Обиды на Россию не имели. Штрафные и заградительные формирования в годы Великой Отечественной войны - Юрий Викторович Рубцов
Военные юристы также следили за тем, чтобы вынесенные приговоры безусловно вступали в законную силу и исполнялись строго. Например, 29 декабря 1944 г. начальнику отдела кадров 1-го Белорусского фронта поступил запрос от председателя ВТ 65-й армии, в какую конкретно штрафную часть направлен Н.И. Платунов, осужденный ВТ 115-й отдельной стрелковой бригады к 8 годам ИТЛ с применением прим. 2 к ст. 28 УК РСФСР. «Справка необходима для приобщения к уголовному делу», – пояснял председатель ВТ[428].
Помощник военного прокурора того же 1-го Белорусского фронта майор юстиции И. Солунский 12 марта 1945 г. запросил командира 8-го ОШБ, отбыл ли наказание капитан А.Д. Комаров, осужденный ВТ 2-й гвардейской танковой армии. Как следует из ответа, ранее оступившийся офицер достойно перенес выпавшее на его долю испытание: «За проявленные мужество и отвагу в бою приказом войскам 1БФ… отчислен из батальона и 5.03.45 убыл в распоряжение начальника отдела кадров 2 гв. ТА для прохождения дальнейшей службы»[429].
В отношении ряда осужденных, пока они находились в пути в штрафную часть или даже начинали там службу, приговор суда обжаловался в кассационном или надзорном порядке. Нередко ранее принятое судебное постановление отменялось, и производился пересмотр меры наказания. На это тоже реагировали органы военного правосудия.
Так, старший лейтенант М.Н. Романов приговором ВТ 47-й армии 3 сентября 1944 г. был осужден по ст. 193.17 п. «а» УК РСФСР к 10 годам лишения свободы в ИТЛ с лишением воинского звания и с отсрочкой исполнения приговора до окончания военных действий. «Для искупления вины» (формулировка председателя ВТ армии) он был направлен в ОШБ. Определением ВТ 1-го Белорусского фронта из приговора было исключено лишение Романова воинского звания. Информируя об этом командование батальона, председатель ВТ армии потребовал объявить определение ВТ фронта Романову под расписку[430].
Капитан административной службы В.Н. Сафонов 6 июня 1943 г. был осужден ВТ 15-й гвардейской стрелковой дивизии Воронежского фронта к 5 годам ИТЛ без поражения в правах с применением прим. 2 к ст. 28 УК РСФСР. В соответствии с Положением о штрафных батальонах действующей армии офицер был направлен в 9-й ОШБ фронта. Однако ВТ Воронежского фронта 6 июля 1943 г., рассмотрев протест председателя ВТ фронта на приговор и руководствуясь ст. 418 УПК РСФСР, приговор в отношении Сафонова отменил, а дело дальнейшим производством прекратил. Копию определения ВТ фронта направил отделу кадров фронта для последующей ее передачи в ОШБ фронта и отчисления офицера из батальона[431].
Иначе сложилась судьба бывшего офицера Н.Г. Кориняка, 5 декабря 1944 г. осужденного ВТ 130-й стрелковой дивизии 1-го Белорусского фронта с отсрочкой исполнения приговора и направленного в 8-й ОШБ «для отбытия меры наказания». ВТ 28-й армии своим определением потребовал применения к Н.Г. Кориняку реального лишения свободы в ИТЛ на 5 лет. В ОШБ поступило требование председателя ВТ 130-й стрелковой дивизии исполнить приговор. 8 января 1945 г. командир штрафного батальона донес председателю ВТ о том, что Кориняк под конвоем направлен в Брестскую тюрьму[432].
Аналогичная ситуация имела место с бывшим офицером И.М. Пименовым, из приговора по делу которого, вынесенного ВТ 65-й армии, ВТ фронта исключил отсрочку исполнения приговора. 4 октября 1944 г. он также был отправлен из 8-го ОШБ в Брестскую тюрьму для отбывания наказания[433].
В повседневной жизни случались коллизии, когда формальное соблюдение законности сочеталось с отступлениями от закона, что прямо ущемляло права осужденных военнослужащих. ВТ 362-й стрелковой дивизии 1-го Белорусского фронта приговорил Л.А. Алферова к лишению свободы в ИТЛ на 10 лет. Переменник полностью отбыл определенный ему срок в 8-м ОШБ и уже был отчислен из батальона, когда председатель ВТ дивизии сообщил командиру ОШБ, что ВТ фронта исключил из приговора в отношении Алферова отсрочку исполнения приговора, и потребовал этапировать военнослужащего в ближайшую тюрьму. Поскольку Алферов в это время был уже в пути из ОШБ в отдел кадров фронта, командир батальона направил туда же донесение о необходимости Алферова взять под стражу и перенаправить в тюрьму[434].
Такой ситуации можно было бы избежать, если бы осужденный находился до вступления приговора в законную силу в местах заключения, как предписывал УПК РСФСР. Однако в данном случае органы военного управления руководствовались шедшим вразрез с УПК категорическим указанием наркома обороны СССР (приказ № 323 от 16 октября 1942 г.) «осужденных военными трибуналами… немедленно отправлять в распоряжение военного совета фронта для дальнейшего направления в штрафные части»[435].
В ряде случаев командование штрафными формированиями проявляло определенную осмотрительность. Так, командование ОШБ, получив 25 декабря 1944 г. письмо из отдела кадров стрелковой бригады внутренних войск НКВД Украинского округа о возможности кассационного обжалования судебного приговора по делу бывшего старшего лейтенанта А.В. Сысцова, некоторое время не привлекало его к участию в боевых действиях. Вскоре, действительно, из отдела кадров фронта поступило указание исключить Сысцова из списка переменного состава и направить в его распоряжение[436].
Обобщение опыта правоприменительной практики в целях совершенствования процесса комплектования штрафных частей
Органы военного управления и военной юстиции в различной форме периодически проверяли правильность исполнения руководящих документов, касающихся комплектования штрафных частей переменным составом, обобщали опыт правоприменительной практики, стремились устранить вскрытые недостатки.
Что такая работа была крайне необходима, показывает анализ приказа командующего войсками Южного фронта генерал-полковника Р.Я. Малиновского № 018 от 4 марта 1943 г. Здесь была организована проверка выполнения в войсках приказов НКО № 227 от 28 июля 1942 г., № 298 от 28 сентября 1942 г. и № 323 от 16 октября 1942 г., по итогам которой было установлено, что штрафные части комплектуются только из лиц, осужденных военными трибуналами с отсрочкой исполнения приговора до окончания войны, а командиры не пользуются правом направлять в штрафные части своих подчиненных, совершивших преступления и правонарушения.
Командующий фронтом, предписывая устранить выявленные недостатки, потребовал от командиров частей и соединений пользоваться всей полнотой власти, предоставленной им приказами наркома обороны № 227, 298 и 323. Военнослужащих, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости (побег с поля боя, членовредительство, дезертирство и др.), в случаях, когда для доказательства виновности этих лиц не требуется проведения предварительного и судебного следствия, направлять в штрафные части своей властью[437].
Но предписывая подчиненным исправить недостатки, командующий фронтом (а точнее лица, которые готовили проект его приказа – работники отдела кадров и военной прокуратуры) показал недостаточное собственное понимание сути требований приказов НКО СССР, а в ряде случаев положения его приказа прямо противоречили требованиям наркома обороны. Так, в приказе Р.Я. Малиновского говорилось, что в
