Ничего святого - Елин Александр Михайлович
Хоть по праздникам не блей —
кто в раздумиях о вечном,
тот не ведает рублей.
(новая эра)
Уходите из избы-то,
из обычая, из быта —
всё, простая жизнь избыта,
не вернуть былых чудес.
Генерит процессор биты,
спутник щёлкает с орбиты,
всюду ботоксы, сорбиты,
и эспрессо, и экспресс.
(прощальная песня)
Собирайтесь, ребята, домой,
под родимые отчие кровли,
и растите орехи с хурмой,
и пасите — овец ли, коров ли…
Там привычны и воздух, и дух,
там покоятся гордые предки,
там не встретишь разнузданных шлюх,
пьющих пиво на лестничной клетке.
Вылезайте из душных квартир,
где вода так и хлещет из крана:
ждут вас сакля, арык и тандыр,
и приятное чтенье Корана.
И джигит, и седой аксакал —
нахуя вам чужой этот морок?
Там, меж древних незыблемых скал,
место ваших и свадьб, и разборок.
Здесь навряд ли найдёте друзей —
только злобу и стрелы насмешек,
вы ведь ходите в шапках ферзей
среди женственных офисных пешек.
Что вам делать в больших городах
с вашим богом ущелий и пиков?
Тут мы сами с собой не в ладах,
тут своих предостаточно бзиков.
Собирайтесь, ребята, домой
под родимые отчие кровли,
и растите орехи с хурмой,
и пасите — овец ли, коров ли…
(мой народ)
Я обожаю мой народ,
на свете лучше нет народа —
он мир один ведёт вперёд,
уж такова его природа.
Он первым палкой сбил кокос,
и насадил на ось колёса,
и от богов огонь принёс,
и чертежи бензонасоса.
Он изобрёл двоичный код,
и буквы слов, и ноты песен,
и старых правил длинный свод
ему необычайно тесен.
Он напрягает на разрыв
и ум, и нервы, и соседей,
и нет ему альтернатив
ни на земле, ни меж созвездий...
Его портреты есть везде:
вот тут — Стив Джобс, а там — Спиноза,
и Галилео на суде,
и Брайан Джонс до передоза.
А это — Вильям Теккерей,
а здесь — Никулин, Гафт и Глузский...
Никто ни разу не еврей,
и уж тем более — не русский.
(научно-патриотическое)
Учёные наши таланты
охотно клюют на валюту,
на разные фонды и гранты
и тянутся к свету, к уюту.
Без них заблудились во тьме мы,
разбились на банды и секты.
Просрали глобальные мемы
и слили втихую проекты.
А тут ещё комп замели твой
за вброс в социальные сети,
велели спасаться молитвой
и понюхом травки в кисете,
и слушать поповские враки,
что глобус не кругл, а плоск...
Мозги растворились во мраке.
А то, что осталось — не мозг.
(а у нас во дворе)
Пацанчик был на распальцовке.
Гулял с одной из подтанцовки
на кэш с разводок и фарцовки.
Хоть был подъезд его обоссан,
а в кухне будто сдох опоссум —
считал себя вселенским боссом.
Мог просто так подать старушке,
а мог дитю сломать игрушки.
Любил прослушки и наружки.
Ментам цедил сквозь зубы «здрасьте».
И строил козни и напасти
с отребьем непонятной масти,
где людоед на людоеде...
Гонял на старенькой победе.
И даже крепкие соседи
Хоть и кивали в доме, но
Не приглашали в домино.
(урок демократии)
В восьмом А классе референдум —
все возбудились и галдят.
Вопрос согласно модным трендам:
кто будет «классным» у ребят?
Физрук весёлый, круглолицый?
Биолог, хилый бородач?
У одного в руках таблицы,
а у другого — круглый мяч.
Один приёмчикам научит —
как, если что, прислать в пятак,
другой канючит и канючит,
и двойки ставит только так.
Но вот подведены итоги —
и счёт, понятно, сорок : ноль…
Давай, ботан, вали с дороги,
глаза спортсменам не мозоль!
(карго-культ)
На первый взгляд тут камень и металлы,
а тронешь — муляжи всё, да макеты:
едва стоят картонные кварталы,
летят не ввысь бумажные ракеты.
Фанерных слитков полные резервы,
и вождь какой-то липовый у пульта,
но ждём: с небес посыпятся консервы...
Россия. Эра карго-культа.
(русские и война)
Хотят ли русские войны?
У них мужик — орёл, не цаца,
они традициям верны
и прошлым бережно гордятся.
Герои — все до одного,
и слава им дороже денег,
по средствам средства ПВО,
а кто не служит — тот изменник.
И любят выйти на парад —
какой десант! какие танки!
И истребители парят,
чтоб за бугром зассали янки.
Хотят ли русские войны?
А что им мир, где всюду говны?
Где все — жульё и болтуны,
и лишь они одни духовны?
И если едут в Мармарис,
то тем, кто шпрехает на дойче,
таких отвешают реприз —
что станет ясно, кто тут бойче,
И кто опять возьмёт рейхстаг,
когда прикажет маршал Жуков...
В их обещаниях атак —
немного слов, но много БУКов.
Хотят ли русские войны?
Вопрос, увы, не прост, но вечен.
Им это дело хоть бы хны —
и Путин, и Шойгу, и Сечин,
И адмирал, и генерал
указкой тычут в карту мира —
не отдадим родной Урал!
И Куба наша, и Пальмира!
Повсюду есть их интерес
и страсть к немыслимым замесам.
И если на пути прогресс —
то, значит, хрен бы с ним, с прогрессом.
(матрица)
Он создан из бессмысленных цитат
внутри клубка необъяснимых связей,
фантомно беден, призрачно богат,
и фантазёр, и плод пустых фантазий.
Его воображаемым друзьям
принадлежат Пальмира и полмира.
Ему поднимут рейтинги из ям,
лишь только он прикажет жёстко — «вира!»
Он мил с воображаемой женой,
он ей партнёр, любовник и коллега.
Такую пару взял бы даже Ной,
лишь их одних бы выбрал для ковчега.
Его воображаемая мощь,
его смеющиеся дерзко «Искандеры» —
как выскочат из липовых из рощ,
так врассыпную бросятся бандеры.
Его воображаемой стране,
где всё святое бережно хранится,
где все дружны как Коза Ностра, не
нужна какая бы то ни было граница.
(мой демон)
От Аль-Аксы до Аляски
в тихом сумраке ночей
ходит демон, ищет ласки —
одинокий и ничей.
Непорочен как Бин Ладен,
вездесущ как муравей,
то почти дыша на ладан,
то иных живых живей.
Он устал от грязных денег,
от визгливых визави.
Неуёмной страсти пленник
в вечном поиске любви.
Тыры-пыры во все дыры…
Наугад и невпопад...
Сзади — мокрые сортиры,
впереди — кромешный ад.
(поздравление)
Сегодня день рожденья беса.
Его ровесник уж давно
на иждивении собеса,
да и ровесница — бревно.
А он как будто Калиостро —
нечеловечески упруг,
и говорит в накале остро,
и гибкой женщине супруг.
И постепенно правит миром,
прельщая друга и врага,
и только магам и сатирам
видны на лбу его рога…
(национальная идея)
Вчера мы испытали новый лук —
пока такого нету у врагов.
Насквозь пробил он двух никчёмных слуг
стрелой за триста сорок пять шагов.
А у соседей — колья да ножи.
Мы скоро заберём их скот и жён.
Давай-ка нам, шаман, поворожи,
и жертвенник да будет возожжён...
Ещё нам показали новый плуг —
неясно, кто и что им отожмёт.
У нас же есть тугой смертельный лук,
а завтра будут танк и огнемёт.
Когда-а-а там уродится урожай...
Когда-а-а там станут статными стада...
Работа для убогих.
Угрожай,
и будет всё — и слава, и еда!
