Эмиль Брагинский - Почти смешная история и другие истории для кино, театра
И только тогда в окошке появляется Ася. Сияет улыбкой. И так, не переставая улыбаться, залезает в комнату.
Ася. Между прочим, скажу я вам, прыгая с первого этажа, тоже запросто можно шею сломать!
Крутилина (догадалась и помрачнела). Похоже, ты знала, что здесь первый этаж?
Ася. А то нет! Мне моя жизнь дорога!
Крутилина. Кто сообщил про первый этаж?
Жора (и не таится). Я!
Тамара. Так ты, что же, все-таки спелся с ней?…
Ася (тем же голосом, что и в бреду). Девочка бедная… тоненькая… подследственная… Римма Петровна, не хмурьте ваши глаза и брови… лучше скажите, как вы насчет магазинных котлет? (Сдерживается, чтобы не захохотать.)
Тишина. Никто не рискует заговорить.
Ася (продолжает уже обычным голосом). Я мощнее хотела, выдать что-нибудь вроде — мы… вас всех, которые всю жизнь врали, позаменяем на нас, честных и молодых, потребуется — полстраны поменяем или даже три четверти… но подумала — вы сразу догадаетесь, что я совсем даже не сплю, что ни в каком ни трансе я.
Крутилина (наконец обретает дар речи). Что же, укол не подействовал?
Ася (ликующе). Как же он мог подействовать, Римма Петровна, когда он фальшивый был?
Тюбиков (строго). Доктор!
Зобова (официально). Я не обязана выполнять противозаконные приказы и вводить пациентам наркотические вещества!
Ася. Вы все не понимаете, что ли? Мы сговорились, трое! Жора мне особенно сильно помог! Он доктора уломал. Почему? Начальство всегда сильно надоедает и, если есть возможность начальство хоть немножечко подковырнуть… Особо, когда начальство обирает. Сколько процентов Римма Петровна с общей добычи себе обламывала? Семьдесят, восемьдесят? Извините, Римма Петровна, много раз и еще два раза! (Победоносно смотрит на Крутилину.)
Жора. Все шикарно вышло! Как на лучших трассах мира!
Крутилина. Нет, не вышло меня постращать, Асенька, я не из пугливых…
Тюбиков. Ты, Ася, и про портрет пулевой тоже загодя знала?
Ася. Это вот нет. Я по-настоящему струхнула.
Тюбиков. Пистолет не боевой, игрушечный. Я его из Западной Германии привез.
Пряник. Терпение мое лопнуло! (Достает из-за пазухи одну бутылку, вторую, третью, четвертую, пятую… ровно столько бутылок — сколько артист может держать за пазухой. А откуда-то, из знакомого ему потайного места в комнатах Тюбикова, добывает бокалы.)
Ася. Римма Петровна, чего вы не веселитесь? Ведь я с вас пример брала. И стращать совсем не хотела. Это все шутка была. Вы мне сами толковали про лакейские игры. Вот я тоже попробовала сыграть… с вами! И теперь мне ваши лакейские игры тоже понравились! (Продолжает ласково.) Спасибо вам, Римма Петровна! Только вы не беспокойтесь, я еще что-нибудь придумаю!
Пряник. Лично я — поехал. (Он уже себе налил.) Граждане пассажиры! С первого пути отправляется скорый…
Тюбиков. Повар, утихомирься!
Пряник (бокал он уже выпил, а теперь приступил ко второму). Всеволод Охраныч, а ты поехай со мной! (Снова выпил и облегченно вздохнул.) Полегчало…
Крутилина (все-таки она умеет держать себя в руках). Ты, Ася, молодец. Оправдываешь большие надежды! И в награду перевожу тебя на жизнь в розовом коттедже, который на самом озерном берегу! Будешь туда Жору приглашать, с моего ведома!
Жора (обиженно). Почему это с вашего ведома, Римма Петровна, я кто, бычок племенной?
Тюбиков. На другое, Жора, ты не тянешь!
Ася. Тамара, почему молчишь? Ты что, мертвец?
Тамара. За что ты меня, Ася?… Что я могу поделать?
Пряник (он быстро набрался). Давайте все будем в тесной дружбе… пьянствовать!
Крутилина. Насчет розового коттеджа, Ася, остается в силе. Но, помнишь, я тебе твердо обещала должок вернуть?
Ася (вся напряглась). Превосходно помню, Римма Петровна!
Крутилина. Оставьте-ка нас, люди! Мы повыясняем наши отношения без ненужных свидетелей! (Три раза хлопает в ладоши.)
И тотчас исчезают Тюбиков, Тамара, Жора, Зобова и Пряник. Крутилина и Ася остаются вдвоем. Ася молчит.
Крутилина (грустно покачала головой). Пришла к нам — тихоня, скромница, глазки моргают… Ты шутишь, но ты угрожаешь, доносами угрожаешь…
Ася. Нет!
Крутилина. Не разглядела я тебя, ошиблась!
И с этими словами Крутилина ударяет Асю, да так ударяет, что та буквально сгибается пополам. Крутилина бьет Асю еще раз. Ася падает. Крутилина продолжает ее избивать, жестоко, ногами.
Ася не издала ни звука, только собралась в комок.
(Крутилина бьет ее, пока у самой не иссякают силы, и говорит, тяжело дыша.) Это тебе и возвращение долга, Ася, и предметный урок, и, на всякий пожарный случай, аванс…
И тут безо всякого начальственного вызова возвращаются все пятеро, смотрят на Асю, которая лежит на полу и молчит.
Крутилина. Почему молчите?
Тюбиков. Смотрим!
Пауза затягивается.
Крутилина. Смотрите, не жалко. Я ее проучила, самую малость.
Жора не выдерживает первым и бросается к Асе, чтобы поднять ее, но Ася отпихивает его достаточно грубо.
Ася. Отойди!
Жора. Но почему?
Ася. Я сама! (Медленно, с трудом поднимается на ноги. Ее пошатывает. Опирается на стул, чтобы не упасть.)
Тюбиков (с симпатией). Живучая ты, Ася!
Ася. Да… как кошка.
Жора шагнул к Крутилиной.
Жора (в ярости). Вы… вы злобная, старая выдра!
Зобова. Так!..
Пряник (с алкогольной откровенностью). Бунт против начальства. А что? Нормально! Я это… интер… как это… интернационалист, но нацию начальства…
Крутилина (обрывает повара). Заткнись, алкаш! Тут Жора еще не выговорился!
Жора. Вы сегодня же отдадите Асе, не помню, какие там документы, и она уедет в город, Я тоже уеду!
Тамара (не выдержала). А я как же?
Крутилина. Тебя, Жоржик, никто силком не держит! Но… тебе дорого встанет, что ты меня оскорбил!
Ася. Минутку, что-то я плохо соображаю, это от побоев, наверное, может быть, так, доктор?
Зобова. Может быть, так, Ася.
Ася. Жора за меня решает, почему? Лично я никуда уезжать отсюда не собираюсь! Передумала!
Пряник. Ася… ты тоже… оказывается… хищный… ястребок…
Ася. У меня после сегодняшнего… (Со значением поглядела на Крутилину) …открывается здесь перспектива! (Переводит взгляд на Тюбикова.) Как вы-то считаете, Всеволод Иванович?
Тюбиков. Начинаю считать, что ты много умнее, чем поначалу казалось.
Крутилина (ему). И ты меня закладываешь, дружок?
Тюбиков (четко). Я никого и никогда не закладываю. Но я трезво смотрю в темное будущее — оно за молодыми!
Крутилина. Но это еще далекое будущее!
Тюбиков. Боюсь, ближайшее!
Зобова. Ясно, что неизбежно близкое!
Жора (зовет еще раз). Ася, уйдем!
Ася. Да не надейся ты! Не лягу я больше с тобой ни здесь, ни в городе! Лучше с Риммой Петровной барахтайся!
Крутилина (бешено глянула на Асю). Ну-ка… ну-ка… это уже что-то особенно интересное!
Ася. Чем тебе, Жора, оплачивала Римма Петровна твой тяж кий шахтерский труд? Живыми деньгами?
Крутилина. Что ты гнусности говоришь, Ася?
Жора неторопливо подходит к вазе, где, как здесь заведено, красуется пышный букет. Достает из него три цветка. Первый вручает Римме Петровне.
Жора. Прошу вас!
Крутилина. Поезжай в город, Жора, поезжай. Тебя там обязательно примут тренером, рублей, я думаю, сто положат, а может, даже и сто двадцать!
Жора. Не страдайте за меня, уважаемая! Я и в городе пристроюсь под покровительством сильно пожилой дамы!
Крутилина. Подонок ты!
Но Жора уже отошел от нее и отдает следующий цветок Тамаре.
Жора. Я и в разлуке буду помнить, что ты моя законная супруга!
Тамара. Но только помнить — этого мне мало!
Жора. Мы спишемся, может, и свидимся… (Последний цветок он вручает Асе.)
