Александр Галин - Ретро
Леонид (подошел к бюро). Любовные письма в нем когда-то хранила княгиня Барятинская. Сейчас тут нечто вроде бара… Моя жена здесь держит напитки. Вот уже несколько лет я пытаюсь понять, где прячется ключ.
Роза Александровна. Вы не написали ей ни одного пылкого письма?
Леонид. А она мне не ответила.
Роза Александровна. Женщине необходимо получать письма. А какая мука ждать его… читать по ночам, везде носить с собой. Нет. В наше время мужчины писали.
Леонид. Телефонная связь была в зачаточном состоянии, сейчас любят по проводам.
Роза Александровна. Разве сейчас любят? Смотришь по телевизору или на сцене. Приходишь в ужас! С женщиной говорят как с кавалеристом. Разве раньше можно было назвать женщину «членом коллектива»? Вчера смотрела пьесу. Какая-то птицеферма… Встает на трибуну работница и говорит: «Члены нашего женского коллектива». Ей почему-то аплодируют… Если уж коллектив чисто женский, я бы сказала – наши амазонки.
Леонид. Чудесно. Наши амазонки заготовили в текущем квартале два миллиона яиц.
Роза Александровна. Сколько прекрасных слов! Ненаглядная, несравненная… незабываемая…
Нина Ивановна. Еще можно сказать – голубушка.
Леонид. Голубушки, я вижу, Николай Михайлович задерживается. Не выпить ли нам?
Нина Ивановна. Что вы, Леонид Иванович? Я совсем не пью.
Роза Александровна. А я бы выпила чего-нибудь.
Леонид. Коньяк?
Роза Александровна. А шампанского у вас нет?
Леонид. У нас все есть. Немного погодя Людмила займется сервировкой. Я вам налью капельку.
Роза Александровна. Только пригубить.
Леонид наливает.
Что вы! Это слишком много! А-а, вы хотите меня споить? Боже мой, как давно я не пила коньяка.
Леонид (выпил). Смелее, Роза Александровна.
Роза Александровна. Я потеряю контроль над собой. (Выпила.) Огонь, просто огонь…
Леонид. Закусите.
Роза Александровна. Благодарю… Все вокруг поплыло. Что вы со мной сделали? А ваш тесть не пьет? Все художники пьяницы. У меня был друг, Яков Пархоменко. Примитивист. Боже мой, сколько он выпил за свою короткую жизнь шампанского. А в каком направлении творит ваш отец?
Леонид. Мой тесть нашел себя в технической эстетике. Изделия из металла.
Роза Александровна. Ах! Сейчас все техническое. Вместо Парнаса – комбинат. Вместо Пегаса – трактор. Можно мне пересесть в то глубокое кресло?
Леонид (пододвинув кресло). Это кресло знаменитого полковника Клюки фон Клюгенау. В октябре 1834 года с отрядом всего в три с половиной тысячи человек он прошел с боями от Термиз-ха-Шуры до аварской столицы Хунзаху. Наголову разбил Шамиля и назначил аварским правителем Аслан-хана Казикутумского. (Пауза.) Обивка с тех пор не менялась.
Роза Александровна. Леонид Иванович, почему вы работаете мебельным инспектором? У вас такая светлая голова…
Леонид. Вам удобно?
Роза Александровна. Да… Благодарю. Господи, как здесь хорошо. Я как будто попала в свое прошлое. (Нине Ивановне.) Правда?
Молчание.
Как вас зовут, дорогая?
Нина Ивановна. Нина Ивановна.
Роза Александровна. Нина… красивое имя. Вы не курите?
Нина Ивановна. Нет. А вы неужели курите?
Роза Александровна. Сорок лет дымлю. Я и в гроб лягу с папиросой. (Закуривает.)
Нина Ивановна. Зачем же вы себя губите… отравляете организм?
Роза Александровна. Я бросала в пятьдесят восьмом году. Продержалась неделю.
Нина Ивановна. Женщине не идет курение.
Роза Александровна. Настоящей женщине все к лицу. Все мои подруги курят. Элеонора Парвицкая, замечательная пианистка, начала курить на войне. Она аккомпанировала песне «Давай закурим». Певица давала ей папироску… она закуривала… Бойцы очень смеялись. Мы были с ней в одной бригаде… Я танцевала, пела, читала стихи…
Молчание.
Леонид. Роза Александровна, кажется, загрустила.
Роза Александровна. Память… ничего не могу поделать. О ком ни заговорю, тот или умер, или умирает… Я боюсь звонить друзьям. Может быть, поэтому и мне перестали звонить. Думают – умерла. А я жива… странно, не правда ли?
Молчание.
Скольких людей я знала… каких людей! Куда все ушло?
Молчание.
Нина Ивановна. Если следить за организмом, можно долго прожить.
Роза Александровна. А вы, милочка, из какой области?
Нина Ивановна. Москвичка.
Леонид. Нина Ивановна специалист по психологии мозга.
Роза Александровна. Вы не знали Куваева?
Леонид подошел к двери. Прислушался.
Леонид. Знали-знали…
Роза Александровна. Боже мой, какой был психиатр! Он мог загипнотизировать сто человек сразу. Могучий! Похож на Люцифера. Ходил по сцене в длинном фраке и держал бороду в кулаке. А какой был пронзительный взгляд! Я пришла на сеанс и заснула первой. Потом мы познакомились. У нас были гастроли в Тбилиси. Господи, какое было чудесное время! Грузины… красное вино… Я помню… ночь. Звезды до самого утра не исчезли с неба… Было солнце и звезды… Какой-то старик пел песни… Ассистентка Куваева Сонечка играла на аккордеоне. Танго. Он меня пригласил. Усталый после сеанса… тихий, большой ребенок… Что же он мне тогда говорил? (Пауза.) Ах, мы танцевали танго… южное танго. В этом было что-то ресторанное, порочное, а до этого я говорила о балете… Но он мило меня успокоил. Танго, сказал он, – танец воспоминаний. Светлая грусть прожитых дней. (Напевает.) Он был прав. Когда я слышу мелодию танго, я закрываю глаза и вспоминаю.
Леонид. Вы элегия, а не женщина.
Роза Александровна (закрыв глаза и напевая.) А вы видите что-нибудь?
В дверях появляется Чмутин. Рядом Людмила. Заметив Розу Александровну, Чмутин не решается идти дальше.
Людмила (тихо). Папа, успокойся…
Чмутин (тихо). Давай чемодан…
Леонид (громко). Проходите, Николай Михайлович.
Старик быстро скрывается. Людмила остается.
Роза Александровна (открыла глаза). Где он?
Людмила (расстроена). Леонид, можно тебя?
Леонид. Роза Александровна, стоило вам подумать о моей жене и она появилась.
Роза Александровна. Я обладаю магнетизмом.
Леонид. Познакомьтесь.
Людмила. Людмила.
Роза Александровна. Детка, можно я вас поцелую?
Людмила. Можно… Пожалуйста.
Роза Александровна (целует). Какая здоровая щечка! Какие волосы. Просто кустодиевская ню.
Людмила. Извините, я занимаюсь по хозяйству. (Леониду.) Можно тебя на минуту.
Леонид. Люда, мы заждались Николая Михайловича. Он что, не хочет наводить марафет? Папа у нас большой оригинал. Ходит по-русски, в носках, с бородой. Лев Николаевич Толстой. (Жене.) Ну, пусть так выходит.
Людмила. Ты мне нужен.
Леонид. Что случилось?
Ничего не ответив, Людмила выходит.
Видите, Роза Александровна, какие теперь жены. Без мужа как без рук. Я на секунду удалюсь. Не скучайте.
Нина Ивановна. Я хочу успеть в магазин до закрытия. По вечерам я покупаю творог. Может, мне зайти в другой раз?
Роза Александровна. Я вас не отпущу. Идите, Леонид Иванович. Я хочу посекретничать с вашей родственницей.
Леонид. Нина Ивановна… вы понимаете… Сейчас я включу стереофонию. Мы с Люсей увлекаемся современной вкусовой музыкой. Можно потрястись – ликвидировать избыток углеводов. (Выбирает пластинку.) Вы, конечно, привыкли к классическому наследию прошлого. (Включает проигрыватель.) Шаляпин. Арии из опер (Выходит.) Звучит голос великого певца.
Роза Александровна. Как вам эта история с аэропланом? Я третий день дрожу от возмущения.
Нина Ивановна (улыбнувшись). Вы артистка?
Роза Александровна. В прошлом. Все в прошлом. В молодости была красивой. Когда шла по улице, офицеры выстраивались коридором и кричали: «Дорогу красоте». Где вы практикуете?
Нина Ивановна. Медицинская сестра. Работала в доме скорби. У нас лечились артисты. (Пауза.) Я тоже могу вспомнить. Но лучше забывать… на душе становится очень тяжело.
