Гейнц Гудериан - Можно ли защитить Западную Европу
Мужество берлинцев, как нам кажется, оказало значительное и благотворное влияние на Западную Германию. Мужество и сознательность западных немцев возросли, воскресла воля к самоутверждению. Теперь нужно только укрепить экономическую и социальную структуру Западно-германской федеральной республики, включая Берлин, и в такой степени заинтересовать население этого угрожаемого района земного шара в защите своего жизненного пространства и своего образа жизни, чтобы оно было готово сражаться за них. Теперь настало время так сильно разжечь стремление к свободе, чтобы все соблазны всех других, основанных на насилии, систем не имели успеха, чтобы немецкая молодежь снова увидела перед собой цель, ради которой стоит жить и работать.
На моральное состояние западногерманского населения оказывают влияние массы людей, изгнанных из родных мест и устремляющихся в районы, и без того весьма густо населенные. Как мы уже говорили, в 1945-1946 гг. восемнадцать миллионов человек были изгнаны из своих жилищ, лишились своего имущества, подвергались избиениям и были посажены в тюрьмы только потому, что они немцы. Шесть миллионов этих несчастных, ни в чем не повинных людей погибли, а двенадцать миллионов добрались до Западногерманской федеральной республики и умножили там число безработных и бесправных. Местное население принимало их зачастую с неудовольствием и без всякой любезности. И сейчас мало кто понимает всю трагичность положения этих беднейших из бедняков. Тем большего уважения заслуживают эти изгнанники, которые, несмотря иногда на холодный прием, до сих пор не поддались радикальным настроениям и сохраняют спокойствие. Они показали пример дисциплины.
На моральное состояние западногерманского населения оказывают влияние также результаты денацификации и «перевоспитания», чем особенно ретиво занимаются американцы. То и другое закончилось очевидным провалом. В результате значительно возросло число лиц, лишенных прав. Эти мероприятия привели к тому, что ценные слои населения стали жертвами клеветы и были исключены из общественной жизни.
Наконец, на моральное состояние населения влияет безработица. Правда, в течение этого лета число безработных удалось несколько уменьшить, но еще неясно, обусловлено ли это только конъюнктурой или чем-то другим.
Несмотря на все эти тяготы, результаты последних выборов показали, что коммунисты потеряли часть своих избирателей, хотя это еще не значит, что коммунистическая опасность устранена. Это лишь доказывает, что политика Советского Союза до сих пор не имела притягательной силы для западных немцев, так как массы немецкого народа знакомы с явлениями, сопровождающими эту политику, и отвергают их. Это доказывает далее, что западногерманские коммунисты научились более тщательно маскироваться и скрывать свои тайные цели, но они попрежнему существуют.
Коммунистическую опасность нельзя устранить с помощью применявшихся до последнего времени методов западных держав. Эти методы состоят в том, что немцев по-прежнему лишают свободы во многих областях экономической и личной жизни. Иммунитет против бациллы коммунизма развивается только на почве свободы и равноправия во всех отношениях. Однако Западногерманская федеральная республика еще очень далека от такого состояния. Разумеется, мы можем отметить ряд мелких успехов, достигнутых в течение последнего года. Нью-йоркская конференция также означала для нас небольшой шаг вперед. Но мы отлично сознаем, что эти успехи выглядят очень скромно на фоне громадной опасности, нависшей над Европой.
Влияние США в Западной Германии выразилось пока в том, что с помощью плана Маршалла население было спасено от голодной смерти. Такие действия заслуживают благодарность со стороны немецкого народа. Это был первый шаг к восстановлению в Германии жизненных условий, достойных человека, но пока только первый. Разумеется, он имеет решающее значение, так как без него невозможны дальнейшие шаги. Но теперь их следует предпринять решительно и быстро, не только в интересах западных немцев или всей Германии, но и в интересах Европы и самих США.
Как бы мы ни были благодарны за помощь по плану Маршалла, но США не захотят, да и не смогут оказывать ее в таких широких масштабах в течение длительного времени. Поэтому помощь по плану Маршалла будет предоставляться только до 1952 г. Западную Германию, а затем и всю Германию следует поставить на ноги в экономическом отношении и ни в коем случае не оставлять на положении вечного нахлебника США или какой-либо другой державы. Принимая во внимание незначительность территории Западной Германии, ее экономическая самостоятельность может быть достигнута только в том -случае, если темпы индустриализации позволят заметно увеличить выпуск товаров, если экспорт этих товаров даст возможность ввозить недостающее нам продовольствие и сырье для обеспечения работы промышленности, если в результате этой торговли жизненный уровень населения можно будет поднять до уровня жизни других европейских народов, если для этого товарообмена будут созданы равные возможности конкуренции, – короче говоря, если будет установлено безусловное и распространяющееся на все области экономической жизни равноправие е другими странами Западной Европы. Равноправие всех участников во всех отношениях остается альфой и омегой европейской политики. В противном случае Европа как независимая сила должна вообще исчезнуть.
Многие современные политические деятели видят в этой азбучной истине только стремление немцев покончить с последствиями тотального поражения 1945 г. Поэтому некоторые из них не хотят допустить, чтобы немцы быстро достигли своей политической цели, которую они правильно понимают, но которой побаиваются. Они колеблются, надеясь выжать еще какие-нибудь трофеи из разграбленной Германии или замедлить возрождение все еще довольно живучего бывшего противника. Тщетные усилия! Перед западными государственными деятелями стоит один выбор: либо примириться с победой советской державы над западным миром, в первую очередь над Западной Европой, либо восстановить Германию как самый жизнеспособный фактор этой Западной Европы и предоставить ей равноправие в кругу западноевропейских наций и притом очень быстро, так как в противном случае будет поздно. Принимая во внимание недавние события, можно понять страх перед сильной Германией в рамках европейского объединения. Однако, если учесть теперешнее положение и подумать о будущем, этот страх неразумен, потому что либо будет создано европейское объединение с участием равноправной и возрожденной Германии, либо Западная Европа пойдет по пути Восточной Европы, а этот путь ведет в Советский Союз, в Азию.
Темпы развития событий в значительной степени определятся влиянием, которое будут оказывать США на умонастроения не только населения Западной Германии, но и других западноевропейских стран. Дело в том, что сопротивление идеям объединения и равноправия Германии проявляется не в Западной Германии и даже не столько в США, сколько в государствах Западной Европы с их историческими традициями, устаревшими представлениями и различными трудностями.
Начнем с Франции, нашей западной соседки, нашего бывшего «традиционного врага». Французов мучит «германский кошмар», как некогда Бисмарку не давал спать «кошмар коалиций». Даже полностью разоруженная и прижатая к земле Германия не избавила их от этого кошмара. Их политика побуждает к тому, чтобы снова и снова вонзать шипы в тело Германии для обеспечения «безопасности», что в действительности только вызывает опасное раздражение и создает очаги затяжных болезней. Наиболее яркий пример – судьба Саарской области. Она является немецкой землей и принадлежит Германии; ее продукция вовсе не нужна французам настолько, чтобы они не могли без нее обойтись. Кроме того, они могли бы ее закупать. Французы оказались в роли победителей. В этой роли им было бы нетрудно великодушным жестом протянуть побежденному руку для примирения, подлинного и искреннего примирения. Французы могли быть уверены, что их руку не оттолкнут и что в результате такого благородного поступка могла бы возникнуть настоящая дружба между соседями, которая пошла бы на пользу обоим народам, да и не только им, а всей Европе! Мы, немцы, свободны от всякого чувства мести по отношению к Франции и мы не видим никаких оснований для подобного чувства к нам со стороны французов. Мы хотим от них только равноправия во всех отношениях и больше ничего. Мы готовы предоставить любые гарантии, которых требуют соображения французской безопасности, однако только на базе взаимности и равноправия. Что же удерживает французов? Ведь не страх же? Страх – самый плохой политический советчик, какого только можно себе представить. Мы надеемся, что есть еще достаточно много мужественных французов, в том числе и среди политических деятелей, чтобы преодолеть страх перед разоруженной и повергнутой ниц Германией; мы все же надеемся, что восстановление Германии будет произведено с помощью Франции, что оба соседа смогут из зерна благородных действий Франции взрастить подлинную и прочную дружбу.
