Табу на чувства - Валерия Иванова
Полностью прижалась к окну, мужчина проводит кониками пальцев по выпирающим позвонкам, ласкает. А меня трясет, словно в лихорадке. Мне кажется, если он перестанет меня касаться, то я просто умру.
Ладонями Касьян накрывает мою попку. Сжимает с руках, легонько шлепает, а в следующее мгновение я чувствую его язык на изнывающей плоти. Из горла вырывается пошлый стон. То, что он делает — настоящее безумие, он сводит с ума. Горячие искры наслаждения с каждым прикосновением разносятся по телу. Мужчина точно знает, что делает. Обхватывает клитор губами, обводит языком. Целует, проникает глубже языком, и я при этом не испытывает никакого стыда! Я принимаю абсолютно все, что происходит между нами.
Я чувствую, что уже готова взорваться! Вот так просто, несколькими прикосновениями! Ноги начинают дрожать, а я непроизвольно начинаю вращать бедрами, из горла вырываются бессвязные гортанные звуки. Чувствую, как внутри начинают зажигаться миллионы лампочек, пока не превращаются в единое светлое пятно и не лопаются, накрывая острым и ярким оргазмом.
Не знаю, как мне удалось устоять на коленях, ощущала я себя пустой оболочкой, но при этом невероятно довольной и счастливой. Я думала, что сейчас будет продолжение, но почувствовала, что Касьян начал натягивать на меня трусики и джинсы.
— Что? — только и смогла выдохнуть и еле повернула голову, чтобы посмотреть на мужчину.
— К нам идут гости, — кивнул в окно и я увидела, что к нам почти подошли двое сотрудников ГИБДД.
Ойкнув, я быстро натянула на себя лифчик и кофту. Меня до сих пор трясло от оргазма, поэтому мне с трудом удалось привести себя в порядок. Мужчины точно поймут чем мы здесь только что занимались.
Доблестные сотрудники вежливо постучали в окно, Кас приоткрыл его.
— Добрый вечер, капитан Олехно, — представился молодой человек. — У вас все нормально? — и светит фонариком внутрь.
— Отлично все, — спокойно отвечает Кас, словно и не был минуту назад у меня между ног.
— Будьте добры водительское удостоверение и техпаспорт.
Я слушала краем уха, меня больше волновало то, что будет дальше. Ох, кажется, я приняла неверное решение. Снова. И Касьян так просто не отступится. Но как теперь до него донести, что это был прощальный секс. Точнее, почти секс. И подарок получила только я.
Я ясно осознаю, что так как с Райхелем, больше ни с кем не будет. Но жить без уверенности в его чувствах я не согласна. Мне нужно твердо знать, что все будет хорошо, я и так глотнула слишком много горя в этой жизни. Я не хочу, чтобы меня задвигали на второй план и вспоминали когда удобно. Хочу быть всегда на первом месте для мужчины.
Спустя пять минут разговоров мы отъехали от леса.
Кас бросал на меня взгляды, я чувствовала, как каждый из них вспарывает нутро. Он и сам все понял. Разговор не ладился. Поэтому дальше мы ехали молча.
Приехали на мою улицу и увидели, что на ней оживление. Я сначала подумала, что это из-за Паши… Но нет. Нам не было видно отсюда, что происходит. Мы проехали дальше и увидели, что напротив дома бабы Томы стоит огромная пожарная машина, а сам дом полыхает в огне …
Я не помню, как выбралась из машины. Меня душила такая паника, что я не сразу осознала, что Касьян крепко держит меня и не дает выбраться из объятий. Я только кричала, словно заведенная, что в доме баба Тома…
Время растянулось, как в самой замедленной съемке. Мне казалось, что я даже дышать перестала. Если с бабушкой что-то случится… Я даже не знаю, что будет со мной. Сквозь нервы слышала, что приехала скорая. Спустя минуту, но мне казалось, что прошел год, из дома пожарные вывели кашляющую бабу Тому. Если бы в этот момент меня не удерживали надежные руки Райхеля, я бы упала коленями на землю. От облегчения, что живая, я ослабла.
Подбежала в бабе Томе ровно в тот момент, что и врачи. Они оттеснили меня, а я пыталась заглянуть сквозь их широкие спины, как там наша старушка.
— Нормально все, Вероничка, — бабушка заменила меня и сказала с сильным кашлем.
— Баба Тома, что… Как…? — мысли перескакивали друг через друга.
— Все потом, — грозно сказал один из санитаров. — Нужно в больницу, низкий уровень кислорода.
Бабушку уводили прочь. Я ринулась за ней, но врач меня остановил.
— Мы едем в третью больницу. А Вы соберите документы и вещи на всякий случай, вдруг, ей придется задержаться, а потом приезжайте, — больше ничего не сказав, мужчина сел в машину скорой помощи и уехал.
— Вероника, — почувствовала, как ко мне прикоснулся Кас и вздрогнула.
— Да — да, нужно собрать вещи…, — я посмотрела на наш дом, от которого почти ничего не осталось и сердце сжалось от боли.
А если бы баба Тома все еще была внутри…
Меня начала бить крупная дрожь, Касьян сразу же обнял меня, поделился теплом. А я… Я сломалась. Слезы катились по щекам, я промочила футболку мужчины, но мне было плевать. Я цеплялась за него, как за самый главный якорь в своей жизни.
— Я не понимаю, — выговаривала сквозь истерику. — Как такое могло произойти? Мы же собирались с ней попить чай… Она хотела своих любимых пирожных… Боже, а если бы…
— Тихо, девочка, все хорошо. Все обошлось, а о плохом не думай, — Райхель гладил меня по спине, волосам, пытался успокоить.
А у меня опять вся жизнь перед глазами. Я не выдержу еще одной потери, просто не смогу… А Димка? Он вообще будет убит горем. Мне нужно было дома остаться и тогда, может, ничего бы не произошло…
Не знаю, сколько мы стояли так. К нам подошел пожарный и сказал, что огонь потушен. Касьян разговаривал с ним, а я пошла к дому, под шепотки и взгляды соседей. В воздухе витал запах костра. Я прикрыла нос и вошла внутрь. Удивительно, но внутри дом казался неповрежденным! Как такое вообще может быть? Я думала, что возгорание произошло на кухне… Прошла дальше в нашу с братом комнату, здесь были повреждения, но мне все равно. Я подбежала у дальнему шкафу, резко открыла и достала оттуда фотоальбомы. Прижала к груди. Целые. Фотографии мамы и папы. Нашла клетчатую сумку и сгрузила туда альбомы, документы и кое — какие уцелевшие вещи.
— Вероника? — позвал меня Кас.
— Я в
