Владислав Холшевников - Мысль, вооруженная рифмами

(Отрывок)

Мне девушки сказали:«Ты дожил старых лет»,И зеркало мне дали:«Смотри, ты лыс и сед»;Я не тужу ни мало,Еще ль мой волос цел,

Иль темя гладко стало,И весь я побелел;Лишь в том могу божиться,Что должен старичокТем больше веселиться,Чем ближе видит рок.

От зеркала сюда взгляни, Анакреон,И слушай, что ворчит, нахмурившись, Катон:«Какую вижу я седую обезьяну?Не злость ли адская, такой оставя шум,От ревности на смех склонить мой хочет ум?Однако я за Рим, за вольность твердо стану,Мечтаниями я такими не смущусьИ сим от Кесаря кинжалом свобожусь».Анакреон, ты был роскошен, весел, сладок,Катон старался ввесть в республику порядок.Ты век в забавах жил и взял свое с собой,Его угрюмством в Рим не возвращен покой;Ты жизнь употреблял как временну утеху,Он жизнь пренебрегал к республики успеху;Зерном твой отнял дух приятной виноград,Ножем он сам себе был смертный супостат;Беззлобна роскошь в том была тебе причина,Упрямка славная была ему судьбина;Несходства чудны вдруг и сходства понял я,Умнее кто из вас, другой будь в том судья.

Мастер в живопистве первой,Первой в Родской стороне,Мастер, научен Минервой,Напиши любезну мне.Напиши ей кудри чёрны,Без искусных рук уборны,С благовонием духов,Буде способ есть таков.

Дай из роз в лице ей крови,И как снег представь белу,Проведи дугами бровиПо высокому челу,Не сведи одну с другою,Не расставь их меж собою,Сделай хитростью своей,Как у девушки моей;

Цвет в очах ее небесной,Как Минервин, покажиИ Венерин взор прелестнойС тихим пламенем вложи,Чтоб уста без слов вещалиИ приятством привлекалиИ чтоб их безгласна речьПоказалась медом течь;

Всех приятностей затеиВ подбородок уместиИ кругом прекрасной шеиДай лилеям расцвести,В коих нежности дыхают,В коих прелести играютИ по множеству отрадВодят усумненной взгляд;

Надевай же платье алоИ не тщись всю грудь закрыть,Чтоб, ее увидев мало,И о прочем рассудить.Коль изображенье мочно,Вижу здесь тебя заочно,Вижу здесь тебя, мой свет;Молви ж, дорогой портрет.

Ты сча́стлив сею красотоюИ мастерством, Анакреон,Но счастливее ты собоюЧерез приятный лиры звон;Тебе я ныне подражаюИ живописца избираю,Дабы потщился написатьМою возлюбленную Мать.

О мастер в живопистве первой,Ты первой в нашей стороне,Достоин быть рожден Минервой,Изобрази Россию мне,Изобрази ей возраст зрелойИ вид в довольствии весе́лой,Отрады ясность по челуИ вознесенную главу;

Потщись представить члены здравы,Как должны у богини быть,По плечам волосы кудрявыПризна́ком бодрости завить,Огнь вложи в небесны очиГорящих звезд в средине ночи,И брови выведи дугой,Что кажет после туч покой;

Возвысь сосцы, млеко́м обильны,И чтоб созревша красотаЯвляла мышцы, руки сильны,И полны живости устаВ беседе важность обещалиИ так бы слух наш ободряли,Как чистой голос лебедей,Коль можно хитростью твоей;

Одень, одень ее в порфиру,Дай скипетр, возложи венец,Как должно ей законы мируИ распрям предписать конец;О коль изображенье сходно,Красно, любезно, благородно,Великая промолви Мать,И повели войнам престать.

Между 1756 и 1761

А. П. Сумароков (1717–1777)

12. Ода парафрастическая псалма 143

(Отрывок)

Благословен творец вселенны,Которым днесь я ополче́н!Се руки ныне вознесе́нны,И дух к победе устремле́н:Вся мысль к тебе надежду правит;Твоя рука меня прославит.

Защитник слабыя сей гру́диНевидимой своей рукой!Тобой почтут мои мя люди,Подверженны под скипетр мой.Правитель бесконечна века!Кого ты помнишь! человека.

Его весь век как тень преходит:Все дни его есть суета.Как ветер пыль в ничто преводит,Так гибнет наша красота.Кого ты, творче, вспоминаешь!Какой ты прах днесь пославляешь!

1744

13. Семира

Трагедия

(Отрывок)

Что к горести меня любовь воспламеняла,Я часто то тебе, Избрана, предвещала.Сбылось ли то теперь? Рок муки те прине́с.Где помощи искать?! Правители небес,В тоске и жалости мой дух изнемогает,И сердце томное крушится и страдает!С предальной высоты воззрите к сей странеИ, унывающей, подайте крепость мне!Избрана, я хочу любовника оставитьИ, одолев себя, навек себя прославить.

Но будешь ли иметь толико много сил?

Хотя возлюбленный мне больше жизни мил,Но помню то, что им отец мой свержен с тронаИ наша отдана им Игорю корона.Когда Оскольд, мой брат, надежды не имелВселенной показать своих геройских дел,Я сердца своего тогда не побеждала,А ныне часть моя совсем пременна стала.Олег невольников от уз освободилИ щедро из темниц невольных испустил,Чтоб нашим подданным, отдав им их свободу,Явить себя отцом плененному народуИ, покорив сердца, искати новых стран.Но брату моему на то ль дух гордый дан,Чтоб он был раб и чтоб он пребыл во неволеИ видел Игоря на Киевом престоле?На то ли Кий сей град стенами окружил,Чтоб сродник в нем его рабом Олегу был?

1751

14. Гимн Венере

Не противлюсь сильной, богиня, власти;Отвращай лишь только любви напасти.Взор прельстив, мой разум ты весь пленила,               Сердце склонила.

Хоть страшимся к жизни прейти мятежной,Произвольно жертвуем страсти нежной.Ты пространной всею вселенной правишь,               Праздности славишь.

Кои подают от тебя успехи,Можно ли изъя́снить сии утехи:Всяк об оных, ясно хоть ощущает,               Те́мно вещает.

Из сего мне века не сделай слезна;Паче мне драгая всего любезна:Я для той, единой лишь кем пылаю,               Жизни желаю.

Дух мой с нею, радуясь, обитает,Кровь моя возлюбленным взором тает,Я живу подвластен в такой неволе               Счастливым боле.

Всё тогда, как с ней, веселясь, бываю,Удаленный шума, позабываю,В восхищеньи чувствую жизни сладость,               Крайнюю радость.

Кем горю, я мышлю о ней единой,И доволен ныне своей судьбиной;Сердце полно жаром к кому имею,               Тою владею.

<1755>

15. Сонет

Когда вступил я в свет, вступив в него, вопил,Как рос, в младенчестве, влекомый к добру нраву,Со плачем пременял младенческу забаву.Растя, быв отроком, наукой мучим был.

Возрос, познал себя, влюблялся и любилИ часто я вкушал любовную отраву.Я в мужестве хотел имети честь и славу,Но тщанием тогда я их не получил.

При старости пришли честь, слава и богатство,Но скорбь мне сделала в довольствии препятство.Теперь приходит смерть и дух мой гонит вон.

Но как ни горестен был век мой, а стонаю,Что скончевается сей долгий страшный сон.Родился, жил в слезах, в слезах и умираю.

<1755>

16. На суету человека