Джеймс Барри - Мэри-Роз
Мистер Морланд. Страх?
Миссис Морланд. Гарри. Джеймс, а вдруг она думает, что Гарри все еще ребенок!
Камерон. Мне никто не сообщил, что случилось с мальчиком.
Миссис Морланд. Он сбежал на море, когда ему было двенадцать лет. Мы получили несколько писем из Австралии; очень немного; мы не знаем, где он сейчас.
Мистер Морланд. Как ее нашли, мистер Камерон?
Камерон. Два рыбака удили с лодки и заметили ее. Она спала на берегу, на том самом месте, где мистер Блейк когда-то развел костер. Там еще рябина росла. Сначала рыбаки боялись ступить на остров, но потом все-таки пристали. Они уверяют, будто на лице спящей читалась такая радость, что просто жалко было будить ее.
Мистер Морланд. Радость?
Камерон. Исстинно так, сэр. Я иногда думаю… (На лестнице слышен ликующий топоток, словно явился тот, кому ступени отлично знакомы; если отец и мать Мэри-Роз и сомневались прежде, то теперь, еще не видя ее, они знают: Мэри-Роз вернулась. Она входит. Она ничуть не изменилась с тех пор, как мы видели ее в последний раз, разве что теперь мы различаем ее не столь отчетливо. Она бросается к матери с прежней порывистостью, иметь отвечает, как бывало, но что-то встает между ними.)
Мэри-Роз (озадаченно). Что это? (Это годы.)
Миссис Морланд. Девочка моя.
Мистер Морланд. Мэри-Роз.
Мэри-Роз. Отец. (Но препятствие по-прежнему тут. Мэри-Роз робко оборачивается к Саймону, что вошел вместе с ней.) Что это, Саймон? (Мэри-Роз доверчиво направляется к нему, но вдруг замечаем, что сделали с ним годы. Теперь она дрожит.)
Саймон. Любимая моя жена. (Он обнимает Мэри-Роз, мать следует его примеру; Мэри-Роз рада оказаться в их объятиях, но не об этих людях она сейчас думает, и очень скоро мягко высвобождается.)
Мистер Морланд. Мы так рады, что ты… надеюсь, путешествие прошло благополучно, Мэри-Роз? Ты ведь выпьешь чашку чая, правда? Я могу что-нибудь сделать? (Мэри-Роз переводит глаза с него на маленькую дверцу в глубине сцены.)
Мэри-Роз (умоляюще, отцу). Скажи мне.
Мистер Морлавд. Что сказать, родная?
Мэри-Роз (взывая к Камерону). Вы? (Он пожимает ей руку и отворачивается. Мэри-Роз подходит к Саймону и всячески обхаживает его, ластясь и подольщаясь.) Саймон, мой Саймон. Будь со мною ласков, Саймон. Будь ласков со мною, милый Саймон, и скажи мне.
Саймон. Любимая моя, ненаглядная, с тех пор как я потерял тебя — так давно это было…
Мэри-Роз (нетерпеливо). Вовсе не давно; пожалуйста, пусть не давно! (Она подходит к матери.) Расскажи ты мне, дорогая матушка.
Мистер Морланд. Не знаю, чего она хочет услышать.
Миссис Морланд. Я знаю.
Мэри-Роз (несчастный ребенок). Где мой малыш? (Они не могут поглядеть ей в глаза, и Мэри-Роз уходит искать ответа в комнату за маленькой дверцей. Мать и муж следуют за нею. Мистер Морланд и Камерон, оставшись вдвоем, напряженно пытаются понять, что происходит в этой внутренней комнате.)
Мистер Морланд. Вам доводилось бывать прежде в этих краях, мистер Камерон?
Камерон. Нет, сэр. Я в Англии впервые. В этом доме софсем не слышно моря, мне это кажется крайне непривычным.
Мистер Морланд. Я охотно показал бы вам наши меловые холмы…
Камерон. Благодарю вас, мистер Морланд, но… в создавшихся обстоятельствах обо мне беспокоиться не стоит. (Они прислушиваются.)
Мистер Морланд. Не знаю, интересуетесь ли вы гравюрами. У меня есть карандашный набросок Казенса… несомненно, подлинник…
Камерон. Сожалею, но в данном вопросе я — полный невежда. Все это так странно… так непостижимо…
Мистер Морланд. Пожалуйста, не говорите со мною об этом, сэр. Я… я очень стар. Всю свою жизнь я занимался пустяками… очень приятными пустяками… я не могу справиться… я не справлюсь… (На плечо ему ложится рука — и в жесте этом столько сочувствия, что мистер Морланд осмеливается задать вопрос.) Мистер Камерон, вы думаете, ей следовало возвращаться?
(Сцена темнеет, и фигуры их исчезают. В эту темноту вступает миссис Отери со свечой в руке, и мы видим, что декорации снова изменились и теперь представляют собою нежилую комнату первого акта. Гарри откинулся в кресле, в той же позе, как мы видели его в последний раз.)
Миссис Отерн (в другой руке она держит огромную чашку и блюдце). Вот ваш чай, мистер. Что это вы сидите в темноте? Я обернулась за десять минут, как обещала. Я… (Миссис Отери замолкает, потрясенная его видом. Она подносит свечу поближе к гостю. Гарри смотрит в огонь расширенными глазами, не шевелясь.) Что случилось, мистер? Вот чай, мистер. (Гарри безучастно смотрит на нее.) Я принесла вам чашку чая, меня только десять минут не было.
Гарри (поднимаясь на ноги). Секундочку. (Он оглядывается вокруг, словно пытаясь сориентироваться на местности.) Дайте-ка чай. Такто лучше. Спасибо, хозяйка.
Миссис Отерн. Вы что-то видели?
Гарри. Послушайте, пока я сидел в этом кресле — только учтите, я не спал… это не сон… события прошлого, связанные с этим старым домом события, о которых я понятия не имел… они выползли из своих нор, обступили меня, и я увидел… увидел все так отчетливо, что не знаю, что и подумать, женщина. (Теперь он вполне серьезен.) Ладно, это неважно. Расскажите мне про привидение.
Миссис Отерн. Это не ваше дело.
Гарри. В некотором роде это мое дело. Люди, что раньше здесь жили семейство Морландов…
Миссис Отери. Да, именно так их и звали. Полагаю, вы слышали это имя в деревне?
Гарри. Я слышу его всю жизнь. Это одно из тех имен, что я ношу. Я принадлежу к этой семье.
Миссис Отери. Я подозревала об этом.
Гарри. Полагаю, потому-то все они и явились ко мне, пока я здесь сидел. Расскажите мне о них.
Миссис Отери. Я знаю совсем мало. Все эти люди умерли еще до меня: и старик, и его жена.
Гарри. Я спрашиваю не о них.
Миссис Отери. У них был зять, моряк. Прежде чем утопить, война сделала из него великого человека.
Гарри. Все знаю: это был мой отец. Я считал его чересчур строгим; теперь-то я знаю, как был неправ. Ну же, одного представителя вы пропустили.
Миссис Отери (неохотно). Это все.
Гарри. Есть еще один.
Миссис Отери. Если уж вам так угодно помянуть и ее — она тоже мертва. В живых я ее не застала.
Гарри. Где она похоронена?
Миссис Отери. На церковном кладбище.
Гарри. И камень стоит?
Миссис Отери. Стоит.
Гарри. На камне значится, сколько ей было лет?
Миссис Отери. Нет.
Гарри. Об этом священном месте хорошо заботятся?
Миссис Отери. Сами посмотрите.
Гарри. Сам и посмотрю. Так это ее призрак бродит по дому? (Миссис Отери не отвечает. Гарри борется сам с собою.) Привидений не существует. И все же… Правда, что те, кто жил в этом доме, в спешке покинули его?
Миссис Отери. Правда.
Гарри. Из-за привидения — явления несуществующего.
Миссис Отери. Когда я вошла, вы глядели в пространство; я подумала, что вы ее видели.
Гарри. А самой вам доводилось с нею столкнуться? (Она передергивается.) Где? В этой комнате? (Она поглядывает на маленькую дверцу.) Там, внутри? А за пределами этой комнаты ее когда-нибудь видели?
Миссис Отери. Повсюду в доме, в каждой комнате и на лестницах. Говорю вам, я встречала ее на лестнице, и она отступила на шаг, чтобы дать мне пройти, да еще сказала «Добрый вечер», робко так, а в другой раз пронеслась мимо, словно порыв ветра.
Гарри. Как она выглядит? Одета в белое? Они завсегда одеты в белое, не так ли?
Миссис Отери. Она выглядит ровно так же, как вы или я. Но при этом легонькая, как воздух. Уж я-то видела… я много чего видела.
Гарри. На вас поглядеть, так поверишь. Но она, кажется, вполне безобидна?
Миссис Отери. Есть люди, что с этим бы не согласились; те, что в спешке покинули дом. Если она решит, что это вы от нее скрываете, уж она вам устроит.
Гарри. Скрываю — что?
Миссис Отери. Что бы это ни было; то, ради чего она рыщет по дому, и ищет, ищет, ищет. Понятия не имею, что это такое.
Гарри (мрачно). Может быть, я смог бы подсказать вам. Смею предположить, я даже мог бы направить ее на правильный путь — чтобы она, наконец, нашла его.
