Пьесы [сборник] - Жан Жене
КЛЕР. Даже слишком любить. Но мне опротивело это пугающее зеркало, которое возвращает мне мой образ, как дурной запах. Мой дурной запах — это ты. Ну вот, я готова. Я добьюсь короны. Я смогу прогуливаться в этих апартаментах.
СОЛАНЖ. Не можем же мы убить ее ради такой малости.
КЛЕР. Да? Этого недостаточно? Почему же? По какой причине? Где и когда мы найдем лучший предлог? Этого недостаточно? Сегодня вечером Мадам обнаружит наше замешательство. Смеясь сквозь слезы и горько вздыхая! Нет! Я добьюсь короны. Ты не смогла стать отравительницей, а я стану тем, чем ты стать не смогла. Пришел мой черед подчинить тебя.
СОЛАНЖ. Но никогда…
КЛЕР. Подай полотенце! Подай булавки! Почисть лук! Почисть морковь! Вымой окна! Все. Ах, я забыла, закрой кран. Все кончено, я буду править миром.
СОЛАНЖ. Сестричка моя!
КЛЕР. Ты мне поможешь.
СОЛАНЖ. Ты ведь даже не знаешь, как вести себя. Все гораздо сложней и проще одновременно.
КЛЕР. Я обопрусь на надежную руку молочника. Он выдержит. Левую руку положу ему на шею. Ты мне поможешь. А если придется пойти дальше, ты последуешь за мной и на каторгу, Соланж, поднимешься на корабль. Соланж, мы с тобой всегда будем неразлучной парой: преступница и святая. Мы спасемся, Соланж, клянусь тебе, спасемся. (В изнеможении садится на кровать Мадам.)
СОЛАНЖ. Успокойся. Я отведу тебя наверх. Ты поспишь.
КЛЕР. Оставь меня. Погаси свет. Сделай так, чтобы здесь стало темно, умоляю тебя.
Соланж гасит свет.
СОЛАНЖ. Отдохни. Отдохни, сестренка. (Встает на колени, снимает с Клер туфли, целует ее ноги.) Успокойся, моя милая. (Гладит ее.) Положи ноги поудобней. Закрой глаза.
КЛЕР (вздыхает). Мне стыдно, Соланж.
СОЛАНЖ (очень тихо). Помолчи. Я все сделаю. Я помогу тебе заснуть. А когда ты заснешь, я отнесу тебя на чердак. Сама раздену и уложу. Спи, я побуду с тобой.
КЛЕР. Мне стыдно, Соланж.
СОЛАНЖ. Тише! Дай-ка я расскажу тебе одну историю.
КЛЕР (жалобно). Соланж?
СОЛАНЖ. Что, мой ангел?
КЛЕР. Послушай, Соланж.
СОЛАНЖ. Спи.
Долгое молчание.
КЛЕР. У тебя красивые волосы. Какие прекрасные волосы. А у нее…
СОЛАНЖ. Не говори о ней больше.
КЛЕР. У нее фальшивые волосы. (Долгая пауза.) Помнишь, как мы обе лежали под деревом, а ноги подставили солнцу? Соланж?
СОЛАНЖ. Спи. Я здесь. Я твоя старшая сестра.
Молчание. Спустя какое-то время Клер встает.
КЛЕР. Нет! Нет! Нельзя расслабляться! Зажги свет! Свет! Эта минута слишком прекрасна!
Соланж включает свет.
Встаем. Надо поесть. Что там есть на кухне? А? Надо поесть. Чтоб быть сильной. Пойдем, ты мне посоветуешь. Люминал.
СОЛАНЖ. Да. Люминал.
КЛЕР. Люминал! Не делай такое лицо! Нужно радоваться и петь. Пой так, как будешь петь, когда побредешь просить милостыню по дворам и посольствам. Надо смеяться! (Громко хохочет.) Иначе мы вылетим в окно от трагизма. Закрой окно. (Соланж, смеясь, закрывает окно.) Убийство — вещь неописуемая! Давай петь. Мы отнесем ее в лес и при свете луны под елями разрежем на кусочки. Мы будем петь! Мы похороним ее в клумбе, которую поливаем вечерами из лейки!
Звонок в дверь.
СОЛАНЖ. Это она. Вернулась. (Берет сестру за руку.) Клер, ты уверена, что выдержишь?
КЛЕР. Сколько его нужно?
СОЛАНЖ. Положи десять. В липовый отвар. Десять таблеток люминала. Да ты не осмелишься.
Клер вырывается, поправляет кровать. Соланж какое-то время смотрит на нее.
КЛЕР. У меня при себе есть упаковка. Десять.
СОЛАНЖ (быстро). Десять. Девять недостаточно. Если больше, ее стошнит. Десять. Приготовь очень крепкий отвар. Ты поняла?
КЛЕР (шепотом). Да.
СОЛАНЖ (направляется к выходу, но останавливается и говорит естественным голосом). Очень сладкий. (Уходит в левую дверь.)
Клер продолжает приводить в порядок спальню, потом выходит в правую дверь. Проходит несколько секунд. За кулисами слышен смех. Смеясь, входит Мадам в мехах, за ней — Соланж.
МАДАМ. Все больше и больше! Эти гладиолусы жуткого розового цвета! И мимоза! Эти сумасшедшие, видимо, бегают на рынок до рассвета, чтобы купить их подешевле. Сколько внимания к недостойной хозяйке, дорогая Соланж, и сколько роз для нее, в то время как с Месье обращаются как с преступником! Потому что… Соланж, я сейчас еще раз докажу вам с сестрой, насколько я вам доверяю! Потому что у меня не осталось надежд. На этот раз Месье окончательно попал в тюрьму.
Соланж снимает с нее шубу.
Он — заключенный, Соланж! За-клю-чен-ный! И при ужасных обстоятельствах! Что ты на это скажешь? Твоя хозяйка попала в самую отвратительную и глупую историю. Месье спит на соломе, а вы воздвигаете мне алтарь!
СОЛАНЖ. Мадам не должна отчаиваться. Сейчас уже не те тюрьмы, что во времена Революции…
МАДАМ. Да, я знаю. В нынешних тюрьмах нет сырой соломы. Но все равно мое воображение рисует мне ужасные мучения Месье. Тюрьмы полны опасных преступников, а Месье, воплощенная деликатность, должен жить среди них. Я умираю от стыда. В то время как Месье пытается осознать свое преступление, я хожу среди цветов, сижу в беседке. Моя душа полна отчаяния. Я разбита.
СОЛАНЖ. У вас холодные руки.
МАДАМ. Я разбита. Каждый раз, когда я буду возвращаться домой, мое сердце будет бешено биться. И однажды я упаду замертво под вашими цветами. Вы готовите мне могилу, вот уже несколько дней подряд заваливаете мою спальню погребальными цветами! Мне было очень холодно, но я не жалуюсь. Весь вечер я ходила по коридорам. Я видела замерзших людей, мраморные лица, восковые фигуры. Все-таки я увидела Месье. О, издалека. Я сделала ему знак кончиками пальцев. Едва-едва. Я чувствовала себя виноватой. А потом он исчез в сопровождении двух жандармов.
СОЛАНЖ. Жандармов? Мадам уверена? Это, скорее, были охранники.
МАДАМ. Ты знаешь, чего я не знаю. Охранники или жандармы, не важно, но они увели Месье. Сейчас я была у жены одного судьи. Клер!
СОЛАНЖ. Она готовит вам липовый отвар.
МАДАМ. Пусть поторопится! О, прости, моя милая Соланж. Прости меня. Мне стыдно требовать липовый отвар, когда Месье одинок, без пищи, без табака, без всего. Люди не знают, что такое тюрьма. У них не хватает воображения, а у меня его слишком много. Я страдаю из-за своей чувствительности. Ужасно страдаю. Вам с Клер повезло, что у вас на свете никого нет. От таких несчастий вас хранит низкое положение!
СОЛАНЖ. Очень
