Еврипид - Электра

Орест и Пилад уходят в дом.

Пахарь выходит из дому.

О, радуйся ж, Электра… будто солнцеЗимой из туч пригрело нас, судьбаТвоя чуть-чуть, но к благу изменилась.

Ты потерял рассудок – из угловНужда глядит, а он – вельмож к обеду.

О, если вид их души отразил,Над нищетой они не посмеются.

Назвать назвал, а только как же ихНакормим мы? К отцовскому кормильцуСтупай скорей. Живет он на Танае,Который, через Аргос пробежав,Спартанские пределы орошает.Приход гостей поведав старику,Ты на обед проси припасов… Боги,Как будет рад узнать он от тебя,Что жив Орест, когда-то им спасенный.К царице ж нам теперь заказан путь:Иль, горестной внимая вести, стала бОна послов Ореста угощать?..

Изволь, изволь. От старого ни словаНе утаю… Ты ж по углам пошарь,Сготовь, чтó есть. В нужде ль не извернетсяХорошая хозяйка? Ведь гостямНасытиться бы только на сегодня —Уж будто ты и хлеба не найдешь?Порассудить, так деньги нам потребныНа два конца: принять друзей да ихВрачам платить, коль занемогут. Точно,Без денег здесь беда. А сытым бытьИ завтра и сегодня может всякий,И за двоих богач едва ли съест.

Уходят.

Стасим первый

Славой горды, когда-то триеры[8] во ТроеМириадами плещущих веселВ вихорь пляски морских увлекали нимф,А меж них, очарованныйТрелью флейты, дельфин играл,Вияся меж синих…Он за сыном Фетиды плыл,Чтó с Атридом-царем к ИлионуБурь соперник, направил бегК шумным волнам Симунта.

В оны дни из Евбеи богини моряС наковальни Гефеста златойДивный труд оружейный, любя, неслиЧерез Пелий, чрез горных глубьСлавной Оссы святых долин,Чрез выси нагие,Меж тенями скиталиц нимф,В край, где вырастил конник ПелейСлаву эллинов, чадо волнИ соперника вихрей[9]…

Щит твой, о сын Нереиды, навплиец, в гавани бывший,Восторгом объят,Речью такой мне прославил:Дивный свод окружали тамОбразы, ужасом сердце хитро наполняя:В ободе, щит обегающем,Голову срезав Горгоне лютой,На окрыленных стопах ПерсейМорем летел, с ним и Гермес, Майи рожденье,Нив плодородных хранитель дивный.

А посредине щита, ослепляя, сиялГелий ликом лучистым,Быстрых коней владыка…Там кружили созвездияЯрких Гиад и Плеяд, Приамида сразивших.Шлем же златой его сфинксамиТак и горел, и в когтях у вещихБилась добыча, а грудь емуЛев украшал, чтó за дивно крылатым конемОгненным взором следил так жадно.

Дрéвко копья его хищного быстрые красили кони,И черный прах вокруг летел…Таких бойцов владыку ты,Тиндарова дочь, о злая жена, решилась убить.Но смерть и тебе сужденаБессмертными, и я когда-нибудьВ твоей груди увижу меч тяжелый,Облитый кровью мщенья…

Эписодий второй

Входит старик, вскоре затем Электра.

Где, где ж она, царевна молодая,Юница – дочь великого царя,Которого ребенком я лелеял,Увы, давно… О, как тяжел подъемК ее жилью для дряхлых ног, а все жеДрожащие колени старый горбК друзьям несут… О дочь моя, ягненкаОтборного я из-под матки взялВам на обед, вот пироги в корзине,(доставая из-за спины мех)И цвет сыров, и Вакха старый дар.Немного здесь его осталось, правда,Но если им домашнее виноЗаправишь ты, то дивным ароматомОно сердца гостей твоих пленит.Иди же, стол уставь дарами старца,А у меня так слезы и бегут,И край плаща за ними не поспеет…

О старый друг! Росою слез, скажи,Какая скорбь лицо твое покрыла?Скорбишь ли ты, что после долгих днейМеня узрел и в рубище и в муках?О брате ли изгнаннике скорбишь?Иль об отце, которого баюкалТы для себя и для друзей напрасно?

Напрасно, но смирился и молчу…Лишь нынче я, с пути свернув, к могилеХотел припасть и, благо глаз вокругТам не было, поплакать на свободе,И только что из меха, где гостямЯ нес вино, свершил я возлияньеИ миртом гроб Атрида увенчал…Как в очи мне овечья кровь мелькнула,Пролитая недавно, и волосОтрезанный, и золотистый локон…И подивился я, ужели ктоИз Аргоса прийти дерзнул к могиле?Не может быть… Иль прах отца почтитьСюда твой брат явился гостем тайным?Вот эта прядь. Прикинь ее к своим:Подходит ли по цвету – с кровью отчейПодобие вселяется в детей…

Из мудрых уст такие речи странны.Иль думаешь, что мой отважный братЗдесь прятаться бы вздумал от Эгисфа?..А эта прядь? Да разве цвет волосЦаревича, возросшего в палестре,И нежный цвет взлелеянных гребнемДевичьих кос сберечь могли бы сходство?Иль не роднит и кровью чуждых масть?Нет, локоном почтил его могилу,Конечно, кто-нибудь заезжий, а не тоУкрадкою аргосец помолился.

А если след сандалии сравнитьС твоей ногой, дитя, найдем ли сходство?

На камне след? Что говоришь, старик?Да если б след его и оставался,Неужто же у брата и сестрыПодобиться размером ноги могут?

Скажи еще: работу детских рук,Узнаешь ли Орестову одежду,Которую ты выткала емуПред тем, как мне нести его в Фокиду?

Иль бредишь ты? Да ведь тогда, старик,Ребенком я была: хламиду этуНеужто брат наденет и теперь?Иль, может быть, растут одежды с нами?

А гости где? Мне повидать бы ихИ расспросить хотелось об Оресте.

Они идут сюда… и спешен шаг…

Из дому выходит Орест и Пилад.

Вельможи, да. Но разве не бывает,Что он и князь, а низкая душа?А все-таки – привет вам, чужестранцы.

Здорово, дед.

Какого друга теньПеред тобой, царевна, этот дряхлый?

Он вынянчил отца Электры, гость.

Что говоришь? И сохранил Ореста?

Когда-то да, не знаю, как теперь…

Ба!..Он глаз с меня не сводит, как с монетыСверкающей… Похож я на кого?

Ты люб ему, мой гость, как сверстник брата.

И друг его… Он пляшет вкруг меня.

Дивлюсь сама, что сделалось со старым.

Царевна, дочь моя, молись, молись…

А за кого молиться: за отшедшихИль за живых молиться мне, старик?

Сокровище тебе послали боги.

Я им молюсь… Но только за кого?

Вот за кого: он твой желанный друг.

Боялась я давно, что он помешан.

Помешан я? Иль это не Орест?

Старик, зачем будить надежду в сердце?

Перед тобой Агамемнонов сын…

Но признаки… Иначе… Как поверю?

А этот шрам над бровью? Помнишь, выЗа телкою гонялись и, свалившись,Он бровь ссадил. Ты видишь этот знак?

Ты бредишь… Шрам?.. О нет… О да, о да!

И медлишь ты обнять его, Электра?

О, больше нет, старик: ведь это ж брат…О, как мне сладко верить! Мой желанный,Ты здесь? Ты здесь?

И наконец с сестрой.

Ждала ли я?

Мечтал ли я, скиталец?

Ты, ты – Орест?..

Единый мститель твой.И только бы не оборвалась петля,Не дрогну я, – коль боги не обман,А истина не под пятой обиды.

Загорелся ты, о желанный день!Как сигнал в ночи[10], ярким пламенемДалеко летишь… Из изгнанияОн, блуждая, пришел…Это бог, это бог нам победу опятьПодает, сестра,К небу вы, персты… В небеса – уста!..О, молись со мной, чтобы счастливоДля тебя вступил в отчий город брат…

Ну, будет же!.. Как нежны вы, объятья!Но разве нас опять разлука ждет?..А ты, старик, ты, благо здесь, советомНаставь меня злодею отомститьОтцовскому и матери, егоСоюзнице на ложе нечестивом.Хоть несколько осталось ли, скажи,У нас друзей среди аргосцев? ИлиЗа златом вслед исчезли и друзья?..Кого ж возьму в союзники, и ночьюИль днем, и как проникнуть во дворец?

Дитя мое, у бедного ОрестаЗдесь нет друзей. И часты ли они,Друзья пиров, делящие невзгоду?..Ты разорен дотла, ты понял, – згиНадежды нам, твоим последним верным,Во тьме невзгод твоих не различить.Остались нам рука с мечом и жребий,Лишь в них твоя отчизна и престол.

О, цель ясна… Но средства, старец, средства.

Два трупа – мать с Эгисфом, и конец…

Победный лавр… Но как его добьешься?

Ну, во дворце трудненько, это так.

Охрана там надежная – всё копья?

Да, трусит он. И по ночам не спит…

Так, так… Еще сообрази, подумай…

Не знаю, что и вздумать… разве… вот…

Тебе – совет, а мне бы – разуменье…

Эгисфа я, как шел сюда, видал…

Известие приятное… далеко?

Близ здешних нив, на пастбище коней.

Что делал он? Мелькает луч надежды.

В честь нимф Эгисф готовил торжество.

Благословить в утробе плод иль чадо?

Не знаю… Я видал коров и нож…

Велик ли был отряд иль только слуги?

Чужие все… аргосцев ни души.

Как думаешь: меня бы не узнали?

Из них никто тебя и не видал.

А, в случае победы, челядь – наша?

Ты счастлив – да: где сила, там и раб.

А как бы мне к Эгисфу подобраться?

Ну, раз-другой в глаза ему метнись.

А далеко ль от нив его дорога?..

О, зов на пир до слуха долетит.

На горький пир, коли богам угодно.

Как дальше быть, увидишь сам, Орест…

Спасибо, дед. Но где же мать найду я?

Та в Аргосе… Лишь под вечер – на пир…

Что ж так, старик, зачем не вместе с мужем?

Глумления аргосского бежит.

Ее клянут, и это ей известно?..

А что же, их, безбожных, прославлять?

Но как же мне убить обоих разом?..

Оставь мне мать: я заманю ее.

С Эгисфом же я и один покончу.

Пусть даст судьба обоим отомстить.

Да будет так. Но в чем твой план, скажи мне.

Ступай сейчас же во дворец, к царице,Скажи, что ей я внука родила.

А как давно? Иль только что, царевна?

Десятый день, день жертвы и молитв…

Но где ж тут смерть? Мне невдомек, Электра!

Иль дочь она поздравить не придет?

О бедная, ты ль у царицы в думах?

Поплачем с ней над долею внучат…

Ну, может быть… Но где же мета?[11] Ты сбилась…

Тут будет ей, проклятой, и конец…

Я не пойму. Ну, за ворота ступит…

Иль в адские их долго обратить?

Глаза смежить, насытив пиром мести!

Скорей же путь рассказывай ему…

Туда, где жрец готовит нимфам телку?

А слов моих царице не забыл?

Так передам – сама не скажешь лучше…

Смелее, брат! Начало за тобой.

Ну, проводник! Готовы, собирайся!..

Не откажусь… и рад, что мы идем…

О Зевс, о бог отцов моих и караВрагов отца! Уныл наш жребий, сжалься!

Нас, кровь свою, Зевес, ты пожалей!

Владычица микенских алтарей,Коль правы мы, дай нам победу, Гера.

И отомстить за кровь отца позволь…

О наш отец, подземный мрак узревший,Несчастием убитый, о земля —Владычица, к тебе простерты длани,Спаси детей царя – он нас любил.

Отец, с собой товарищей походаФригийского зови к нам, если спятОни в гробах, всех тех веди, которымБезбожный враг здесь сердце отравил…

Ты слышишь нас, о жертва Тиндариды?

Все слышит он. Пора, пора, Орест!Срази ж его. Рыдая, умоляю:Не промахнись, царевич. Если ж бойТебя пожрет, не думай, что останусьЯ жить. С мечом двуострым в сердце разве!Домой пойду и меч я приготовлю.Коль от тебя счастливой будет весть,Весь дом наполнят радостные вопли.Погибнешь ты – и я погибну вслед.

Я знаю все.

Мужайся – и за дело!

Орест уходит.