Еврипид - Медея

Уходит.

Да, много зол – заслуженных, увы! —Бог наложил сегодня на Ясона…Ты ж, бедная Креонта дочь, тебяЖалеем мы: тебе Ясонов бракАидовы ворота отверзает…

Так… решено, подруги… Я сейчасПрикончу их и уберусь отсюда,Иначе сделает другая и моейВраждебнее рука, но то же; жребийИм умереть теперь. Пускай же матьСама его и выполнит. Ты, сердце,Вооружись! Зачем мы медлим? ТрусПред ужасом один лишь неизбежнымЕще стоит в раздумье. Ты, рукаЗлосчастная, за нож берись… Медея,Вот тот барьер, откуда ты начнешьПечальный бег сейчас. О, не давайСебя сломить воспоминаньям, мукойИ негой полным; на сегодня тыНе мать им, нет, но завтра сердце плачемНасытишь ты. Ты убиваешь ихИ любишь. О, как я несчастна, жены!

Быстро уходит.

Стасим пятый

Ио! Земля, ты светлый луч,От Гелия идущий, о, глядите,Глядите на злодейку,Пока рука ее не пролилаКрови детей…О Солнце, не давай,Чтоб на землю кровь богаТекла из-под руки,Подвластной смерти;Ты, Зевса свет, гониЭринию из этого чертога,Которой мыслиНаполнил демон местиКровавыми парами.

Напрасно ты из-за детейСтрадала и напрасно их рождала.Те синие утесы,Как сторожей суровых миновав,Медея, матьНесчастная, с душой,Давимой гневом тяжким,Зачем влачишься тыК убийству снова,Едва одно свершив?Безумная! О, горе смертным,Покрытым кровью.К богам она взывает,И боги щедро платят…

Голоса детей… Послушай,О преступная! О, злойИ жены ужасный жребий!

Ай-ай… о, как от матери спасусь?

Не знаю, милый… Гибнем… Мы погибли…

Поспешим на помощь[31], сестры;В дом иду я.

Скорее, ради бога, – нас убьют…Железные сейчас сожмут нас сети[32].

Ты из камня иль железа,Что свое, жена, рожденье,Плод любимый убиваешь…

Мне одну хранила память,Что детей любила, мать,И сама же их убила…Инó[33] в безумии божественном, когдаЕе скитаться осудила Гера.Волны моря смыли толькоПятна крови,Она ж, с утеса в море соступив,Двух сыновей теперь могилу делит.Ужас, ужас ты предельный!Сколько зерен злодеяньяВ ложе мук таится женских…

Эксод

Входит Ясон.

Вы, жены, здесь уже давно, не так ли?Злодейка где ж? В чертоге заперлась?Или в бегах Медея? Только адИль неба высь да крылья птицы развеЕе спасти могли бы. За тирановОна иначе роду их ответит.Иль, может быть, убив царя земли,Она себя считает безопасной,Коли ушла отсюда?.. Но о нейЯ думаю не столько, как о детях:Ее казнить всегда найдутся руки.Детей бы лишь спасти, и как бы имКреонтова родня за материнскийНе мстила грех – вот я чего боюсь.

О, ты, Ясон, еще не знаешь бедствийПоследнего предела; не звучатОни еще в твоих словах, несчастный.

Так где же он? Иль очередь за мной?

Детей твоих, детей их мать убила.

Что говоришь? О, смерть, о, злая смерть!

Их больше нет, их больше нет на свете.

Убила где ж, при вас или в дому?

Вели открыть ворота – сам увидишь.

Гей! Вы! Долой запоры, с косяковСрывайте двери – два несчастья видетьХочу я, двух убитых и злодейку.

Появляется колесница, запряженная драконами. В ней Медея с телами детей.

Не надо дверь ломать, чтобы найтиУбитых и виновницу убийства —Меня. Не трать же сил и, если яТебе нужна, скажи, чего ты хочешь.А в руки я тебе не дамся, нет:От вражьих рук защитой – колесница,Что Гелий мне послал, отец отца[34].

О, язва! Нет, богам, и мне, и всем,Всем людям нет Медеи ненавистней,Которая рожденью своемуДыханье перервать ножом дерзнулаИ умереть бездетным мне велит…И ты еще на солнце и на землюРешаешься глядеть, глаза своиНасытивши безбожным дерзновеньем.О, сгибни ж ты. Прозрел я наконец.Один слепой мог брать тебя в ЭлладуИ в свой чертог от варваров… Увы!Ты предала отца и землю ту,Которая тебя взрастила, язва!..Ты демон тот была, которым богиВ меня ударили… Чтобы попастьНа наш корабль украшенный, ты братаЗарезала у алтаря. То былТвой первый шаг. Ты стала мне женойИ принесла детей, и ты же их,По злобе на соперницу убила.Во всей Элладе нет подобных жен,А между тем я отдал предпочтеньеТебе пред всеми женами, и вотНесчастлив я и разорен… Ты львица,А не жена, и если сердце естьУ Скиллы[35], так она тебя добрее.Но что тебе укоры? МириадыИх будь меж уст, для дерзости твоейОни – ничто. Сгинь с глаз моих, убийцаДетей бесстыжая! Оставь меня стонать.Женой не насладился и детей,Рожденных мной, взлелеянных, увы,Не обниму живыми! Все погибло.

Я многое сказала бы тебеВ ответ на это. Но Кронид-отецВсе знает, что я вынесла и чтоЯ сделала. Тебе же не придется,Нам опозорив ложе, услаждатьСебе, Ясон, существованье, чтобыСмеялись над Медеей. Ни твояЦаревна, ни отец, ее вручавший,Изгнать меня, как видишь, не могли.Ты можешь звать меня как хочешь: львицейИль Скиллою Тирренской; твоегоКоснулась сердца я и знаю – больно…

И своего. Тем самым – двух сердец.

Легка мне боль, коль ею смех твой прерван.

О дети, вы злодейкой рождены.

И вас сгубил недуг отцовский, дети!

Моя рука не убивала их.

Но грех убил и новый брак, невинных.

Из ревности малюток заколоть…

Ты думаешь – для женщин это мало?

Не женщина, змея ты, хуже змей…

И все ж их нет, – и оттого ты страждешь.

Нет, есть они и матери грозят…

Виновника несчастий знают боги…

И колдовство проклятое твое.

Ты можешь ненавидеть. Только молча…

Не слушая. Иль долго разойтись?..

О, я давно горю желаньем этим…

Дай мне детей, оплакав, схоронить…

О нет! Моя рука их похоронит.В священную я рощу унесуМалюток, Геры Высей, и никтоТам вражеской десницей их могилыНе осквернит… В Сизифовой же мыЗемле обряд и праздник установим,Чтоб искупить невинную их кровь…Я ухожу в пределы Эрехтея…И с сыном Пандиона разделю,С Эгеем, кров его[36]. Тебе ж осталосьЗлодейскую запечатлеть своюТакой же смертью жизнь, а брака виделТы горького исход уже, Ясон…

О, пустьЗа детские жизни казни́тТебя Эриния кровавая и Правда!

Кто слышит тебя из богов,Ты, клятвопреступник, – кто слышит?

Увы! Увы! Детоубийца!

В чертог воротись. ХоронитьСтупай молодую жену.

О дети, о двое детей,От вас ухожу я.

Не плачь еще: рано —Ты старость оплачешь.

Любимые дети!

Для матери, не для тебя.

Убийце… нет![37]

Да, и тебе на горе…

О, как горю яК устам прижаться,К устам их детским.

Ты оттолкнул их…Теперь и ласкиИ поцелуи…

О, ради богов… О, дай мнеИх нежное телоОбнять… только тронуть.

Ты просишь напрасно.

Колесница с Медеей исчезает.