Надежда - Талан Светлана
– Не знаю. – Я пожала плечами и виновато улыбнулась: – Так получилось.
– Мне нужен адрес этого горе-фотографа, – сказал Юра. – Я им займусь завтра же.
– Я буду у него во вторник. Давай вот как сделаем. Я постараюсь встретиться с той девочкой, которую приводят туда, и узнать, когда она должна будет прийти опять. Тогда вы сможете взять его не только с дисками, но и застукать на горячем.
Юра задумался.
– Даже если я не встречу девочку, то узнаю, на месте диски или нет, – продолжила я. – Один из них я все-таки стяну и передам тебе.
– Хорошо. Но давай договоримся так. Как только ты выходишь оттуда, сразу же ловишь такси и едешь домой. Сев в машину, ты позвонишь мне на мобильник, и мы его повяжем. Где эта студия?
– Совсем недалеко отсюда. Кстати, как поживает Вадим Петрович? – я непроизвольно перескочила на другую тему.
– Он целый день не берет телефон.
– Может, просто не слышит звонка?
– Может быть, – задумчиво произнес Юра. – Все может быть. Но дело в том, что такого еще не было. Я хотел съездить к нему днем, но, сама понимаешь, лишний раз светиться ни к чему.
– Давай съездим сейчас. Ты подождешь меня в машине, а схожу и узнаю, как он.
– Если тебя не затруднит…
– Юра! О чем речь? Поехали!
Уже через несколько минут мы были у дома Вадима Петровича. Юра припарковал машину напротив, у продуктового магазинчика со светящейся вывеской «Продукты. Круглосуточно».
– Странно. В его окне горит свет, а телефон он не берет. Попробую еще раз его набрать, – сказал Юра, доставая телефон.
– Ну что?
– То же самое. Вызов идет, но…
– Я пойду.
– Позвони мне из квартиры.
– Хорошо. Жди меня здесь. – Я улыбнулась и торопливо зашагала к дому.
В подъезде было полутемно, и я шла медленно, плохо различая ступеньки. Поднявшись на лестничную площадку, я увидела, что дверь в квартиру Вадима Петровича прикрыта неплотно и из щели пробивается яркий свет.
– Вадим Петрович! – позвала я негромко и постучала. – Вадим Петрович, вы дома? Это я, Павлина.
В ответ – ни звука. Я осторожно приоткрыла дверь. Нехорошее предчувствие охватило меня, и по спине пробежал холодок.
– Вадим Петрович! – снова позвала я, заглушая голосом громкий стук моего сердца.
Я прошла по коридору. В кухне света не было, и я заглянула в комнату.
– А-а-а! – закричала я и задрожала от ужаса, увидев безжизненно обвисшее тело.
Вадим Петрович висел на веревке, закрепленной на большом гвозде в стене, служившем ему вешалкой для халата.
В ужасе выскочив из квартиры, я побежала вниз так быстро, как только могла, не видя ступенек и хватаясь руками за спасительные перила.
– Он… он… Он мертв! – едва смогла я произнести, усевшись на сиденье и захлопнув за собой дверцу, словно спасаясь от страшного видения.
– Жди меня здесь! – сказал Юра и, выскочив из машины, побежал к дому.
Я прерывисто дышала, меня трясло. «Надо успокоиться. Надо относиться к смерти более спокойно, – уговаривала я себя. – Я же будущий врач». Когда Юра вернулся, он был очень расстроен.
– Как ты? – спросил он.
– Спасибо. Уже нормально. Со мной все хорошо.
– Извини, что так получилось.
– За что ты просишь извинения?
– За то, что втянул тебя в это, и тебе пришлось… – Юра обнял меня за плечи. – Вадима Петровича убили.
– Разве… он не сам повесился?
– Нет. Я в этом уверен. Хотя есть записка. Предсмертная.
– Что он написал?
– «В моей смерти прошу никого не винить» – и все.
– Почему ты решил, что его убили?
– Я бегло осмотрел труп. На запястьях остались следы от скотча, и от него пахнет спиртным. Вадима Петровича, скорее всего, разоблачили, связали, силой напоили, заставили написать записку и повесили. Вот и все. Так решили не одну проблему. Нет информатора, а для кого-то есть квартира.
– Как это?
– А вот так. Наверное, кто-то пронюхал, что у одинокого человека, работающего на меня, есть неприватизированная квартира. Почему бы не убить двух зайцев сразу? – с горькой иронией сказал Юра.
– Жаль Вадима Петровича. Он хороший человек… был.
– Я отвезу тебя к себе. Придется тебе, лисенок, провести ночь одной. Не обидишься?
– Ничего страшного. Я посплю часов до семи.
Но выспаться мне не удалось. Меня мучила бессонница, и я долго крутилась на большой Юриной кровати. «Быстрее бы все это закончилось», – подумала я и начала мечтать о том времени, когда маме уже сделают операцию, кода наступит день нашей свадьбы и к дому подъедет большой белый лимузин…
Я проснулась оттого, что в кухне кто-то чем-то загремел. Накинув любимый голубой атласный халат, я направилась в кухню, сонно шаркая тапочками.
– Вот так всегда! – сказал Юра. – Хотел хоть один раз приготовить своему лисенку завтрак и уронил сковородку с яичницей!
У Юры был растерянный и виноватый вид. Я перевела взгляд на лежащую на полу сковородку и выпрыгнувшую из нее невезучую яичницу и рассмеялась.
– Шеф-повара из тебя явно не получилось бы!
– Это точно, – вздохнул Юра и развел руками.
– Я сама все уберу, – сказала я и подняла сковородку с пола. – Ну что там? Рассказывай.
– А что рассказывать? Очередной висяк.
– Что это значит?
– Это значит, что виновных никогда не найдут. Сделано все профессионально. Как только я увидел сияющую рожу Наумова, сразу понял, кто к этому руку приложил. А я теперь, естественно, получу нагоняй за еще одно нераскрытое дело. Пройдет какое-то время, и квартира достанется кому-то из наших. Вскоре на балконе будет сушиться после стирки милицейская рубашка, – с горечью произнес Юра.
– Значит, его все-таки повесили?
– Давай не будем об этом, – попросил Юра. – Я устал и ужасно хочу спать.
– Но сначала я тебя накормлю, а потом ты отдохнешь. Идет?
– Могу поспать только до обеда. После обеда у меня куча дел, – сказал Юра и добавил: – Пойду прилягу, пока ты приготовишь поесть. На пару минут!
– Давай. Я быстренько, – пообещала я, открывая холодильник.
В нем я обнаружила замороженные пельмени. Поставив на плиту кастрюльку с водой для пельменей, я приготовила сметанный соус и сделала гренки с сыром к чаю. На все у меня ушло не более двадцати минут. Когда я зашла в комнату, чтобы позвать Юру завтракать, он одетый лежал на кровати, поджав ноги, и крепко спал.
– Юра, Юра! – Я тронула его рукой за плечо, но он даже не пошевелился.
Тогда я укрыла его пледом и тихонько вышла из комнаты.
Разлука с другом
– Павлинка, я еще раз все хорошо обдумал и решил, что тебе не стоит больше появляться у этого фотографа, – сказал мне Юра, складывая бумаги на своем рабочем столе.
– Но почему?! – возмутилась я. – Мы же с тобой обо всем договорились!
– Зачем тебе это нужно? Я пошлю своих ребят, они хорошо знают свое дело и сработают профессионально.
– Я хочу, чтобы этого Андрея Андреевича наказали за совершенные им преступления, а для этого просто обнаружить диски с детской порнографией мало! – почти прокричала я, теряя контроль над собой при одном воспоминании об увиденных моих детских фотографиях. – Ты уверен, что диски до сих пор там находятся? А если их там уже нет? Вы спугнете этого фотографа, а он будет продолжать снимать обнаженных детей! Только уже в другом месте, там, где ты его не достанешь!
Юра никогда не видел меня такой разъяренной. Конечно же, я боялась, что на фотографиях он узнает меня, но я все еще не могла преодолеть свои детские страхи и обо всем рассказать Юре. Я пока не готова. Это произойдет позже.
– Я не понимаю, почему ты так бурно реагируешь? – Он внимательно посмотрел на меня.
– Я… я… Я просто не могу забыть ту девочку! – сказала я и нервно заходила взад и вперед по комнате. – Ты просто не видел ее глаза! Если бы ты заглянул в них и попытался хотя бы представить, что она пережила…
– Я могу себе это представить. Ты же не считаешь меня бездушным?
