Джоан Роулинг - Гарри Поттер и Проклятое Дитя

Как Джинни? Как Альбус?

ГАРРИ: Кажется, я также хорош в отцовстве, как и в бумажной работе. Как Роза? Как Хьюго?

ГЕРМИОНА: Знаешь, Рон говорит, что я чаще вижу свою секретаршу Эстель, чем его самого. Как ты думаешь, когда мы сделали этот выбор: родители года или министерский работник года? Ладно, давай. Ступай домой, Гарри, к своей семье. Скоро Хогвартс Экспресс покинет нас еще на один год — получай удовольствие от того времени, что осталось, а затем возвращайся со свежей головой и приступишь к документам с новыми силами.

ГАРРИ: Ты действительно думаешь, что что-то может случится?

ГЕРМИОНА с улыбкой: Может быть. Если что то случится, мы найдем способ бороться. Мы всегда находили, Гарри.

Она улыбается еще раз, ириска хлопает в ее рту, она исчезает. Гарри остается один. Он упаковывает свою сумку, выходит из кабинета и идет вниз по коридору. Вес всего мира падает ему на плечи. Он подходит к телефонной будке. Набирает номер 62442.

ТЕЛЕФОННАЯ БУДКА: Удачного пути, Гарри Поттер.

И он поднимается вверх из Министерства магии в обычный мир.

СЦЕНА 6

Альбус не может заснуть. Он сидит наверху лестницы, слушая голоса внизу. Мы слышим голос Гарри, прежде чем он показывается. С ним — пожилой мужчина в коляске. Это Амос Диггори.

ГАРРИ: Амос, я понимаю, я делаю, что могу, но я только что зашел домой…

АМОС: Я пытался договориться о встрече в министерстве, но они говорят: «Ах, мистер Диггори, у нас есть для вас предложение — давайте посмотрим — через два месяца». Я жду, очень терпеливо…

ГАРРИ: И приходите ко мне домой посреди ночи, когда мои дети готовятся к новому учебному году. Это не правильно.

АМОС: Прошло два месяца и я получил сову: «Мистер Диггори, я очень сожалею, но мистер Поттер был отозван по срочному делу, давайте попробуем переназначить вашу встречу на другое время, давайте посмотрим… через два месяца». Потом это повторяется снова, снова, и снова. Ты прячешься от меня!

ГАРРИ: Конечно же нет. Просто борюсь, как глава департамента охраны магического правопорядка, я не несу ответственность…

АМОС: Ты теперь за многое ответственен.

ГАРРИ: Прошу прощения?

АМОС: Мой сын. Седрик. Ты помнишь Седрика, так ведь?

ГАРРИ (воспоминания о Седрике причиняют ему боль): Да, я помню вашего сына. Его потеря…

АМОС: Волан-де-Морту был нужен ты! Не мой сын! Ты сам говорил мне! Слова, которые он сказа! Убей лишнего! Лишнего! Мой сын, мой прекрасный сын, был лишним!

ГАРРИ: Мистер Диггори, как вы знаете, я стараюсь поддерживать ваши усилия увековечить память о Седрике, но…

АМОС: Мемориал? Меня не интересует памятник. Больше не интересует. Я старый человек. Старый и умирающий. И я здесь, чтобы попросить тебя… умолять тебя — помочь мне вернуть его обратно.

Гарри удивленно смотрит на Амоса.

ГАРРИ: Вернуть его обратно? Амос, это невозможно.

АМОС: У Министерства есть маховик времени, так ведь?

ГАРРИ: Все Маховики были уничтожены.

АМОС: Причина, по которой я нахожусь здесь — это слух, очень настойчивый слух, что Министерство магии изъяло нелегальных маховик времени Теодора Нотта и сохранило его. Для исследований. Позвольте мне использовать этот маховик. Верните мне моего сына.

Следует долгая, смертельная пауза. Гарри находит это чрезвычайно тяжелым. Мы смотрим, как Альбус перемещается чуть ниже и ближе, стараясь прислушаться.

ГАРРИ: Амос, игры со временем? Вы знаете, что мы не можем сделать этого.

АМОС: Сколько людей погибло за тебя, Мальчик который выжил? Я прошу тебя спасти только одного из них…

Эти слова ранят Гарри. Он думает, его лицо застывает.

ГАРРИ: Чтобы вы не слышали, история Теодора Нотта является фальсификацией, Амос, мне очень жаль.

ДЕЛЬФИ: Здравствуйте.

Альбус перепрыгивает остатки лестницы на пути к Дельфе — ей двадцать с чем-то лет, всем своим видом женщина показывает, что видит кого-то на лестнице.

Ой, извините, не хотел вас спугнуть. Я сидел там на лестнице, ждал, что кто-нибудь скажет что-нибудь интересное…

АЛЬБУС: Ты кто? Это вроде как мой дом…

ДЕЛЬФИ: Я вор, конечно же. Я здесь, чтобы украсть все, что у тебя есть. Дай мне свое золото, свою волшебную палочку и шоколадных лягушек! (Она выглядит жесткой, потом улыбается). Ну или я Дельфиния Диггори. (Она поднимается по лестнице и протягивает руку) Дельфи. Я шла за ним — Амосом — ну, я пыталась (она смотрит на Амоса). А ты?

АЛЬБУС с грустной усмешкой: Альбус.

ДЕЛЬФИ: Конечно, Альбус Поттер! Так Гарри твой папа? Это немного «вау», согласись?

АЛЬБУС: Не сказал бы.

ДЕЛЬФИ: Аа… Это твое больное место? Это то, что говорят обо мне в школе: Дельфини Диггори — нет такого места, куда она бы не залезла.

АЛЬБУС: Над моим именем тоже часто издеваются.

Пауза. Она внимательно на него смотрит.

АМОС: Дельфи!

Она немного отходит и смущается. Улыбается Альбусу.

ДЕЛЬФИ: Мы не выбираем тех, с кем связаны. Амос… Он не мой родитель. Он мой дядя. Одна из причин, почему я устроилась на работу в верхнюю палату…Но это все осложняет. Трудно жить с человеком, который застрял в прошлом, не так ли?

АМОС: ДЕЛЬФИ!

АЛЬБУС: Верхняя палата?

ДЕЛЬФИ: Дом святого Освальда для старых волшебников и волшебниц. Приходи как-нибудь, если захочешь.

АМОС: ДЕЛФИ!

Она улыбается, а затем спускается вниз по лестнице, она входит в комнату, где находятся Гарри и Амос. Альбус наблюдает за ней.

ДЕЛЬФИ: Да, дядя?

АМОС: Познакомься, некогда великий Гарри Поттер теперь превратился в холодного чиновника Министерства. Я оставлю тебя в покое. Если покой — это подходящее для него слово… Делфи, моя коляска…

ДЕЛФИ: Да, дядя.

Амос выезжает из комнаты. Гарри остается, он выглядит несчастным. Альбус внимательно смотрит на него. Он думает.

СЦЕНА 7

Альбус сидит на кровати, остальное действите происходит за его дверью. В противовес происходящему движению снаружи, он неподвижен.

Мы слышим рев Джеймса.

ДЖИННИ: Джеймс, пожалуйста, забудь о своих волосах, и приберись в комнате.

ДЖЕЙМС: Как я могу про них забыть? Они розовые! Мне теперь придется использовать мантию-невидимку!

Джеймс появляется в дверях, у него розовые волосы.

ДЖИННИ: Это не та причина, по которой отец отдал тебе мантию!

ЛИЛИ: Кто-нибудь видел мой учебник зельеварения?

ДЖИННИ: Лили Поттер, не думай, что ты оденешься так завтра в школу…

Лили появляется в дверях Альбуса. У нее на спине волшебные блестящие крылья феи.

ЛИЛИ: Я люблю их. Они блестящие.

Она выходит, в дверях Альбуса появляется Гарри. Он смотрит на сына.

ГАРРИ: Привет.

Возникает неловкая пауза.

Джинни появляется в дверях. Она видит, что происходит и на мгновение задерживается…

Просто принесла тебе пре-Хогвартские подарки — это прислал Рон.

АЛЬБУС: Окей. Приворотное зелье. Хорошо.

ГАРРИ: Я думаю, это шутка… Не знаю, к чему он. Лили получила пукающих гномов, Джеймс получил расческу, которая окрасила его волосы в розовый. Рон… Ну Рон это Рон, вы знаете.

Гарри кладет приворотное зелье на кровать Альбуса

— А это… это от меня…

Он показывает небольшое одеяло. Джинни смотрит на него, она видит, что Гарри пытается что-то сказать, поэтому она тихо уходит.

АЛЬБУС: Старое одеяло?

ГАРРИ: Я много думал о том, что подарить тебе в этом году. С Джеймсом — все просто, он говорит о мантии невидимке с тех пор, начал говорить, так что — самое время, и Лили — я знаю, что она любит крылья… Но ты… Тебе сейчас 14, Альбус, и я хотел подарить тебе что-то, что будет много значит. Это последняя вещь, которая у меня осталась от мамы. Единственная вещь. Именно в этом одеяле меня отдали Дурслям. Я думал, что это одеяльце навсегда потеряно, но после смерти твоей дворюродной бабушки Петунии, его нашли среди остальных вещей. Удивительно, что Дадли нашел его и любезно прислал мне…И с тех пор, когда мне нужна удача, я беру его и… Я подумал, что тебе…

АЛЬБУС: Что мне тоже нужно его подержать? Хорошо. Сделано. Будем надеяться, что оно принесет мне удачу. Немного удачи мне не помешает.

Он касается одеяла.

ГАРРИ: Но тебе нужно сохранить его. Я думаю — верю — что Петуния хотела, чтобы у меня было это одеяло, поэтому она его сохранила и оставила его для меня. Я действительно не помню свою маму, но я думаю, что и она хотела бы, чтобы это одеяло было у меня. А может быть — я сумел бы найти тебя — в канун Дня святых. Я бы был с ними в ту ночь, когда они умерли… И это может быть хорошо для нас двоих.