Прикосновение - Рустам Ибрагимович Ибрагимбеков
Ш а р г и я. В том-то и дело, что, пока он жив, никто на свете не мог бы и не сможет этого сделать! Ни один человек, кто бы он ни был!..
Э н в е р. Мне было очень стыдно тогда…
Ш а р г и я (мягко). Я тебя ни в чем не упрекаю. Я ведь сама тебя не пустила. Ты был прав, что не ответил им… А его я остановить не смогла бы…
Э н в е р. Это… этот случай повлиял на твое отношение ко мне?
Ш а р г и я. Нет, конечно… Женщина может любить любого мужчину: самого слабого, самого беззащитного, самого глупого, — не в этом дело.
Э н в е р. А в чем?
Ш а р г и я. Так… Все прошло само собой. Может быть, потому, что ты остался в Москве.
Э н в е р. Но я же писал тебе…
Ш а р г и я. А может, мы с тобой стали разными людьми!
Э н в е р. Это неправда! Ты знаешь, что это неправда. Вспомни, сколько лет мы провели все вместе — ты, Фарид, Мансур, я…
Ш а р г и я. Что мы понимали тогда?
Э н в е р (негромко, после паузы). А он тебя любит?
Ш а р г и я. Думаю, что да… А вообще — кто вас, мужчин, знает…
Э н в е р. Представляю, что бы он сделал, если бы узнал о наших с тобой отношениях!
Ш а р г и я. Да, ему было бы обидно…
Э н в е р. Обидно?.. Да он убил бы тебя и меня заодно.
Ш а р г и я. Если любит по-настоящему, не убил бы.
Э н в е р. Ну, не убил бы, так бросил тебя. Я таких типов знаю… Для них честь превыше всего. Я представляю, как он себя плохо почувствовал бы, если б узнал что-нибудь.
Ш а р г и я. Да, ему было бы обидно… Он ведь уверен, что я ни с кем не встречалась до него. Да еще с тобой. (Усмехнулась.) Ты, точно, не в его вкусе.
Э н в е р (уязвленный ее словами). Как, впрочем, и он не в моем.
Ш а р г и я. Не обижайся. Вы с ним разные люди.
Э н в е р. И ты с ним тоже. Ты меня извини, но я вообще не уверен в том, что он способен любить, — я имею в виду женщину, жену. Он относится к тебе как хозяин…
Ш а р г и я. Ты уверен в этом?
Э н в е р. Абсолютно. Посмотри, как он с тобой разговаривает. Мне так больно, когда я вижу вас вместе. Он полностью подчинил тебя себе.
Ш а р г и я (задумчиво). Ты знаешь, я действительно ко всему привыкла. Мне это даже нравится. Нравится подчиняться ему… Ты прав — я раньше была другой. А после того, как узнала его, очень изменилась: стала спокойной, мягкой, ни с кем не ругаюсь. Первое время все даже удивлялись, мама никак понять не могла, почему это я вдруг утихомирилась… Я стала женщиной, поэтому, наверное… И еще потому, что я люблю его…
Э н в е р. Разве можно любить человека, если он тебя не любит?
Ш а р г и я. Можно. (Улыбается.) Ты же говоришь, что любишь меня…
Э н в е р. Это совсем другое дело. Я хотел сказать: можно ли любить человека, который вообще не способен любить?
Ш а р г и я. Энвер, ну как ты можешь так говорить? Ты же совсем не знаешь его.
Э н в е р. Он не способен на страдание, а нельзя любить, не умея страдать.
Ш а р г и я. Не знаю. Может быть. Но я верю, что он меня любит…
Голоса на улице: «Вначале спальню», «Разверни еще немного», «Двое сверху, двое снизу — все не лезьте», «Ремень просунь…» Ф а р и д, М а н с у р, С а л е х и А л и вносят во двор первый большой ящик с мебелью. Энвер отходит от Шаргии, начинает помогать им. Из дома выходят З е й н а б и Н у р и.
С а л е х (ударяет ногой по голубятне Али). Это надо убрать. И так мало места во дворе.
Ф а р и д. Потом, потом! Пока давай внесем все во двор, потом разместим как-нибудь по углам.
З е й н а б. Салех, сынок, рука у тебя поранена, будь осторожней. Может, передохнете?
Ф а р и д. Мне надо в два часа у портного быть.
С а л е х. Мы без тебя разгрузим. Мансур, ты никуда не уходишь?
М а н с у р. Нет, я буду дома. Ко мне должны прийти.
С а л е х. Давай работать. Время идет.
Они перетаскивают еще несколько ящиков. Остальной мебели не видно, они складывают ее за домом. Шаргия внимательно наблюдает за поведением Салеха.
Сегодня же надо будет распаковать ее. А то негде столы устанавливать. (Али.) Убери свою голубятню, пока я ее сам не поломал.
А л и. Там же голуби.
С а л е х. Обойдемся без голубей. Свадьбу негде справлять! Кто едет в сторону бульвара? Могу подвезти.
Ф а р и д. Мне не по дороге…
С а л е х (Зейнаб). Нам пора ехать. (Али.) Чтоб к моему приходу голубей не было. (Замечает внимательный, изучающий взгляд Шаргии, удивленно смотрит на нее.)
З е й н а б (Али). Ничего, не огорчайся. После свадьбы новую голубятню построим.
Н у р и. Разве это так делается? Мебель должна приехать вместе с невестой. Теперь откуда люди узнают, что это приданое?
Ф а р и д. Люди все знают.
С а л е х (Зейнаб). Поехали.
Уходят. Али делает таинственные знаки Энверу.
Э н в е р. У меня три рубля осталось.
А л и. У меня тоже есть.
После ухода Али и Энвера наступает пауза, нарушаемая только стуком молотка Нури. Фарид и Мансур молча стоят посреди двора; теперь, когда здесь никого, кроме них, нет, разойтись не могут, но почему-то и заговорить им трудно.
Ф а р и д (не глядя на Мансура). Сумасшедшая суета из-за этой свадьбы, — мы так с тобой и не поговорили толком.
М а н с у р (улыбаясь). Оказывается, женитьба не простое дело.
Ф а р и д (все так же не глядя на Мансура). Меня все эти годы мучил какой-то комплекс вины перед тобой… Как глупо все получилось!..
М а н с у р. Да, действительно, кончилось все плохо.
Ф а р и д. Из-за какой-то девчонки… Я даже не видел ее потом, после суда. И зачем за нее заступились?
М а н с у р. Не в ней было дело.
Ф а р и д. Я знаю. Но все началось из-за нее, а она даже не очень нравилась мне… (Вдруг решившись.) Ты прости меня за показания на суде, я не думал, что их можно так истолковать.
М а н с у р (спокойно). Но ты сказал правду: я действительно бежал за ним.
Ф а р и д. Правду, которая помогла лжи. Но клянусь тебе, я не знал, что он тебя обвинит. Когда нас выстроили для опознания в больнице, я был уверен, что он покажет на меня. Он же почти не соображал тогда. Помнишь, как он долго осматривал нас? Жуткий момент был…
М а н с у р. А почему ты думал, что он покажет на тебя?
Ф а р и д. Я же встречался с ней, а он по ней с ума сходил… Но я никак не могу понять, почему он вдруг на суде заявил, что это ты его ударил.
М а н с у р. Это упрощало дело. По твоим показаниям я бежал за ним. Нос ему сломал неизвестно
