Галина Щербакова - Будут неприятности (сборник)
ДАША. А тебе хотелось, но ты ломался.
СЕРГЕЙ. Раз, два, три, четыре, пять…
ДАША. Сорок семь, сорок восемь…
СЕРГЕЙ. Аут… Ты будешь мне писать?
ДАША. Как ты хочешь – из любви, из милости, из жалости?
СЕРГЕЙ. Все равно. Только пиши.
ДАША. А если я буду писать тебе все-таки из жалости?
СЕРГЕЙ. Я буду все равно рад…
Звонок телефона. Даша берет трубку.
ДАША. Да. Привет. Тебе, конечно, папу? Сейчас… (Кричит.) Папа, тебя к телефону! (Сереже.) Выйдем.
Уходят.
ГРОМОВ (входит быстро, вид у него не здоровый). Да, это я… Прости меня, прости, я не мог… Нет, нет, не то… Дома все делают вид, что ничего не произошло… Я ждал скандала как спасения. В этом стыдно признаться, но я тебе говорю… Но я не могу видеть тебя, пока не объяснюсь… Ты сама? Ради Бога, ни в коем случае… Я, только я… Я все сделаю сам… Я думаю только о тебе… Выглянуть в окно?.. Ты рядом… Да, я выгляну. Выйти?.. Да, я сейчас выйду, я сейчас… Жди меня, жди, я бегу… (Кладет трубку.)
В дверях появляется с претензией одетая пожилая женщина. Алевтина Федоровна, тетка Сергея.
АЛЕВТИНА ФЕДОРОВНА. Ах, извините, ради Бога! У вас все двери нараспашку, а Сережи нет. И тоже дверь открыта, я ждала, ждала и решила…
ГРОМОВ (с трудом возвращаясь к реальности). Вы тетя Сережи? Да, конечно, правильно… Так что? Сережи нет?
АЛЕВТИНА ФЕДОРОВНА. Я думала. Он у вас и вот…
ГРОМОВ. Ну что ж… Бывает…
АЛЕВТИНА ФЕДОРОВНА. Извините. (Хочет уходить.)
ГРОМОВ. Господи! Да что это я… (Кричит.) Да, у нас он, у нас… Вы проходите, проходите…
АЛЕВТИНА ФЕДОРОВНА (с достоинством). Значит, я правильно мыслю… Если, думаю, он не дома, значит, у соседей… Я всегда понимала молодежь… Меня любили они за это.
ГРОМОВ. Кто вас любил?
АЛЕВТИНА ФЕДОРОВНА. Я в институте работала. Много лет… Все время с молодыми.
ГРОМОВ. Да? Вот бы не подумал… Извините, я не так выразился… Не подумал бы, что вы уже не работаете…
АЛЕВТИНА ФЕДОРОВНА. Мне никто не дает моих лет… Не вы первый… А я вот пришла попрощаться с Сережей. Это же надо – надумал куда-то ехать…
ГРОМОВ. Вы меня простите, но мне надо идти… Вы подождите здесь… Они с Дашей…
АЛЕВТИНА ФЕДОРОВНА. О! Даша! Сережа о ней только в превосходной степени… Но я ему сказала – она еще молода и совсем не помеха, если оформить этот брак…
ГРОМОВ. Простите, я что-то не понял – какой брак?
АЛЕВТИНА ФЕДОРОВНА. От мужчин всегда скрывают все самое существенное… У вас есть какая-то знакомая аспирантка, ну, вот ей нужна постоянная прописка, а Сережа – между нами говоря – гол как сокол. Сирота с двенадцати лет. Я ему сказала: «Нечего стыдиться того, что делают все. В конце концов, если бы это было незаконно, загсам бы спустили указание… У нас строгая страна, она бы не позволила нарушать…» Вы очень бледный… У вас сердечная недостаточность… Пейте пустырник… Вы не бегаете? Я не поклонница бега от инфаркта… Вы могли бы себе представить бегущего Толстого? Или Некрасова? Или, извините, Маркса? На кого же мы равняемся?
Входит Ольга Константиновна.
АЛЕВТИНА ФЕДОРОВНА. Вы мама Даши! Я сразу поняла. Великий модельер. Кристиан Диор пятилеток. Сережа о вас только в превосходной степени. Я его тетя. Пришла и проводить, и пожурить. Гол как сокол. Сирота с двенадцати лет…
ОЛЬГА КОНСТАНТИНОВНА. Простите… (Громову.) Там, возле аптеки, стоит Катя. Она ждет?
АЛЕВТИНА ФЕДОРОВНА. Вот, вот, ее зовут Катя. Катя – аспирантка. Конечно, ей нужна московская прописка. Это ж так понятно. Тяга к источникам… И культурным ценностям. Третьяковка… Кармен-Плисецкая… На это не пожалеешь…
ОЛЬГА КОНСТАНТИНОВНА. Что, Сережа с Дашей куда-то ушли?
АЛЕВТИНА ФЕДОРОВНА. Нет. Квартира открыта. Он у вас. Но где-то скрывается.
ОЛЬГА КОНСТАНТИНОВНА (кричит). Сережа! К тебе пришла тетя!
АЛЕВТИНА ФЕДОРОВНА. Я у него одна. Я обо всем должна за него думать. И я такая. Я думаю.
ОЛЬГА КОНСТАНТИНОВНА (Громову). Ты бледный. Мне пойти и сказать, что ты бледный?
ГРОМОВ. Ничего не надо. При чем тут ты? Где у нас валидол? (Уходит.)
АЛЕВТИНА ФЕДОРОВНА. Берегите мужчин. Совершенно справедливо. Я вам скажу, чего я пришла.
Входят Даша и Сережа.
СЕРГЕЙ. Я ведь нарочно не запер дверь. Думал, ты придешь и подождешь…
АЛЕВТИНА ФЕДОРОВНА. А я хочу познакомиться с твоими друзьями… Они тебе желают счастья…
ОЛЬГА КОНСТАНТИНОВНА. Простите… (Уходит.)
СЕРГЕЙ. Идем, тетя.
АЛЕВТИНА ФЕДОРОВНА (Даше). Конечно, вы еще очень молоды выходить замуж… А ему уже можно… И это было правильное предложение…
Сережа почти силой выталкивает Алевтину Федоровну из комнаты.
ДАША. Какая мерзкая тетка.
Входит Ольга Константиновна со шприцем.
ОЛЬГА КОНСТАНТИНОВНА. У отца 140.
ДАША. Вызвать неотложку?
ОЛЬГА КОНСТАНТИНОВНА. Я сама сделаю укол. Да, кстати, там у аптеки стоит Катя. Она, наверное, ждет его…
ДАША. Не допускаешь же ты, что я пойду к ней объяснять ситуацию?
ОЛЬГА КОНСТАНТИНОВНА. Да, пожалуй. Замерзнет и уйдет…
Уходит. Входят Сережа и Маруся.
МАРУСЯ (восторженно). Дашка! (Целует ее.) У меня сегодня не день, а праздник. Мне профессор Московского университета руку жал и говорил (окает): «Ваша, деточка, курсовая поглубже некоторых кандидатских. Интересно мыслите, интересно. Даже лихо». Лихо! Я мыслю лихо! Ой, Дашка! Я сейчас окочурюсь от радости. Представляешь, сами меня вызвали. Телеграммой.
СЕРГЕЙ. А я узнал вас по фотографии. Катя показывала. Хвасталась вами.
ДАША. Я рада за тебя, мартышка. Меня вот никуда не вызывают телеграммой.
МАРУСЯ. Ты не волнуйся, вызовут…
СЕРГЕЙ (шутливо). Куда надо.
ДАША. Очень смешно. Ты тетку запер?
СЕРГЕЙ. Я дал ей последний номер «Здоровья». Впилась.
МАРУСЯ. Я Катьку ищу. Мне один ее бородатенький знакомый предлагал послушать, пока ее нет, что-то такое, ух, из музыки, но я боюсь таких очень уж ласковых. И «ух» я не очень понимаю.
СЕРГЕЙ. О! Это тот самый. Он влюблен в Катю.
МАРУСЯ. Серьезно? Скажу маме, что у Катьки роман. Она будет рада.
ДАША. Из нашей кухни видна аптека. Возле нее стоит ваша Катька.
МАРУСЯ. Серьезно? Я сейчас!
ДАША. Остановись. Она не тебя ждет.
МАРУСЯ. А кого?
СЕРГЕЙ. Мне выйти?
Входит Ольга Константиновна. Внимательно смотрит на Марусю.
ОЛЬГА КОНСТАНТИНОВНА. Маруся?
МАРУСЯ. Здравствуйте.
ОЛЬГА КОНСТАНТИНОВНА. Ты все больше становишься похожа на отца. Только глаза у тебя мамины.
МАРУСЯ. Нет, что вы! Я совсем на папу не похожа.
ОЛЬГА КОНСТАНТИНОВНА. Как вы там?
ДАША. Ее вызвали в университет. Она у нас Склодовская-Кюри.
МАРУСЯ. Я же биолог, а Кюри…
ОЛЬГА КОНСТАНТИНОВНА. Рада за тебя. Может, вы теперь решитесь переехать сюда…
МАРУСЯ. Я, тетя Ольга, настроена очень воинственно… Я подключу Катю, и мы вдвоем…
ОЛЬГА КОНСТАНТИНОВНА (Даше). Все еще стоит… (Марусе.) Желаю тебе успеха, девочка. Извини, но я пойду к дяде Алеше. Ему что-то нехорошо…
Уходит.
МАРУСЯ (Даше). Папа заболел?
ДАША. Давление. Ты есть хочешь?
МАРУСЯ. Нет, нет… Я ведь ищу Катьку с утра… Питалась, вопреки папкиным наставлениям, пирожками. Где, ты говоришь, она стоит?
ДАША. У аптеки.
СЕРГЕЙ. Позвать? Мне это ничего не стоит…
Входит Громов.
ГРОМОВ. Оля говорит – Маруся приехала. Иди я тебя обниму.
МАРУСЯ. Идите ложитесь, дядя Леша.
ГРОМОВ. Да, да… Я просто захотел тебя увидеть… Я пойду лягу.
СЕРГЕЙ. Вы на меня обопритесь…
ГРОМОВ. Ну уж нет… Тебя я считал человеком… А ты… Прописка… Деньги… Тетя – адвокат твоей бедности… Подло… Подло.
СЕРГЕЙ (растерянно). Но разве это я?
ГРОМОВ. Да, да, ты… И она…
ДАША. Папа, иди ложись…
Громов уходит.
СЕРГЕЙ. Что он обо мне подумал?
МАРУСЯ. А я вообще ничего не поняла…
ДАША. Тебе и не надо.
МАРУСЯ. Надо!
ДАША (задумчиво). Можно жизнь прожить без жизни. Все бегом. Все в хлопотах. То ломать. То строить. То изобретать. Сначала с железками. Потом с бумагами. То бороться с каким-нибудь бюрократом. То кого-то там поднимать на щит… То пешком, а то на машине…
МАРУСЯ. Это все-таки жизнь, Даша…
ДАША. Это даже не половина. Не четверть. Не осьмушка. Это вообще ничего, если к этому нет… счастья… Понимаешь – личного, индивидуального… На двоих.
МАРУСЯ. Но твоя мама…
ДАША (почти про себя). Ты счастливая. У тебя родители счастливые, а мои…
МАРУСЯ (тихо). А при чем тут Катя у аптеки?
ДАША. Вот при этом самом…
МАРУСЯ. Я это чувствовала… И мама тоже… Боялась…
СЕРГЕЙ. Но этого не может быть! У вас такая семья… Ну, не бывает так, девочки…
