Жизнь после ревизора - Андрей Эдуардович Кружнов
ГОРОДНИЧИЙ. Щелкопёр? Выдумщик! (Видно, как глаза Городничего наливаются кровью от злости.) Хотел твою башку ревизору в подарок поднесть. А коли нет ревизора – свиньям скормлю!
ЛИЦО С УСИКАМИ. Не автор я – Христом-богом клянусь!..
ХЛЕСТАКОВ (испуганно и торопливо). Автор, Ваше Сиятельство, автор! Вот тут мне божился, будто хотел город души выстроить, а получилось чёрт-те что. Само всё в тартарары покатилось. Мол, говорит, знал бы, что такое скотство получится – ни в жисть бы не сел писать.
В зале поднимается вой и шум.
ГОРОДНИЧИЙ (перекрикивая всех). А неча браться за перо, коли руки кривые! Посмеяться хотел, писака? Хорош!
КРЫСИНАЯ ГОЛОВА (просовывая свой длинный крысиный нос к голове с усиками). И морда, гляньте, крысиная прямо! Ваше Сиятельство, дайте его укусить!..
МЕДНОЕ ЛИЦО (из-за плеча Городничего высовывая свою физиономию и вращая сразу двумя бровями по часовой стрелке). А вот давай его пусть садится да пишет новую комедию. Да всех выставит в порядочном свете – да-с – заслужили!..
ДАМА С КЛЮВОМ (приближаясь близко к блюду, постоянно трясёт клювом, словно хочет ударить кого-то). Так ему и писать-то нечем. Разве что в зубы перо.
ГОРОДНИЧИЙ. Потребуется, я готов самолично под диктовку записать.
ЛИЦО С УСИКАМИ. Клянусь, господа, не смогу выдумать ничего. Глупость выйдет.
Голова Хлестакова чуть ли не запрыгала на блюде.
ХЛЕСТАКОВ (негодуя). Вона что! Уморить решил! Поизгалялся над благородными господами, а теперь конец. Господа! Опустить его в чан с помоями – и держать там: пусть соглашается.
ГОРОДНИЧИЙ. Верно прощелыга рассуждает. (Грозно потрясает кулаками.) Мы из тебя такой фаршмак сделаем – ух!
КЛУБНИКА. Глинтвейну в нём замешаем.
ДАМА-БРЮКВА(просовывая своё бледное лицо). Господа, любовью надо его замучить, любовью.
ЛИЦО С УСИКАМИ (чуть не плача). Господа, я согласен попробовать, ей-богу; но ведь пустяк выйдет. Уж сколько раз в уме пытался представить благородный финал, но! На бумагу мерзость одна лезет.
ХЛЕСТАКОВ. Надо сзади встать и за каждую мерзость – розгами, розгами! Живо настрочит.
ГОРОДНИЧИЙ. Опять верно, прощелыга.
Городничий совсем низко наклоняется над Лицом с усиками, словно над какой-то инфузорией, которую трудно разглядеть, и дышит ему в самое темечко.
Ну, литератор чёртов, как с ревизором нынче?
ЛИЦО С УСИКАМИ (морщась от тяжёлого дыхания Городничего). Ей-богу, оставьте. Свято место пусто не бывает. Какой-нибудь ревизор да выскочит. Как мышь из дыры. Само всё происходит, не от писанины моей…
На голову Лица с усиками внезапно прилетает голубь откуда-то из темноты и, распушив хвост, гадит прямо ему на волосы. Лицо начинает нервно смеяться и трясти головой, чтобы прогнать голубя. Городничий тоже начинает махать руками.
ГОРОДНИЧИЙ. Пшёл! Пшёл, скотина!..
Птица улетает.
ЛИЦО С УСИКАМИ. Ну, видали? Разве мог я себе такую гадость подстроить? Говорю вам, всё само происходит, бог знает почему.
ГОРОДНИЧИЙ (отпрянув от стола). Само, говоришь?Мда. Положение.
Городничий бьёт по столу толстым кулаком, отчего тот кряхтит, что-то типа: «Хряк-вяк!»
Стало быть, с завтрашнего дня назначаю себя ревизором. (Он подумал какое-то время и добавил.) Пусть почтмейстер составит нужные бумаги, судья пусть подпишет, поставит печать где надобно, а там и видно будет.
ДАМА С КЛЮВОМ. А также, Ваше Сиятельство, не забудьте себя объявить камер-измельчителем и обер-распылителем. Надо страховаться от случайностей, знаете ли. В России по-другому нельзя. Россия страна особая.
Анна Андреевна возникает ниоткуда, словно мыльный пузырь, разделяя Городничего и Даму с клювом. С едкой улыбкой и злыми глазками.
АННА АНДРЕЕВНА. Ей-богу, Антоша, не слушай эту цаплю. Она фамилию свою не помнит, а всё талдычит про какие-то назначения, про осо̀бину какую-то. Первым делом клюв бы ей свернула, а уж потом слушала.
ДАМА С КЛЮВОМ. Вы, Анна Андреевна, ничтожество, потому как сейчас в лицо своей родине плюнули.
Глаза у Анны Андреевны засияли чем-то зелёным, будто в них был фосфор, и она впрямую обернулась к Даме с клювом.
АННА АНДРЕЕВНА. Пока ещё не плюнула. Но вот теперь с удовольствием плюну!
Анна Андреевна смачно плюёт в лицо Дамы с клювом, отчего та начинает трястись от злобы, падает на пол и бьёт ногами – в общем, у неё начинается настоящая истерика.
Городничий смотрит на всё это с красным лицом и вспотевшей шеей, такое впечатление, его вот-вот хватит удар. Наконец он не выдерживает и срывает со своего вицмундира несколько блестящих пуговиц и швыряет ими в Анну Андреевну и в Даму с клювом.
ГОРОДНИЧИЙ. Идите ко всем чертям со своими разрыхлителями, о которых никто не знает кроме вас самих!.. Провалитесь вы вместе с вашей родиной, в которой бабы ходят с клювом вместо лица и с брюквой вместо головы! (Он топнул ногой и сжал кулаки.) Назначаю себя самым главным ревизором нашей губернии! (Потом подумал немного и тут же добавил.) Нет, назначаю себя ревизором всей империи! Раз уж само всё происходит, – мелочиться не буду, сам правила установлю!
Все охнули, всплеснули руками и попятились назад за большой и длинный стол. Городничий шагнул вслед за остальными и – провалился в темноту, которая внезапно окутала залу, будто погасли все свечи.
Проявление II
Посреди длинного стола остались две головы на серебряных блюдах. Голова Хлестакова смотрит на своего соседа с ненавистью и злобой. Лицо с усиками скромно отводит глаза в сторону.
ХЛЕСТАКОВ. Стало быть, не автор.
ЛИЦО С УСИКАМИ. Нет.
ХЛЕСТАКОВ. А зачем же комедию писал?
ЛИЦО С УСИКАМИ. Это не я писал. Это само писалось.
ХЛЕСТАКОВ. Эх, жалко рук нету, а то бы так и треснул по лбу. Ну, теперь жди, когда нас в музей поставят. Будем в стеклянном шкапу с гамадрилами стоять. Уж лучше со зверюгой стоять, чем с пасквилянтом!
Хлестаков трещит сомкнутыми губами в сторону Лица с усиками, брызгая слюной. Затем видит позади себя чашу с гречневой кашей, усыпанную кусками жареного мяса, и бросается на неё, подпрыгнув с места. Он набивает полный рот каши, жуёт её и тут же выплёвывает, частично попадая на голову соседа.
Жрать хочется, а живота нету…
ЛИЦО С УСИКАМИ. Говорю вам, здесь что-нибудь да приключится.
ХЛЕСТАКОВ. Где это здесь?
ЛИЦО С УСИКАМИ. В городе в этом. У меня усы начинают чесаться, когда назревает что-нибудь этакое… Вот и сейчас кошмарно как чешутся!.. (Он гримасничает, ворочает носом и даже чихает.)
Издалека слышится маршеобразная музыка, раздаются хлопки и шипение фейерверков, сквозь узкие щели занавешенных окон вспыхивают разноцветные огни.
ХЛЕСТАКОВ. Что за праздник такой?
ЛИЦО С УСИКАМИ. Ума не приложу.
ХЛЕСТАКОВ (с затаённой радостью). А вдруг важный чин заявился? Из самого Петербурга!.. Ежели такой случай – надо… эх! Что же без рук без ног-то делать!.. (Он чуть не рыдает от бессилия.)
И тут же сквозь залпы фейерверка слышится чьё-то глухое ворчание, басовитое бормотание. Оно слышится будто бы из-под стола, скоро и сам стол начинает ворочаться, двигаться и елозить туда-сюда по полу.
Эй,
