Алексей Цветков - Имена любви

«от жидов журавлей соловьев от слоних…»

от жидов журавлей соловьев от слонихдаже с помощью памятных мет и записокбольше в сумерках не различаю своихкаждый встречный чужой независимо близок

почему чем короче дорога впередтем любимей любой уголок и пригорокпотому что навстречу кто слаб и умретно покуда живой одинаково дорог

эти уши и шкуры не шьют на закази собаки с опаской к соседскому лаюесли ненависть тоже была про запасто в пути порастряс и жалеть не желаю

от турецкого юга до шведской невыгде веками с собой репетируем войныиспокон мы неласковы к тем кто не мыблаго сами собой так спасибо довольны

я из беглых присяжных кто к бесам судьюснарядил и не дворня ревнивому богуэтих всех кого сослепу скопом люблювсе равно разлюбить не успею к отбою

до сих пор над погостами каждой странынаши сумерки врозь но луны прибываетгде лежат одинаковой жизни слоидоброй ночи свои а чужих не бывает

«знаешь давай убежим в макао в рио…»

знаешь давай убежим в макао в риоэта нужда и служба такая прозабудем я бык а ты белоснежка иоили наоборот я вред ты пользаили вообще не будем никто на светеиз пустоты не выпятить сочетанийтелу навязло висеть бельем на скелетефикция слова не больше чем прочерк тайныйты например пространство я время что ливсе что останется если сомкнутся шторы

знаешь давай никогда друг друга не встретимот исполненья желаний в мускулах вялостькто остается может и жил за этимчтобы гадать по кому всегда тосковалосьв рио в макао выбраться порознь развев жизни животных уйма живых картинокдачный участок можно вскопать на клязьмес силами зла за судьбу вступить в поединокраз ты заглазно веришь в меня хромогомне все равно что ты может быть корова

поздно сгустившимся норовить не рождатьсяраз не спросили кто в ноздри вдевали кольцатысячам вовсе участи не дождатьсяот громовержца с огнивом молотобойцаесли меня на земле никогда не станетновый возникнет в сызрани или ниццеили кто книгу значений за нас листаетс воплем ослепнет на самой пустой страницеточен двоичный код орел или решкада или нет никогда не грусти белоснежка

«что-то жить с утра неповадно телу…»

что-то жить с утра неповадно телув пустоте стеклаесли взять стакан и хуяк об стенуустоит стена

как у нас припас алый труп на реевинегрет к столуможет вслед придут кто меня добрееи сожгут страну

а пока над ней перезвон бокаловморды в оливьес днем варенья свет пистолет макаровв золотом кремле

но за гробом зебры до звезд саваннасловно в детском снетолько слов во рту до свиданья аннаи другие все

08.10.06

«наливаются листья последним зеленым огнем…»

наливаются листья последним зеленым огнемсловно спазмы земли серебрятся овраги кромешнов стекла к вечеру бражник и смертная метка на немтак кончается лето и больше не надо конечно

напоследок пока под стопой мостовые теплывсе никак перед сумраком не наиграются детиа в недолгих домах что за мы притаились в тении вверху перелетные клином крикливые эти

лягут долго ли коротко ли на траву холодавсе равнины ровней и продрогшие горы покатейсогревало внутри сколько совесть была молодано свело поясницу и вот не слезает с полатей

видно бронзовый наш закатился и следом стальнойтак сподручнее крючьями к берегу души нагиеи в последнее лето над приговоренной странойтолько бурые лопасти сфинкса а мы никакие

это тифона критские птицы в гортанном дымуотогнать бы однако да правды во рту ни глоточкаа какие и кто мы по списку ответим томукто дохнет февралем и кому эта бабочка дочка

«когда-нибудь пришла и встала у окна…»

когда-нибудь пришла и встала у окнак присутствию спиной а в небесах чертилавсю синеву и траекторию орлая очинял перо и разводил чернила

мир вечерел квазары падали в подолпускай бы вымысел удачен был у богатак подмывало петь но видимо потомкогда прокашляться после ее ухода

хотелось что судьба отсюда не бедасквозь трепет изнутри где близко плоть слепаяя постигал с трудом кто у меня былапришла и у окна когда-нибудь стояла

навек и светится что никогда прошлокак у себя в ласко в большой бизоньей шкуревся радость на стене лазурное пятногде кажется умри и будешь жив не хуже

сойдя по паспорту в неброскую странув окрестность скромную москвы или саранскаприпоминаешь как однажды жил в раюи голос пробовал так сипло но старался

«среди лучей космических комет…»

среди лучей космических кометпорой возможны голоса и лицакогда внезапной вечности моментслучается и начинает длиться

здесь хоть не существуй или умриместами как в стекло скребется ноготьвот времени пузырь и мы внутритак подлинны что хочется потрогать

созвездия по контуру толпойнежна душа из межпланетной пыликак хорошо что это мы с тобойкрасивые как будто правда были

за вычетом тех незаметных летночь бесконечна и не тлеет пепелкак жаль что никого снаружи неткто подтвердил бы нас или проверил

глядишь назавтра в квантовом огневзамен невразумительному раюпривыкнем сниться я тебе ты мнегде наяву нас не было ни разу

«которое пока светили день…»

…тень, бегущая от дыма.

которое пока светили деньсемь сумерек лежало на бетоневнезапно вверх протягивает теньподвижную и вмиг оно живое

подобраны все мысли и глазаустройство приспособлено для детстваи кажется оно возможно яаж подбежать и пристально вглядеться

отсюда в перелески и поляне если предки дураки и детиа нечто вертикальное покачье тело тень бегущая от тени

так жизнь короче года и верстычем чаще мертв и тем себе не нравлюсьнедолго луч точнее навестигде воздух прост и выбрать верный ракурс

возникло вот и любит и дрожиткак подлинная дочь в ночном покоеуже не важно эллин или жидоно живет и вечное какое

«покуда вертится и крутится…»

покуда вертится и крутитсято гнев определит то милостькому какое что там трудитсяследя чтоб не остановилось

всегда старается и движетсяно раздается слово фальшифита в наборе или ижицаи боязно что будет дальше

еще вчера такими храбрымина стогнах предстояли богуа нынче словно воздух жабрамипредсмертную вдыхаем воду

как все-таки тесна вселеннаяв заплатах звездного асбестатакая местность здоровеннаяа для себя так мало места

хотя бы небо но сожгли егои в штопоре струится летчиккогда слепого и сопливогосудьба берет тебя на счетчик

всегда цветы и в камне профилирождайся жить не слишком скоровсе будет как в финале оперыно под водой и только соло

«зима распрямит изнутри свитера и перчатки…»

зима распрямит изнутри свитера и перчаткитам рук и локтей и согретых сердец отпечаткивернее объемы под шероховатостью шерстифигуры декарта насквозь в снеговую подушкусозвездие жизненных форм возникающих вместесезонные зимние лица в надежде на дружбу

зима ниспадает и пышет как снежная домнакуда нам телесно друг с другом и вместе объемнотакие живые наощупь приветствуя встречныхвнезапные ноги влагая в двуствольные ножныа многие дети вообще в своих варежках вечныхи страх отступает раз дети на свете возможны

внутри под одеждой поэты и певчие музымы племя платона тетраэдров крепкие друзыпространство протерто в локтях уступая стараньюи мы существуем сквозь стужу прекрасно и тесноприжав идеальное тело углом или граньюовечьим руном обведя заповедное местопокуда пурга расстилает огромные песникакие мы твердые были и быстро исчезли

«упала мгла и мы пришли…»