Пётр Киле - Восхождение

Граф Фредерик со смешком:

- Вот и возмездие!

Принцесса с негой сожаленья:

- А дети как?!

Граф Фредерик спокойно:

- А дети – сплошь поди все личности. Подросши, многие себя теряют и не находят в новом возрасте.

Аристей, кивнув:

- И взрослые вдруг проявляют детскость как лучшее, что сохранила личность, и это же проступит с воскрешеньем.

Граф Фредерик:

- Что и преступник?

- Если он успел раскаяться, то есть обрел свой образ, как в идеале жизнь творит художник..

Граф Фредерик, рассмеявшись:

- Так исповедь бывает не напрасна?

Аристей смеется:

- Покаявшись, душа остаться может здесь, на Земле, у мест, ей чем-то близких, но мы о душах, устремленных к звездам как в жизни, так и в смерти, окрыленных порывами к любви и красоте и грустью и тоскою о бессмертье.

Граф Фредерик с усмешкой:

- Не все то любят, я из привидений.

Аристей, всматриваясь в дали:

- Душа твоя и парусник в полете должны сойтись в безбрежнем океане, и ты взойдешь на борт для жизни новой… Так свет творит миры и существа, способные познать его миры, обретши зрение, ему дивиться!

Принцесса, зачарованно глядя на Аристея:

- Чудесно! Воскрешенье во Вселенной! И жизнь твоя - все заново, в условьях, неведомо каких в безмерных далях. Но ты, пусть смутно, помнишь: жизнь была далеко где-то на Земле, прекрасней которой, уж возможно, не найти.

Граф Фредерик смущенно отступает и исчезает за дверью. Аристей и принцесса словно впервые готовы к признаниям, от которых голова кругом.

1

Леонард проснулся с ощущением странного сна, в котором словно соприкасаешься с потусторонним, что всегда удивительно. Ему снилось, что он в России, в Князе-Вяземском, в имении князя Ошерова, но не в барском доме, превращенном в библиотеку и клуб, а в домике на заднем дворе, где поселилась его мать по возращении в Россию. Входят какие-то люди, и он помнит, что во внутренней комнате на диване у печки лежит или сидит княгиня, давно умершая, но живая в его сне. Он выходит на веранду и в окна, занавешанные тюлем, видит, как рабочие строят ограду, перерезая лужайку у самого дома на две части. А неподалеку обширное высокое озеро, словно отраженные в нем облака поднимают его к небу.

Он вышел на крыльцо, и в этот момент все вокруг изменилось: он стоял наверху на площадке мраморной лестницы в пять или семь ступеней, с двумя мраморными львами над полом, тоже мраморным, с чудесной мозаикой, а потолок, всячески разукрашенный лепниной, изваяниями и картинами, уходил в небо. Это был громадный зал, а рядом чуть ли не еще более обширный зал, с красной легковушкой без верха... Никого не видать, хотя присутствие людей ощущается.

Он не успел спуститься по ступеням, как внизу через зал прошла княгиня, помолодевшая, одетая в легкое роскошное платье, и ему стало ясно, что это Рай, где могли воспроизвести интерьеры роскошных дворцов с их убранством, с картинами знаменитых мастеров. Анфилада залов просматривалась насквозь, словно пролетаешь, и вдруг он заметил строительные леса до потолка, какие сооружал Микеланджело для росписи в Ватикане, с лестницами, по которым он решил взобраться наверх, где просияло голубое небо с пролетающими мгновенно белыми облаками.

И тут он вышел на палубу воздушного корабля высоко над озером, а вокруг леса и заснеженные вершины гор до горизонта. Удивлению его не было конца, но это был уже не сон, он ощутил себя в ауре странствий с Аристеем, с его присутствием где-то здесь. Он и показался: выйдя из каюты капитана, Аристей спустился на палубу.

- Ну и как, освоился?

- Нет, - покачал головой Леонард. – Какие-то огромные залы, строительные леса… А ночь я провел, как будто в Князе-Вяземском…

Аристей рассмеялся: с правилами не ознакомился и заблудился.

- Здесь, как в Интернете, в видео, виртуальный мир и вместе с тем реальный, при соблюдении определенных правил ты объект или субъект, или объект-субъект, когда вступаешь в контакт с другими, как в жизни.

- А есть кто, кроме нас, на корабле?

- Народу довольно много. Проблема лишь в том, что процесс воскрешения происходил на нескольких стадиях: с сохранением физического тела, соответственно и возраста, или с обретением светового тела, - но в том и в другом случае возможны градации, с ощущением веса тела, невесомости, вплоть до возможности полета. От этих различий зависит характер связи каждого из нас с кораблем, с его информационным полем. Обладатели физического тела более свободны и скорее смертны вне корабля. Обладатели светового тела, казалось бы, независимы от поля корабля, но предельно чувствительны к колебаниям поля, они то полны силы и молоды, в ауре парусника, или теряют силы, прежде всего творческие. Словом, им необходима связь с кораблем, как Антею – с Землей.

- Все ли здесь собрались?

- Все, кого тянет к звездам. Все, кому наскучило жить среди смертных, оставаясь юным или молодым, вызывая у них любопытство и зависть. Многие из них, пока шло строительство корабля, с усовершенствованиями в связи с развитием техники на Земле в течение последнего века и грядущих столетий, да, да, - Аристей предупредил вопрос Леонарда, - многие из вечно юных и молодых обосновались здесь, в княжестве, в городке, а кто-то нашел работу в замке, словом, экипаж корабля и пассажиры так или иначе принимали участие в сооружении спасательного судна и готовы к плаванию.

- Так, собрались все? – снова справился Леонард. – Я имею в виду прежде всего графа Орсини.

- Притяжение парусника можно усилить и всех собрать, но лучше оставить на Земле тех, кого устраивает земная жизнь. Ведь тех, кто обладает способностью летать, как ты, нет среди них. А долголетие рано или поздно станет для них кошмаром… Только у Орсини есть преимущество, кроме криминального капитала, как мне удалось выяснить, - и тут рассмеялся Аристей. – Некое сооружение в горах оставил ему ты в наследство на острове Антилуна…

- О, боги! – смутился Леонард. – Но это же был всего лишь проект!

- Строительство дворца было начато, очевидно, Орсини догадался о его предназначении, тем более местные жители его прозвали не иначе, как Чертог Люцифера.

- Это же всего лишь вилла в готическом стиле! – воскликнул Леонард.

- Но к проекту приложил руку, точнее интеллект, даймон. Словом, Орсини вообразил себя Люцифером, он идет всюду по твоим следам и добрался до замка, которым пытается завладеть, хуже, им заинтересовались спецслужбы США и других стран… Теперь именно Орсини воюет с ними вокруг замка.

- Мне встретиться с ним?

- Нет. Но он может выйти на тебя в городке. Он не заинтересован в разрушении замка и пока наш союзник. Но он будет рад взять тебя в плен. Значит, пока ничего не предпринимаешь, но будь готов ко всему. Веди себя, как все. Но если со мной что случится, ты мой наследник наравне с принцессой. Скорее всего мы унесемся в Космос, но я бы хотел, чтобы ты остался здесь для связи корабля с Землей.

- С Эстой!

- Если она захочет, - Аристей рассмеялся с улыбкой сочувствия.

Послышался отдаленный звук вертолета, который усиливался, и вдали показалась целая вереница вертолетов. Аристей переглянулся с Леонардом и, как поступал в экстренных случаях, мгновенно унесся в сторону замка.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

1

Леонард тоже унесся, только вдаль, во мгновенье ока, преодолевая огромные расстояния, до пресловутого Чертога Люцифера, виллы в готическом стиле на горе у леса и альпийских лугов, с одной стороны, и над ущельем, с другой, откуда поднимался пар с запахом серы. Здесь райские уголки соседствовали с Чистилищем и Адом, как напрашивались метафоры.

Рядом с теннисной плошадкой приземлился вертолет, откуда к вилле направилась молодая женщина в сопровождении охранника, а на крыльце стоял граф Орсини, некогда стройный молодой человек, лицом и сейчас молод, но широкоплечий, полный, с выступающим животом. Молодая женщина расцеловалась с ним, и они вошли в дом, а охранник остался на крыльце.

Вскоре за ним пришла девушка в униформе прислуги и увела охранника в задний двор. Леонард вышел из беседки, поднялся на крыльцо и вошел беспрепятственно в дом. В кабинете на втором этаже никого не было, хотя были слышны голоса, куда заглянул Леонард и уставился на экран, узнавая местность вокруг замка в горах, и там шел бой…

И тут показался хозяин, разговаривая по мобильнику, и тоже уставился на экран… Он не сразу обратил внимание на гостя, очевидно, принял за своих, и вдруг он вздрогнул и весь побелел, и рухнул на пол…

- Граф Орсини!

Он был мертв. Тело его лежало на полу, тяжелое, громоздкое.

- Леонард! – граф Орсини, тонкий, стройный, юный, стоял в дверях. Сын? Но сын не мог его знать. – Что там происходит? Рушат замок? – и тут его не стало.