Николай Глазков - Избранные стихи

Приятелю-волжанину

к пятидесятилетию

В честь юбилейного, тебя,Прекрасного, как дым махорки,В день тридцать первый октябряХотел я искупаться в Волге!..Чтоб ощутил навернякаТы всю торжественность моментаИ сохранилась на векаВеликолепная легенда.

Однако сам ты пожелал,Как человек не злой, а добрый,Чтоб я себя не простужалВ воде прекрасной, но нетеплой.И ход твоих суждений здрав:У нас в стране сейчас не лето!..Учти, однако, волжский нравИ поведение поэта.

Я Волге посвящал стихи,Воспел ее простор и влагу.Так за какие же грехиЕй простужать меня, беднягу?Ведь ей меня, как сына, жаль,Ведь от меня она в восторге!..Однако сам ты пожелал,Чтоб я не искупался в Волге!

Первопуток

Пал первый снег, и с ним упалаТемпература в городе.Хорошего, конечно, малоВ осенне-зимнем холоде.

Но почему-то люди радыИ, проходя по улице,Не очень чувствуют прохладу —Снежинками любуются.

Оптимистичны эти люди,Зима им предназначена,А я не радуюсь простуде,На первопутке схваченной.

А я не рад дороге снежной,Печально мне от холода,Хотя зима и неизбежна,И выглядит так молодо!

Гибель Черского

Величаво влечет КолымаВ край, который незнам и неведом,Но к ней в гости заходит зимаДаже летом!..Снег, который в июне пойдет,Отличается злобою зверской…Для чего свой безумный походПродолжает чахоточный Черский?

Разве мало тяжелых невзгодНа себе испытал и проверил?Для чего ему только впередИ зачем ему только на север?Возвратиться теперь в самый раз —Так советуют добрые люди.Если он повернет свой баркас,Мир ученый его не осудит.

Гибель Черского ждет впереди,Доконают героя недуги…Все равно он намерен идтиЛишь на север, во имя науки!..На могилу ложатся снегаВ диком царстве мороза и снега,Но века будет жить и векаЧеловек, не проживший полвека!

Полярная звезда

Катилась к берегам глухимИезнамая вода,Землепроходцы шли туда,Неведомо куда,И путь указывала имПолярная звезда.

И там, где оставляли следДавнишние года,Там комсомольцы наших летВоздвигли города,Струит им свой радушный светПолярная звезда.

Каюр спешит из тьмы во тьмуСквозь вьюги-холода,И служит компасом емуПолярная звезда.

Стремятся птицы в отчий дом,В родимые места —По солнцу путь находят днем,А ночью ведает путемПолярная звезда.

Сияет Млечный Путь, как мост,Струя свой вечный свет.На небе много ярких звезд,Но путеводней нет,Чем популярная всегдаПолярная звезда.

Как дорогой алмаз, чистаСреди небесных бус,Горит Полярная звезда,Иль Хотугу сулус.

И с тех широт или высот,Должно быть, неспростаНа Север вновь меня зоветПолярная звезда.

Жизненный опыт

Семнадцать, семь в периоде морозаПо Цельсию — ноль по своей шкалеГолландец Фаренгейт считал вполне серьезноТемпературой низшей на земле.

Его не беспокоил злейший холод,И, климатом умеренным согрет,На многолетний жизненный свой опытБеспечно полагался Фаренгейт.

Хоть был он выдающимся ученым,В температурах ошибался так.Его бы познакомить с Оймяконом,Наверно, удивился бы чудак!..

Ошибка просвещенного голландцаВ Якутии особенно смешна,Но если в ней серьезно разобраться,То также поучительна она.

У каждого из нас есть ценный опыт,Почерпнутый на жизненном пути,Но слепо доверять ему не стоит:Как Фаренгейта, может подвести!

Северная Киприда

Шурочке ИстоминойЛожилась первая пороша,И до весны не жди тепла.Лед плыл настойчиво, и все жеОна разделась и прошлаВ одном купальнике сто метровДо леденеющей воды —Достойная аплодисментовКиприда зимней красоты.

Она легко скользнула в водуИ поплыла не торопясь,И я в такое время годаУвидел превосходный брасс.Ее спортивная фигураБыла торжественно мила:Очаровательная ШураВ воде трехградусной плыла.

Она плыла, не леденея,Смотря с улыбкою на льды…Я понимал: еще труднееЕй, мокрой, выйти из воды.Не откамарить плясовую,А перейти из этой в ту:Из плюсовой в минусовуюТемпературную среду.

Вся в бусинках алмазно-влажных,Как эти бусинки, светла,Пенорожденная, отважноИз влаги вышла и прошлаДо дома теплого сто метров,Смотря с улыбкою на льды,Достойная аплодисментовКиприда зимней красоты.

Гимн клоуну

Я поэт или клоун?Я серьезен иль нет?Посмотреть если в корень,Клоун тоже поэт.

Он силен и спокоен,И серьезно смышлен —Потому он и клоун,Потому и смешон.

Трудно в мире подлунномБрать быка за рога.Надо быть очень умным,Чтоб сыграть дурака.

И, освоив страницыСо счастливым концом,Так легко притворитьсяДураку мудрецом!

«Поэт пути не выбирает…»

Поэт пути не выбирает,—Диктуют путь ему года.Стихи живут, и умирают,И оживают иногда.

Забыться может знаменитыйИз уважаемых коллег,И может стать поэт забытыйНезабываемым вовек.

Случиться может так и эдак.И неизвестно потому:Кому смеяться напоследокИ не до шуточек кому.

В Шушенском

Когда я очутился в Шушенском,Себя почувствовал в тот деньЯ в окруженье самом дружескомСредь незнакомых мне людей.И старожилы, и приезжие,От взрослых и до детворы,—Все были чрезвычайно вежливыИ исключительно добры.

Все встречные смотрели ласково,Как будто всем им был я мил,И надо всеми нами властвовалНичем не омраченный мир.Ни тени недоверья чуждогоЯ в Шушенском не повстречал.Мне было радостно: я чувствовалЛюбовь и дружбу Ильича.

Весенняя дорога

Автобус по шоссеИдет, куда мне надо.В лесах деревья всеВесне и солнцу рады.

И радуюсь веснеЯ за себя и ближних.По тающей лыжнеПрошел последний лыжник.

В сияющих лучах,В ботиночках промокшихПрошел он, весельчак,Развеселив прохожих.

А я смотрю в окноИ вижу все исправно.Зима прошла давно,А кажется, недавно.

И ездить по странеХочу я много-много.Бежит навстречу мнеВесенняя дорога!

Согласие

— Я степь люблю,— сказал в степиживущий,-И ты ее, приятель, полюби.Нет ничего на этом свете лучшеПшеницы, что волнуется в степи!Степным раздольям нет конца и края,Степной простор широк и величав.Своей родной степи не променяюНа лес и горы. Прав я?— Да, ты прав!

— Я лес люблю,— сказал тогдатаежник,-И от лесных угодий не беги.Нет ничего прекрасней и надежнейМоей бескрайней ласковой тайги!Великолепна сторона леснаяОт хвойных рощ до солнечных дубрав.Своей родной тайги не променяюНа степь и горы. Прав я?— Да, ты прав!

—  Люблю я горы,— гордо молвилгорец,И если ты в горах хоть раз бывал,Ты согласишься и не станешь спорить,Что лучше нет моих ручьев и скал!Сверканье снежных шапок вспоминаяИ аромат высокогорных трав,Своих родимых гор не променяюНа лес и степи. Прав я?—  Да, ты прав!

Шел поезд по великой магистрали,И собеседники мои в купеСвои места родные восхваляли,И каждый честно верен был себе!И спорить с ними не имело смысла:Во всех ландшафтах этих побывав,Я с каждым убежденно согласился,И каждый согласился,Что я прав!

«В ручейке не купаюсь — балуюсь…»