчина бежал, а за ним — его друзья.Друзья шли, и стояла пивная.Стояла пивная, а пиво прокисало.Пиво прокисало, а трактирщик старел.Трактирщик старел, у него выпадали волосы.Падали волосы, и падали бомбы.Падали бомбы, и рушились дома.Рушились дома, и строилась новая пивная.Новая пивная строилась, и шли новые друзья.Шли новые друзья, и бежал новый мужчина.Новый мужчина бежал, и новую женщину нес ветер.Новую женщину нес ветер, и веял старый ветер.Старый ветер веял, и крутились ветряные мельницы.Крутились ветряные мельницы, и рождался Дон Кихот.Дон Кихот рождался, а Сервантес умирал.Умирал Сервантес, и умирал Шекспир.То есть было 23 апреля 1616 года, илитература скорбела, а Бог смеялся.Бог смеялся, а иногда смеялся и мужчина.Мужчина смеялся и пил пиво.Или наоборот: сначала пил пиво, затем — смеялся.А затем плакал.Потом он вставал и, шатаясь, шел за женщиной.Женщина бежала в хвосте у ветра.Ветер веял и пытался нагнать луч света.Мужчина стоял и наблюдал за их игрой в ловитки.Мужчина иногда был физиком,иногда поэтом,иногда пьяницей.Мужчина часто заходил в пивную.И прежде чем пиво прокиснет, а трактирщик — постареет,пил пиво и беседовал с друзьями,а Бог смеялся,Бог смеялся…
И ветер веял…
РУСУДАН КАИШАУРИ
ИЗ МОЕГО ДНЕВНИКА
Перевод М. Ламар
Ребенка пятого печаль вполне понятна.Его ранимость матери привычнаДо безучастия. Она все время гонитЕго к взрослению.И в этом скором детствеНе дотянуться было до скакалки,До куклы, ходунков, до книги сказок;Как будто не было ни плача, ни капризов,Ни мокрых и «пахучих» ползунков.Со временем компьютер приютил.В нем детская душа, как поплавок,С утра до вечера. И только в час ночнойЕго, как из аквариума рыбкуБез спроса вынимают и кладутПоближе к матери, чтоб ей бока согреть.А у него за ушком розовая жвачка,Как первый опыт маленького «я».
ВОСПОМИНАНИЕ О БАБУШКЕ
Перевод М. Ламар
Она воспринимала распусканье розыкак порнофильм.И мягко так пушистиласьклубком из белой нитиЯ ввязывала в эту нитьколючие шипыСейчас я бабушку вплетаюв сеть стихотворенийОна везде: в моей одеждыскладках,В жемчужных бусахчасть ее души.Всего же лучше прячетсябабуляВ моих седых упрямых волосах.
АЛЬТЕРНАТИВА
Перевод М. Ламар
Стою я с веником и думаю,что лучше — мести так дальшеили книгу взять,в покое пребывать или искатьчего-то нового без масок и без фальши.Я, как русалка с веником-хвостоми с грудью женщины и черепо-костямипод грубой кожей.Я же выметаю,ломаю, выбиваю и дроблю.Я это делать вовсе не люблю.Еду готовлю и детей рожаю —моих карателей,верчусь, кручусь, плачумечтой, душой, желаньями и кровью,чтоб веник превратить в букет цветов.Асфальт невольно злю и обижаю.Он вечно мокрый.Я ж опять стираюи веником опять метуи что-то выбиваю налетуВокруг так много поводов для стресса,Но даже с веником в руке —я поэтесса!
ХОЛОДИЛЬНИК
Перевод М. Ламар
Свистит. Зовет. Завлекает.Чем-то похож на меня —он знает, какою набит дребеденью.Ручной, как собака,только не ласков.Меняю ледна льда налет,невольно ощущаюпохожесть освещения внутри.Давай, мой друг,опустошимся до концаи будем ждать прохладу оправданий.Не я, а онв дробящей лихорадке.Ему б закалка давняя моя.Опять я довела его до ручки,касаясь темы вечной пустоты.
ВРЕМЯ СТИХОТВОРЕНИЯ
Перевод М. Ламар
Когда пишу стихотворенье,все тело, как в молитве,в звуках транса.Ищу словаи, находя их, чувствую невольносебя преступницей,презревшей мир вещей.
Я в недрах мыслейнахожу месторожденьеи все полезноевнедряю в строй стиха,объединяю пальцы, как потомство,и слышу наступление момента,когда пора в открывшееся сердцевонзить перо-лопату,и — вперед!
ОБЪЯВЛЕНИЕ
Перевод М. Ламар
Я стих потерялабелый.Алыми строчками в немпроступали черные мысли,в сахаре и хлебе замешанные,выпеченные из печалии заботы о мягкой родине.
Я стих потеряла,покупая лук,бранясь с очерствевшей судьбойза крупицу земличтоб могла я пастисьпод любимым солнцем.
Я потеряла стих.Я потеряла родину,нашедший пусть отзоветсяи покажет их мне.
ЖЕНЩИНА-СТОЛ
Перевод М. Ламар
Однажды,давно, а может, недавножила-была женщина —письменный стол.Ножами вертела возле печии ветер ловила сетямииз бельевых веревокИ словно бельеона выжимала мечтыо счастливой и крепкой семье…А в ящичках выдвижныхдети имели место,И дверца к ранимому сердцупорой открывалась ключом.А по ночам, в глубине тишиныотбеливались стихи,утоляя ненужную гордость.Согнувшись, единожды,так и стоит она,не познав взмаха крыльев.Стоит бестолково,взирая на стульев разброд,и вопрошает безвольно,женщина я или стол?..
ДАТО КАНЧАШВИЛИ
И, МЕЖДУ ПРОЧИМ, СОЛНЦЕ ВЗОЙДЁТ
Перевод С. Арменян
И, между прочим, солнце взойдёт,На нас обрушится волной тепла, как любовью, —И солнечные лучи преломятся,Как сосульки,Как высохшие листья,Как струи ливня.
И, между прочим, мы будем вот так стоять,Когда на нас обратят свои взоры лётчики,И изрекут, что любовь на полёт похожа,А случайные путники, обратившие взоры на нас,Сделают вывод, что любовь подобна дороге,И на нас обратят предсмертные взоры те, что уходят, —И сделают выдох: небытию подобна любовь,И на нас обратят свои взоры собаки — и пролают,Что их преданности подобна любовь,И на нас обратят свои взоры бездомные, чтобы вселитьсяИ сделать вывод, что любовь подобна дому,И на нас обратят свои взоры только что пробудившиеся,Чтобы зевнуть: сновиденью подобна любовь,И на нас обратят свои взоры звёзды и просияют:Их сверкнувшему следу подобна любовь.
Мы же, между прочим, привязанныеК своим телам,Извлечём себя из голов друг у другаИ на протянутой между нами любвиБудем развешивать — по порядку —Сны, боль, желания — и всё такое,Пока тела наши, оставшиеся на земле, не преломятся,Как сосульки,Как высохшие листья,Как струи ливня,И так далее.
СЕМЬЯ. ИНСТРУКЦИЯ
