Жизнь после ревизора - Андрей Эдуардович Кружнов
ЛИЦО С УСИКАМИ. Сам не пойму… Голова кружится… (Смотрит на застывшие фигуры персонажей.) Брат Хлестаков, они ведь застыли как в старом «Ревизоре», в конце пьесы… Только позы другие.
ХЛЕСТАКОВ. Бог с ними. Пойдёмте отсюда, пока с нами чего не приключилось.
Хлестаков торопливо идёт к двери.
ЛИЦО С УСИКАМИ. Погоди, Хлестаков! В той пьесе должно быть известие о ревизоре, а уж потом они каменеют в ужасе.
ХЛЕСТАКОВ. Значит, не ревизор их ужаснул, а совесть. Жирное пятно с тремя глазами, видать, и была совесть. Пойдёмте скорее!
ЛИЦО С УСИКАМИ. Погоди, неужто ревизора никакого нет?
ХЛЕСТАКОВ. Какая вам разница – написали комедию и трава не расти. Плюньте на всё! Идёмте!
ЛИЦО С УСИКАМИ. Погоди! Я доиграю пьесу…
Лицо с усиками поднимается по ступеням к большим входным дверям и поворачивается к залу лицом.
(Говорит выразительно, по-театральному.) Приехавший по именному повелению из Петербурга чиновник требует сей же час к себе!..
Лицо с усиками не успело договорить, так как за тяжёлой портьерой послышался знакомый гул, какофония человеческих выкриков, музыкальных фраз, похожие на шум возбуждённой и радостной толпы, которая и сама не может понять почему она радуется или же просто чему-то возбуждена.
У Клубники вдруг с грохотом отвалилась вытянутая рука, будто отлитая из гипса. Он замер с поднятой культяпкой и, кажется, навечно оцепенел от ужаса. У Анны Андреевны с хрустом подломилась окаменевшая нога и женщина тяжело рухнула оземь, словно древнегреческая колонна у храма Афины… Городничий хотел было приподнять Анну Андревну, да так и остался подле неё кверху задом, похожим на два валуна. Дама с клювом как-то сама рассыпалась, и лишь Медное лицо разлетелось по полу на какие-то части металлических листов, пружин и колпачков…
Лицо с усиками и Хлестаков с ужасом наблюдали за происходящим, медленно ретируясь к задней двери, чтобы улизнуть…
Внезапно тяжелая портьера в центре залы заколыхалась и рухнула вниз!
Огромный поток солнечного света хлынул в залу, отчего Хлестаков и его товарищ зажмурились сразу же.
Когда же пригляделись и стряхнули пыль с лица, то увидели: в огромном багете для парадных портретов красовался знакомый урод на одной ноге с колёсиками. Правда, у этого урода было уже три головы, среди которых угадывалась голова знакомого нам Старичка с железякой вместо ноги.
Лицо с усиками и Хлестаков замерли от одного взгляда на этого урода.
ЗАНАВЕС
