Джон Осборн - Пьесы: Оглянись во гневе. Комедиант. Лютер
Джимми. Пошел, нашел, дал, а он не отдал?
Клифф. Точно.
Джимми. Что же из этого вытекает?
Клифф. Не туда пошел, не того нашел и не то отдал!
Джимми. Не туда, не того и не то?
Клифф. Совсем не то!
Джимми. А что?
Клифф. Не знаю.
Джимми. Кто же знает?
Клифф. В том-то и дело, что никто!
Джимми. Так бы сразу и объяснил.
Елена (не очень уверенная в том, что вступает вовремя). Эй, вы!
Джимми. О, наша программа рассчитана на несколько часов, но уж ладно, сделаем маленький перерыв. В чем дело, сэр?
Елена (кричит). Никудышная программа! Никудышная программа, говорю я вам!
Джимми. Никудышная программа? А чье же это мнение?
Елена. Чье? (С деланной скромностью.) Ничье!
Джимми. Раз у вас ничье мнение, стало быть, вы и есть не знаю кто. В таком случае получите не знаю что! (Швыряет в нее подушкой, которая попадает в гладильную доску.)
Елена. Осторожней, доска!
Мужчины (танцуют и поют).
Разве не знаете выМоей королевы,Время придет,На пей я женюсь,А мать проклянет —Пусть!Мы гнездышко совьем,И мирно вдвоем заживем,И в школу мы деток пошлем,А есть будем хлеб с молоком.С милой до свадьбыВот бы поспать бы,Чем она хуже другой?Пусть увидит старый плафон,Как страстно в нее я влюблен…
Джимми (ему надоел этот бред, отталкивает Клиффа). Ну, ты, тучный телец! Второй раз наступил мне на ногу! Это не годится никуда. Я буду с Еленой танцевать. Ступай и поставь чайник, а потом решим, что делать дальше.
Клифф. Сам поставь! (Сильно толкает его.)
Джимми (теряет равновесие и падает). Грубиян, животное! (Вскакивает.)
Они схватываются. Падают с треском на пол и катаются, тяжело дыша. Клиффу удается встать коленом Джимми на грудь.
Клифф (тяжело дыша). Я хочу читать газеты!
Джимми. Ты дикарь, бандит! Самый настоящий! Понял? Ты недостоин жить под одной крышей с приличными, разумными людьми!
Клифф. Или ты будешь молчать, или вше придется читать газеты не сходя с этого места.
Джимми делает последнее усилие, и Клифф падает на пол.
Джимми. Ты мне все кишки раздавил! (Толкает сопротивляющегося Клиффа.)
Клифф. Посмотри, что наделал! Разорвал рубашку. Слезай! Джимми. А зачем тебе носить рубашку? (Поднимаясь.) Такому неотесанному. Теперь иди и поставь чайник.
Клифф. Это моя единственная чистая рубашка. Дубина! (Встает с полу у Елене.) Посмотрите, вся в грязи.
Елена. Действительно. Он сильней, чем кажется. Давайте, я выстираю, и она успеет высохнуть, пока мы соберемся куда-нибудь пойти.
Клифф колеблется.
Что с вами, Клифф?
Клифф. Да ладно, не нужно.
Джимми. Отдай ей рубашку и перестань ныть!
Клифф. Ну ладно. (Снимает рубашку и отдает ее Елене.) Спасибо, Елена.
Елена (берет ее). Вот так. Я в минуту управлюсь. (Выходит.) Джимми (опускается в кресло, довольный). Ты похож на Марлона Брандо[12]. (Короткая пауза.) Ты что, имеешь что-нибудь против Елены?
Клифф. Раньше ты и сам был против нее. (Колеблется, потом быстро.) Это не одно и то же, правда?
Джимми (раздраженно). Конечно, не одно и то же, идиот! И но может быть! Свежее мясо отличается от вчерашнего, и последняя женщина от предыдущей — тоже. Если ты с этим не согласен, ты будешь очень несчастлив, сынок!
Клифф (садится на ручку кресла и трогает его за колено). Джимми, я, наверное, здесь больше не останусь.
Джимми (почти безразлично). Отчего же?
Клифф (в тон ему). Сам не знаю. Хочу попытать счастья в другом деле. Киоск — тоже дело, но я постараюсь найти что-нибудь еще. У тебя высшее образование, и тебе это вполне подходит, а мне нужно что-нибудь получше.
Джимми. Как хочешь, сынок. Твое дело, не мое.
Клифф. И потом, по-моему, Елене трудно ухаживать за двоими, слишком много хлопот для нее. Ей будет легче, если вы останетесь вдвоем. А мне, пожалуй, следует подыскать девушку, которая присматривала бы за мной.
Джимми. Очень удачная мысль! Но сомневаюсь, что отыщется такая дура, которая согласится на это. Возможно, Елена подыщет кого-нибудь для тебя из своих шикарных подруг, с кучей денег и безмозглых. Это как раз то, что тебе нужно.
Клифф. Что-то вроде этого.
Джимми. А что же ты все-таки собираешься делать?
Клифф. Понятия не имею.
Джимми. Похоже на тебя. Я думаю, ты и пяти минут без меня не протянешь.
Клифф (улыбаясь). Ничего.
Джимми. Ты слишком ручной зверек. Бьюсь об заклад, толковая дамочка обработает тебя за полгода. Женит на себе, заставит работать, приведет в приличный вид.
Клифф (усмехаясь). Нет, у меня и на это ума не хватит.
Джимми (про себя). Кажется, я всю жизнь только тем и занимаюсь, что говорю «Прощай!»
Короткая пауза.
Клифф. Ногу натер.
Джимми. Носки надо стирать. (С расстановкой.) Смешно, ты был верным, великодушным и добрым другом, а мне и не жаль, что ты уходишь искать нового пристанища, своей дороги. И все из-за того, что я хочу чего-то от этой девушки, чего, я и сам понимаю, она неспособна мне дать. Ты стоишь дюжины таких, как Елена. Но, если бы ты был на моем месте, ты поступил бы так же. Верно?
Клифф. Верно.
Джимми. Но почему, почему, почему мы позволяем женщинам пить нашу кровь? Тебе не приходилось получать письма, где откровенно сказано: «Пожертвуйте великодушно вашей кровью»? Почтовые ведомства рассылают донорские повестки от имени всех женщин на свете. Я думаю, что люди нашего поколения не сумеют умереть во имя благородных целей. Все возможное уже сделано в тридцатые и сороковые годы, когда мы были еще детьми. (Своим обычным полусерьезным тоном.) Да и не осталось их больше, благородных целей. Если начнется заварушка, мы погибнем, но не во имя великих свершений, на старый лад, а так, за какую-нибудь прекрасную новую мировую ерунду[13]. Так же бессмысленно и бесславно, как попасть под автобус. Да, нам не осталось ничего лучшего, сынок, как отдать себя на съедение женщинам.
Входит Елена.
Елена. Возьмите, Клифф. (Отдает ему рубашку.)
Клифф. Большое спасибо, Елена. Очень любезно с вашей стороны.
Елена. Не стоит. Надо бы посушить над газом, только в вашей комнате плита горит лучше, а здесь и повесить-то негде.
Клифф. Правильно, я сам высушу. (Идет к двери.)
Джимми. Поторопись, болван. Мы скоро пойдем пройтись и выпить. (Елене.) Хорошо?
Елена. Хорошо.
Джимми (кричит вслед Клиффу). Но прежде согрей чай, бандит с большой дороги!
Елена идет налево.
Джимми. Дорогая, мне надоело видеть тебя у этой проклятой гладильной доски.
Елена (сухо улыбнувшись). Извини.
Джимми. Наводи красоту, и мы потрясем весь город. Я вижу, ты натянула на «мамочку» саван. Я бы предпочел накрыть ее национальным знаменем.
Елена. Что с тобой случилось?
Джимми. Не хмурься — ты становишься похожей на мирового судью.
Елена. А на кого я должна быть похожа?
Джимми. На женщину, которая смотрит на меня влюбленными глазами.
Елена. Хватит с тебя.
Джимми. Клифф сказал, что уходит от нас.
Елена. Знаю, он говорил мне об этом еще вчера вечером.
Джимми. Правда? Я, кажется, всегда в самом хвосте очереди за новостями.
Елена. Жаль, что он уходит.
Джимми. Мне тоже. Этот слюнявый ублюдок раздражает, но у него большое сердце. За это можно все простить. Только он научился забирать свою дружбу обратно, а раньше он умел только делиться ею. Пойди ко мне.
Он сидит на ручке кресла. Елена подходит к нему, и они смотрят друг на друга. Потом она протягивает руку и гладит ему волосы, касаясь ушей и затылка.
