Владимир Королёв - Босфорская война
Подобные отвлечения сил турецкого флота и армии наблюдались и до 1620-х гг., и в последующий период. В 1614 г. в связи с казачьими нападениями на города Анатолии османское командование было вынуждено перебросить на Черное море свою «армаду» из Дарданелльского пролива. Мы уже отмечали, что только слухи 1646 г. о приготовлении Польши к войне и намерении короля послать запорожцев вплоть до Стамбула заставили турецкое командование ослабить натиск на Венецию. Действия казаков у Румелии 1652 г. понудили Стамбул «крайне спешно оттянуть на Черное море» часть своего флота, находившегося в Дарданеллах, на венецианском театре военных действий.
Из-за казачьей угрозы султаны и их военачальники не раз отказывались от. проведения средиземноморских операций, в том числе уже начинавшихся.
Капудан-паша, рассказывает «Всеобщая история о мореходстве», в 1611—1612 гг. «с нетерпением выдерживал… нещастия», связанные с успешными операциями против турок тосканского, мальтийского и неаполитанского флотов. «Для отвращения оных выступя из Константинополя (в 1612 г. — В.К.) с 33 галерами, он приказал всем архипелажским пашам собраться к нему со всеми галерами, какие можно было найти. Но между тем, как он таким образом готовился к освобождению городов (куда вторглись средиземноморские неприятели. — В.К) от ужаса принужден был оставить сей поход и итти против русских морских наездников, которые, вышед из всех устьев впадающих в Черное море рек, опустошали султанские области, простирающиеся по берегам сего моря».
В письме Мурада IV польскому королю Сигизмунду III от сентября 1628 г. (нового стиля), т.е. уже после летнего нападения донцов и запорожцев на Босфор и других казачьих набегов этой кампании, говорилось, что люди из османских владений, как румелийских, так и анатолийских[614], жалуются на большие «шкоды» и разграбление поселений со стороны казаков, вышедших в море с немалым числом лодок. По этой причине, заявлял султан, мы, отказавшись от отправки флота на Белое море, послали везира и капудан-пашу Хасан-пашу для ликвидации тех «негодяев» и охраны жителей от дальнейших «шкод». В письме королю от каймакама приводилась та же информация с указанием на множество казачьих лодок и разграбление и сожжение казаками многих поселений и с добавлением, что флот уже был отправлен на Белое море, но властям пришлось снова послать корабли на Черное море[615].
Средиземноморские противники Османской империи использовали отвлечение ее сил на защиту от казаков для активизации собственных действий. В 1624 г., во время сильных казачьих набегов на Босфор и Прибосфорский район и борьбы капудан-паши с казаками и крымскими «мятежниками», «пришли в движение» мальтийцы, которые «взяли у корсаров Берберии пять больших кораблей», уведенных затем на Мальту вместе с командовавшим ими Османом Рейсом и 350 пленниками.
«В то время как все морские силы были заняты (действиями против казаков. — В.К.), — доносил 2 июня 1627 г. Т. Роу, —…Архипелаг был оставлен без защиты, и шесть галер, как мы полагаем, великого герцога (Тосканского. — В.К.) пришли к устью Геллеспонта и взяли один галион и много меньших кораблей каирского флота… сообщают о добыче в миллионы. Эта тревога заставила великого синьора послать на Черное море, и немедленно из армады были выделены 12 галер и посланы искать христиан, которые, я не сомневаюсь, ушли со своими богатствами».
В 1620-х гг. турецкий корсар Азан Калефат, имея эскадру кораблей и «сделавшись страшилищем на море, перелетывал туда и сюда с такою быстротою, что, кажется, в самое короткое время везде получал новое бытие», но, оставшись без необходимой поддержки османского флота, в конце концов был разбит соединением из восьми неаполитанских, четырех тосканских и трех папских кораблей. «Во время сих неприятельских действий, происходивших на Средиземном море, — подчеркивают французские авторы, — Амурат (Мурад IV. — В.К.) терпел непрестанное беспокойство от Козаков и сколько ни старался их усмирить, но все усилия обращались всегда к собственному его вреду».
Под влиянием успешных казачьих набегов на Босфор ряд осведомленных западноевропейцев высказывал сожаление о не состоявшемся одновременном и мощном наступлении на Османскую империю с юга. Мы уже приводили высказывания на этот счет, сделанные М. Бодье после событий 1624 г.: Средиземное море находилось тогда без защиты, и был удобнейший случай для нападения христианских стран на Турцию. «В то время, — вторит названному автору «Всеобщая история о мореходстве», — конечно бы решилась судьба империи Оттоманской, если бы христиане в столь благоприятных обстоятельствах учинили на нее нападение». Однако в рассматриваемое время политика Франции и Англии в отношении Турции и казаков, как мы знаем, была совершенно иной.
Казачья морская война оказывала также воздействие на события персидско-турецкого фронта, и ситуация в «связке» черноморских и босфорских набегов казаков с делами Персии была похожа на европейскую. Обычно считают, что донские войсковые власти выступали против казачьих разбоев на персидском побережье Каспия под давлением Москвы или из-за нежелания ссориться с нею. Но эта позиция имела и еще одну, не менее важную причину. Стратегические интересы Войска Донского требовали не ослабления Персии, а усиления ее действий против Турции. В свою очередь, операции казаков на Черном и Азовском морях и на Босфоре оттягивали на себя османские силы, предназначавшиеся для борьбы с персами.
Еще в 1590 г. венецианский посол в Стамбуле Джеронимо Липпомано сообщал дожу о послании Мурада III английской королеве Елизавете, из текста которого вытекало, что во время закончившейся в том году многолетней турецко-персидской войны казаки сильно беспокоили Османское государство нападениями на его территорию и что только теперь, по завершении войны, султан оказался способен и намеревался наказать казаков.
Точно так же в качестве отвлекающего фактора запорожцы и донцы выступали и в ходе войн Турции с Персией 1600—1610-х гг., а затем затрудняли положение Османской империи в персидской войне, которая велась с 1623 г. «Турция, — пишет об этом времени и действиях запорожских казаков А.А. Новосельский, — не могла сосредоточить своего внимания и своих сил для борьбы с Персией». Английское посольство в Стамбуле в 1624 г., перед первым и самым мощным казачьим нападением этого года на Босфор, указывало, что туркам приходится вести войну не только на главном персидском направлении, но и на черноморском казачьем тоже.
В следующем году в связи с набегами запорожцев и донцов на Трабзон, Самсун и Синоп османскому правительству пришлось перенацелить часть армии Илез-паши, которая, по словам бежавшего из плена сапожковского казака Алексея Васильева, имела будто бы 100 тыс. человек и шла под Багдад, занятый персами, а теперь была вынуждена направить свои силы от Токата и Сиваса к побережью Черного моря. Это сильно осложнило для Турции обстановку на персидском фронте.
Н.Л. Янчевский, говоря об изложенных событиях, даже утверждает, что таким образом Москва руками казаков «оказала существенную услугу» своей союзнице Персии. Впрочем, у этого автора получается, что и Азов в 1637 г. был взят казаками по команде Москвы ради помощи персам.
Мы уже цитировали депешу Ф. де Сези Людовику XIII от 8 марта (26 февраля) 1626 г. о намерении султана лично идти на Персию и уговорах сановников не оставлять Стамбул из-за татарско-казачьей угрозы. Несколько позже, но в том же году Э. Конвей информировал Т. Роу, что князь Трансильвании и бывший венгерский король Бетлен Габор советует туркам заключить мир с персами, чтобы использовать все свои силы против Польши и для обеспечения собственной безопасности от казаков.
«Казачья карта» имела вес и на Кавказе. Приближенный имеретинского царя Александра III Рамазан, вернувшийся 19 июля 1651 г. из Мегрелии, говорил московскому послу Н. Толочанову, что тамошний правитель, вассал Турции Леван II Дадиани, как только «послышал» о набеге донских казаков к Стамбулу, «почал быть от них в болшой боязни», а в Мегрелии вообще полагают, что «будет и он под государьскою высокою рукою (русского царя. — В.К.), только изволит царское величество на него… послать с Дону казаков, а царь (Имеретии. — В.К.) от себя своих ратных людей». Затем Александр прямо просил прислать донцов, чтобы «с неприятели своими управитца» и расширить пределы Российского государства.
9 октября 1651 г. правитель Имеретии подписал крестоцеловальную запись о переходе страны «под высокую руку» московского царя, а на следующий день направил в Москву послание, в котором буквально умолял ее оказать помощь донскими казаками против «врага христианства» Дадиани. «Если государь сжалится над нами и захочет, — говорилось в послании, — стоит ему только приказать донцам, и он овладеет Черным морем и этим устроит сообразно желанию своему константинопольские дела».
