Дэвид Элдридж - Под небом голубым
Грэм: А театральный клуб? Он тебе нужен только, чтобы делиться со мной своими гнусными откровениями и еще чтобы коллегам пыль в глаза пускать. После того спектакля с Майклом Гэмбоном ты одна говорила, что такие учителя бывают на самом деле! Тебе на все плевать. Ты ничего не знаешь. У тебя мозгов хватает только на цифры, а души у тебя вообще нет!
Короткая пауза.
Я мужчина, да, да. Хотя иногда я не очень-то чувствую себя мужчиной.
Короткая пауза.
Да. Иногда я не чувствую себя мужчиной. Я даже жену не смог найти.
Короткая пауза.
У меня была одна надежда.
Короткая пауза.
Я был нескладный, застенчивый, и в двадцать восемь лет ни разу не целовался. А ты? Для тебя же нет ничего святого. Все эти годы я молчал, но теперь с меня хватит. Я следил за тобой из машины, видел, как ты пила с Доном. Ругалась с ним в индийских ресторанах в Апминстере. Я видел, как Стивен утром уходил от тебя и посылал тебе воздушные поцелуи. А через несколько часов я слышал, как ты трахалась с Колином. Слышал, как ты скулила, что тебе больно. Я видел, как ты сосала у Адамса на заднем сиденье твоей машины. Видел.
Короткая пауза.
В Эдинбурге я пробрался в твою комнату, пока ты спала. Видел твою голую грудь. Как же я тебя хотел. Как хотел просто взять тебя. Иметь тебя.
Мишель: Ты больной.
Грэм: Нет…
Мишель: Ты маньяк.
Грэм: Сама маньячка.
Мишель: Так это ты, да?
Грэм: Что?
Мишель: Ты вскрываешь мою почту?
Грэм: Нет, я не …
Мишель: Я чувстовала, что кто-то роется в моей почте.
Грэм: Я этого не делал.
Мишель: Я заявлю об этом начальству.
Грэм: Не заявишь.
Мишель: Еще как заявлю. Думаешь, я захочу после этого видеть твою мерзкую рожу в учительской?
Грэм обходит кровать и открывает ящик комода. Достает коричневый конверт.
Мишель: Что ты делаешь?
Грэм открывает конверт и отдает Мишель фотографии. Их не меньше двадцати. Мишель смотрит на них, изумленно восклицает.
Грэм: Вот ты со старшеклассником. Вот с тем папашей, у которого клюшки для гольфа. Вы в парке, ты сверху. Вот лаборант, с которым ты втихаря трахалась.
Короткая пауза.
Да-да. Я и об этом знаю.
Короткая пауза.
Твое тело. Прекрасное. В лунном свете. У тебя в комнате. Я думал, это мой последний шанс. На фестивале. Мой последний шанс.
Короткая пауза.
Мишель: Что тебе от меня надо?
Грэм: Научи меня.
Мишель: Чего?
Грэм: Исполни свой долг. Я семь лет ждал.
Мишель: Не поняла.
Грэм: Сделай меня мужчиной. Научи. Покажи. Покажи. Сделай меня мужчиной. Покажи. Отдайся мне. Покажи, как. Покажи. Возьми меня. Сейчас. Возьми меня.
Долгая пауза.
Мишель: Не надо меня заставлять.
Грэм: Я так долго ждал.
Мишель: Не надо.
Грэм: Ты ведь собиралась это сделать. Разве нет? Собиралась. Хотела взять его. Хотела меня. Хотела меня использовать.
Он делает шаг к Мишель. Она отступает.
Я не собираюсь заставлять…
Короткая пауза.
Пожалуйста.
Мишель: Не могу.
Грэм: Можешь. Я хочу.
Мишель: А как насчет фотографий?
Грэм: В каком смысле?
Мишель: Сам знаешь.
Грэм: Они мне нравятся. Они делают тебя ближе.
Мишель: Можно, я их заберу?
Грэм: Посмотрим.
Мишель: Ты их никому не покажешь?
Долгая пауза.
Давай просто обо всем этом забудем.
Короткая пауза.
Давай представим, что мы вернулись десять минут назад. Выпили. И ты надел халат.
Короткая пауза.
Грэм: Прикоснись ко мне. Нежно.
Мишель дотрагивается до лица Грэма.
Грэм: Я твой солдат?
Мишель: Ты мой солдат.
Грэм: А ты медсестра?
Мишель: Да.
Грэм снимает халат.
Грэм: У меня плечо ранено.
Мишель: Правда?
Она смотрит.
Ах, да, вижу. У тебя вся спина в ушибах.
Грэм: Ты ведь их поцелуешь, чтобы зажили? Как девушка на корабле. В первом Индиане Джонсе.
Мишель: Ну всё, всё.
Грэм: Как хорошо.
Мишель Тебе ведь хорошо?
Грэм: Да.
Мишель: Что с тобой случилось?
Грэм: Я сбежал из гестапо. Меня пытали.
Мишель: Бедный мой. Какой же ты храбрый.
Короткая пауза.
Грэм: Я никогда еще не целовался.
Мишель: Никогда?
Грэм: Никогда.
Мишель: Почему?
Грэм: Я стесняюсь. Я очень застенчивый.
Мишель садится на кровать рядом с Грэмом. Она улыбается Грэму. Он как маленький мальчик. Мишель сложно ему подыгрывать.
Грэм: Сестричка, поцелуй еще.
Мишель: Хорошо.
Мишель покрывает поцелуями спину Грэма.
Грэм: Как хорошо.
Мишель: Приятно?
Грэм: А в губы поцелуешь?
Мишель: Поцелую.
Мишель целует Грэма в губы.
Грэм: Как хорошо.
Мишель целует Грэма в шею, в грудь и соски.
Грэм: Хорошо. Ой, как хорошо.
Грэм целует Мишель в губы, в шею, затем начинает расстегивать ее блузку.
Мишель: Хочешь меня там поцеловать?
Грэм: Хочу.
Мишель: Так целуй.
Грэм целует грудь и шею Мишель.
Грэм: Когда закончится война, я женюсь на моей медсестричке, и у нас будет чудесный дом.
Мишель: Конечно…
Грэм: У нас будут дети, и мы будем жить на красивой улице.
Мишель: Да…
Грэм: Когда война кончится, все наладится, правда?
Мишель: Да, конечно…
Мишель опускается на колени и снимает с Грэма трусы.
Грэм: Улицы будут чистые, а мы будем заботиться о больных и престарелых. И будем правильно воспитывать молодежь. Учить их, как надо себя вести. Мы ведь за это и сражаемся, да?
Мишель смотрит на гениталии Грэма, затем снова на него.
Грэм хватает Мишель за волосы.
Грэм: Что, вот так вот Колин делал? Таскал тебя за волосы? Вот так хватал? Когда ты над ним смеялась. Надоели мне твои издевательства. Игры эти. Эти дурацкие, глупые игры. Как же всё надоело.
Мишель мотает головой. Она напугана.
Грэм: После войны у нас не будет никаких забот, верно? Сможем целыми днями в постели валяться. Когда война кончится.
Мишель: Да.
Грэм: А сейчас не будем терять времени, любовь моя. У меня через час поезд на Портсмут.
Мишель кивает.
Грэм: Иду за линию фронта. Совершенно секретно. Придется рисковать жизнью. Может, вернусь героем.
Свет медленно гаснет.
Акт третий
Август 1998. Сад коттеджа в Тивертоне, Девон. Десять утра.
Анна сидит за столом, положив ноги на стул. Стол заставлен посудой и завален мусором после вчерашней вечеринки.
Анне пятьдесят восемь лет.
Роберт стоит напротив Анны. В руках CD-плейер, провод которого тянется внутрь коттеджа.
Роберту сорок два года
Анна: Нет.
Роберт: Ты обещала.
Анна: Нет-нет, и нет.
Роберт: Ты же обещала.
Анна: Если ты думаешь, что я собираюсь с тобой танцевать, Роберт, то ты глубоко заблуждаешься.
Роберт: Мы же договорились.
Анна: Мало ли, что я вчера говорила.
Роберт: Ты же под «Шпандау» танцевать не хотела, но это ведь Нил Седака.
Анна: Нет.
Роберт кладет плейер и скрещивает руки на груди. Короткая пауза.
Анна: Дуешься?
Роберт: Нет.
