Никогда - Людмила Бержанская
Оля: (Входит, говорит спокойно). Ты не разлюбил хорошее вино? Я искала бутылку муската.
Артем: Нет. Какой я болван. Торт придумал, а вино, честно говоря, постеснялся. Извини. Старею, не все понимаю.
Оля: (Как бы, продолжает). Или кокетничаю. Ладно. Я с удовольствием выпью с тобой хорошего вина. Правда, с удовольствием (уходит).
Артем: (Как бы, продолжая мысли вслух, ходит по комнате). Хорошая вещь, широта интересов – только, ведь, это не более, чем цивилизованное любопытство. Вот так, идешь медленно-медленно, споришь с самим собой, обвиняешь и одновременно объясняешь, возвращаешься к началу и доходишь, почти, до тупика, и опять возвращаешься к себе, ругая и оправдывая, а, главное, никогда не извиняешься.
Входит Оля с чайником. Артем продолжает. Такое впечатление, что Оля должна была слышать все предыдущее. Артем садится в кресло.
Артем: Я думаю: вот проходит время, скорее всего справедливое время, которое ставит все на свои места, все участники событий высказываются вслух или исподтишка, и видишь, что та самая мелочь, которую, считаешь, никто не заметил, оказалась главной и решающей, и вся твоя правота нужна только для оправдания собственной гордыни. И продолжаешь успокаивать себя, и успокаиваешься.
Оля: (расставляя чашки). О чем это ты?
Артем: Да, так. Мысли вслух.
Оля: (продолжая накрывать стол). Не пойму: то ли оправдываешься, то ли каешься.
Артем: Ты права. Я и оправдываюсь, и каюсь.
Оля: (Поворачиваясь к нему). Знаешь, я, ведь, до сих пор помню, как ты говорил: ”Самая большая правда говорится во имя лжи”.
Артем: Могу дополнить. Французы говорят: “Говорите правду, говорите много правды, говорите столько правды, сколько от вас никто не ожидает, но только не вздумайте говорить всю правду” (пауза). Нет, Олечка, это не ложь. Просто, ты попала на откровенное отдохновение души (пауза). Ну, давай, садись. Будем пить чай и откровенничать.
Оля: А ты умеешь?
Артем: Нет.
Оля: Хотя, здесь можно: никто не видит, никто не слышит (садятся за стол).
Артем: За встречу (пьют вино, Оля встает, начинает разливать чай). Меня вчера покинули 50 лет. Они уже не мои.
Оля: Я помню. Прими мои соболезнования.
Артем: Сегодня начинается обратный путь – похоже, он будет быстрее.
Оля: А что ты хотел?
Артем: Понимаешь, вчера, среди тех, кого хочется считать близкими, я промолчал весь вечер. Я вспоминал, я горевал, я прощался с надеждами, и кажется, увидел свой предел (пауза). Не знаю, были ли они со мной или только за столом, но я, определенно, был страшно далеко (небольшая пауза). Может быть, юбилеи и существуют для того, чтобы реальней взглянуть на себя, на свои возможности, да и вокруг не помешает (пауза). Ты слушаешь меня?
Оля: Да. В слове «юбилей» мне слышится слово “никогда”.
Артем: Не понял.
Оля: Ты сожалеешь о 50, а я об ушедших 40. Не зря же говорят: женщине уже 40, а мужчине всего только 40. А, когда произносится фраза за 40, то с горечью, в отношении чего-то, тихо думаешь: “никогда”. Вроде все еще есть – ребенок, которому ты еще нужен, мужчины полны заинтересованности к тебе, жажда познаний хлещет через край, работа не потеряла интерес, но появляется маленький вопрос или событие, ответ на который “Никогда”, и, вот тут-то, ловушка и открывается.
Артем: Я не хочу за это пить. Мне до сих пор нужна иллюзия романтизма (без всякого перехода). Оль, у тебя, случайно, нет гитары?
Оля: Есть (выходит и приносит гитару).
Артем: (Встает).Ты не знала об одном моем достоинстве – я пою романсы.
Оля: Это достоинство?
Артем: Не придирайся. Слушай (начинает петь).
Я приглашаю Вас на вальс,
Когда сижу в уединеньи,
Я приглашаю только Вас,
Не думайте, что совпаденье.
Я приглашаю Вас на вальс,
С тоской и маленькой надеждой,
Я приглашаю только Вас,
Нет, я не делал это прежде.
Я вам не близок, не знаком,
Я, просто, отдаленный образ,
Я приглашаю Вас стихом,
Молитвой, музыкой и прозой.
И, приглашая Вас на вальс,
Стремлюсь я, в общем, к совершенству,
Я приглашаю только Вас,
Как волшебство и как блаженство.
Я приглашаю Вас на вальс,
Как в плаванье, как в расставанье,
Я приглашаю только Вас,
В восторг от первого свиданья.
Я приглашаю Вас на жизнь,
Ее уроки не напрасны,
Давайте ею дорожить,
Желания ее прекрасны.
Пауза.
Оля: Нет слов. Если бы это же, только лет семнадцать-восемнадцать тому назад.
Артем: (Удивленно). Неужели тебе не понравилось? Признаюсь – это мое.
Оля: Понравилось. Просто, мне показалось, что этот романс, из списка джентльменских ухаживаний.
Артем: Оль, ты очень резка.
Оля: Извини. Но неужели я не права (раздается телефонный звонок)? Алло, я слушаю. Да, мама. (Пауза.) Нет-нет, я пришла недавно. С Олегом, Ленечкой и Лидой (пауза). Проводили, ввели в квартиру (пауза). Нет, еще не пришла (прикрывая трубку, обращается к Артему). Это мама, извини (дальше слушает мать). Пьеса хорошая и очень поучительная (пауза). В чем смысл? А смысл в том, что в жизни за все нужно платить (пауза). Ну, например, за любовь. И чем сильнее любовь, тем тяжелее расплата (пауза). Жизнь, вообще, жестока. Ты, ведь, любишь романы Айтматова (пауза)? Ладно, мама, мне завтра на работу. Спокойной ночи (кладет трубку).
Артем: Все. Давай пить чай и умничать (садиться за стол).
Оля: Как это?
Артем: Да, никак. Просто, славное слово “умничать”.
Оля: Давай. Только я не умею умничать (задумывается). Знаешь, я, как-то, задумалась над тем, что акценты моей жизни были сделаны неправильно еще в молодости. Я поддалась на простые советские агитки о том, что нам нужна высокая духовность, а быт – это низкопробно. Что стремление к карьере – недостойно, что красивый, комфортный быт – признак низменных желаний (задумалась, игриво с иронией). А, ведь, получились по всем статьям неувязочки. Занимаясь самообразованием, я стала критична, я поняла, что не живу, а выживаю (пауза). Ты будешь удивлен, но я до сих пор бегаю в оперу.
