Гийом Аполлинер - Алкоголи

Гийом Аполлинер

Алкоголи

ЗОНА

Тебе в обрюзгшем мире стало душноПастушка Эйфелева башня о послушайСтада мостов мычат послушно

Тебе постыл и древний Рим и древняя ЭлладаЗдесь и автомобиль старей чем Илиада

И лишь религия не устарела до сих порПрямолинейна как аэропорт

В Европе только христианство современноМоложе Папа Пий любого супермена[1]

А ты сгораешь от стыда под строгим взглядом оконИ в церковь не войдешь под их бессонным оком

Читаешь натощак каталоги проспекты горластые афиши и буклетыВот вся поэзия с утра для тех кто любит прозу есть газеты

Журнальчики за 25 сантимов и выпуски дешевых детективовИ похожденья звезд и прочее чтиво

Я видел утром улочку не помню точно гдеНа ней играло солнце как на новенькой трубе

Там с понедельника до вечера субботыИдут трудяги на работу и с работы

Директора рабочие конторские красоткиСпешат туда-сюда четыре раза в сутки

Три раза стонет по утрам гудок со снаИ злобно рявкает ревун в двенадцать дня

Пестрят на стенах объявленья и призывыКак попугаи ярки и крикливы

Мне дорог этот заводской тупик затерянный в ПарижеУ Авеню де Терн к Омон-Тьевиль поближе

Вот крошка-улица и ты еще подростокЗа ручку с мамой ходишь в курточке матросской

Ты очень набожен с Рене Дализом[2] в пылкой дружбеВы оба влюблены в обряд церковной службы

Тайком поднявшись в девять в спальне газ чуть брезжитВы молитесь всю ночь в часовенке коллежа

Покуда в сумрак аметистового небаПлывет сияние Христова нимба

Живая лилия людской премудростиНеугасимый факел рыжекудрый

Тщедушный сын страдалицы МадонныЛюдских молений куст вечнозеленый

Бессмертия и жертвы воплощениеШестиконечная звезда священнаяБог снятый в пятницу с креста воскресший в воскресенье

Взмывает в небо Иисус Христос на зависть всем пилотамИ побивает мировой рекорд по скоростным полетам

Зеница века зрак ХристовВзгляд двадцати веков воздетый вверхИ птицей как Христос взмывает в небо век

Глазеют черти рот раскрыв из преисподнейОни еще волхвов из Иудеи помнят[3]

Кричат не летчик он налетчик он и бастаИ вьются ангелы вокруг воздушного гимнаста

Какой на небесах переполохИкар Илья — Пророк Енох[4]В почетном карауле сбились с ног

Но расступаются с почтеньем надлежащимПред иереем со святым причастьем

Сел самолет и по земле бежит раскинув крыльяИ сотни ласточек как тучи небо скрыли

Орлы и ястребы стрелой несутся мимоИз Африки летят за марабу фламинго

А птица Рок[5] любимица пиитовИграет черепом Адама и парит с ним

Мчат из Америки гурьбой колибри-крошкиИ камнем падает с ужасным криком коршун

Изящные пи-и[6] из дальнего КитаяОбнявшись кружат парами летая

И Голубь Дух Святой скользит в струе эфираА рядом радужный павлин и птица-лира

Бессмертный Феникс возродясь из пеклаВсе осыпает раскаленным пеплом

И три сирены реют с дивным пеньемПокинув остров в смертоносной пене

И хором Феникс и пи-и чья родина в КитаеПриветствуют железного собрата в стае

Теперь в Париже ты бредешь в толпе один сам-другСтада автобусов мычат и мчат вокруг

Тоска тебя кольцом сжимает ледянымКак будто никогда не будешь ты любим

Ты б в прошлом веке мог в монастыре укрытьсяТеперь неловко нам и совестно молиться

Смеешься над собой и смех твой адский пламеньИ жизнь твоя в огне как в золоченой раме

Висит картина в сумрачном музееИ ты стоишь и на нее глазеешь

Ты вновь в Париже не забыть заката кровь на женских лицахАгонию любви и красоты я видел сам на площадях столицы

Взгляд Богоматери меня испепелил в соборе Шартра[7]Кровь Сердца Иисусова меня ожгла лиясь с холма Монмартра[8]

Я болен парой слов обмолвкой в нежном вздореСтрадаю от любви как от постыдной хвори

В бреду и бдении твой лик отводит гибельКак боль с тобой он неразлучен где б ты ни был

Вот ты на Средиземноморском побережьеВ тени цветущего лимона нежишься

Тебя катают в лодке парни с югаПриятель из Ментоны друг из Ниццы и из Ла Турби два друга

Ты на гигантских спрутов смотришь с дрожьюНа крабов на иконописных рыб и прочих тварей божьих

Ты на террасе кабачка в предместье ПрагиТы счастлив роза пред тобой и лист бумаги

И ты следишь забыв продолжить строчку прозыКак дремлет пьяный шмель пробравшись в сердце розы

Ты умер от тоски но ожил вновь в камнях Святого Витта[9]Как Лазарь[10] ты ослеп от солнечного света

И стрелки на часах еврейского кварталаВспять поползли и прошлое настало

В свое былое ты забрел нечаянноПод вечер поднимаясь на Градчаны

В корчме поют по-чешски под сурдинкуВ Марселе средь арбузов ты идешь по рынку

Ты в Кобленце в Отеле дю Жеан известном во всем миреТы под японской мушмулой сидишь в тенечке в Риме

Ты в Амстердаме от девицы без ума хотя она страшна как чертКакой-то лейденский студент с ней обручен

За комнату почасовая таксаЯ так провел три дня и в Гауда смотался

В Париже ты под следствием одинСидишь в тюрьме как жалкий вор картин

Ты ездил видел свет успех и горе зналНо лжи не замечал и годы не считал

Как в двадцать в тридцать лет ты от любви страдалЯ как безумец жил и время промотал

С испугом взгляд от рук отводишь ты незрячеНад этим страхом над тобой любимая я плачу

Ты на несчастных эмигрантов смотришь с грустьюМужчины молятся а матери младенцев кормят грудью

Во все углы вокзала Сен-Лазар впитался кислый духНо как волхвы вслед за своей звездой они идут

Мечтая в Аргентине отыскать златые горыИ наскоро разбогатев домой вернуться гордо

Над красным тюфяком хлопочет все семействоВы так не бережете ваше сердце

Не расстаются с бурою перинойКак со своей мечтой наивной

Иные так и проживут свой век короткийЮтясь на Рю Декуф Рю де Розье в каморках

Бродя по вечерам я их частенько вижуСтоящих на углах как пешки неподвижно

В убогих лавочках за приоткрытой дверьюСидят безмолвно в париках еврейки

Ты в грязном баре перед стойкою немытойПьешь кофе за два су с каким-то горемыкой

Ты в шумном ресторане поздней ночьюЗдесь женщины не злы их всех заботы точат

И каждая подзаработать хочет а та что всехстрашней любовника морочит

Ее отец сержант на островочке ДжерсиА руки в цыпках длинные как жерди

Живот бедняжки искорежен шрамом грубымЯ содрогаюсь и ее целую в губы

Ты вновь один уже светло на площадиНа улицах гремят бидонами молочницы

Ночь удаляется гулящей негритянкойФердиной шалой Леа оторванкой

Ты водку пьешь и жгуч как годы алкогольЖизнь залпом пьешь как спирт и жжет тебя огонь

В Отей шатаясь ты бредешь по городуУпасть уснуть среди своих божков топорных

Ты собирал их долго год за годом божков Гвинеи или ОкеанииБогов чужих надежд и чаяний

Прощай ПрощайтеСолнцу перерезали горло

Перевод Н. Стрижевской