Бумажные города - Грин Джон
Я встал и сорвал со стены распечатки, булавки вылетели и упали на пол. Я скомкал листки и бросил в мусорную корзину. На обратном пути я, как дурак, наступил на кнопку, и хотя я устал и был очень зол, и не мог больше ничего придумать, и мне больше некуда было ехать искать, мне пришлось собрать все рассыпавшиеся по ковру булавки и кнопки, чтобы позже снова не наступить на них. Мне хотелось лупить кулаками по стене, а пришлось подбирать эти чертовы кнопки. Потом я пошел к кровати и побил подушку, стиснув зубы.
Я снова попытался читать Уитмена, но, застряв между текстом и мыслями о Марго, решил, что на сегодня я обнажен уже достаточно. Так что я, наконец, отложил книгу. Вставать и выключать свет мне было лень. Я тупо уставился на стену, время от время моргая, и глаза все дольше оставались закрытыми. А открывая их снова, я видел то место, где висели карты — четыре дырочки образуют прямоугольник, внутри которого еще несколько случайных дырочек. И я похожий рисунок уже видел. В пустой комнате, над свернутым ковром.
Там когда-то была карта. С воткнутыми булавками.
18
В субботу я проснулся на рассвете, чуть раньше семи. Как ни странно, Радар оказался в сети.
КЬЮВОССТАНИЕ: Я был уверен, что ты спишь.
ЭНЦИКЛОПЕДИСТ96: Не, чувак. Я встал в шесть, дописываю статью об одном поп-певце из Малайзии. Но Энджела еще спит.
КЬЮВОССТАНИЕ: Ого, она у тебя осталась?
ЭНЦИКЛОПЕДИСТ96: Да, но моя невинность еще не пострадала. Но вот после вручения дипломов… возможно.
КЬЮВОССТАНИЕ: Слушай, мне мысль вчера пришла. Про дырочки в стене в том торговом центре — может, там висела карта?
ЭНЦИКЛОПЕДИСТ96: Типа маршрут.
КЬЮВОССТАНИЕ: Именно.
ЭНЦИКЛОПЕДИСТ96: Хочешь поехать? Но мне надо дождаться, когда Энджела встанет.
КЬЮВОССТАНИЕ: Хорошо.
Радар перезвонил в десять. Я заехал за ним, потом мы двинули к Бену, решив, что на ноги его сможет поднять только внезапное нападение. Но когда мы спели ему «Солнышко мое» под окном, перед этим открыв его, он на нас, фигурально выражаясь, плюнул.
— До обеда я ничего делать не буду, — авторитетно заявил он.
Так что мы поехали вдвоем. Радар немного рассказал об Энджеле и о том, как она ему нравится, как нелепо влюбиться всего за несколько месяцев до того, как надо будет разъезжаться по колледжам, но мне было трудно как следует сосредоточиться на его монологе. Я хотел увидеть карту. Что Марго на ней отметила. Хотел воткнуть булавки на место.
Мы вошли в офис ипотечной конторы, пробежали через библиотеку, ненадолго остановились у стены с дырочками, а потом пошли в сувенирную лавку. Мне тут уже не было страшно. Побывав в каждой комнате и убедившись, что никого, кроме нас, в здании нет, я почувствовал себя так же уверенно, как дома. Под витриной я нашел коробку с картами и брошюрами, в которой рылся в ту ночь, когда все были на выпускном. Я поднял ее и поставил на углы разбитой витрины. Радар занялся первичным отсевом, отбирая все карты, которые я потом разворачивал и искал дырочки.
Мы уже почти добрались до самого дна, когда Радар извлек черно-белую брошюру под названием «Пять тысяч американских городов». Она была издана компанией «Эссо» в 1972 году. Аккуратно разворачивая карту и разглаживая сгибы, я заметил в уголке дырочку. «Вот она», — воскликнул я. Бумага была надорвана, ее, наверное, содрали со стены. Это была уже ветхая, желтоватая карта Соединенных Штатов, по размеру такая, как вешают в школах, густо усеянная всякими интересными местами, куда можно съездить. Я решил, что Марго не хотела оставлять эту карту в качестве подсказки — к ним у нее было очень строгое требование: все они лишь запутывали ищущего. То есть каким-то образом нам удалось найти то, что она не планироваланам показывать, и, осознав, что она это не планировала, я вновь задумался о том, как много она спланировала.Может быть, именно этим она тут и занималась в темноте и тишине. Путешествовала в праздных мечтах, как и Уитмен, готовясь к настоящей поездке.
Я побежал в офис, в столе, стоявшем рядом со столом Марго, нашел кнопки, а потом мы с Радаром осторожно отнесли развернутую карту в ее комнату. Я приложил ее к стене, а мой друг попытался воткнуть булавки в уголки, но три из них были надорваны, как и три из пяти городов на карте — наверное, это произошло, когда Марго снимала карту со стены. «Выше и левее», — сказал он. — «Нет, пониже. Ага. Не двигайся». Повесив ее, наконец, мы начали сопоставлять дырочки на стене с городами на карте. Мы довольно легко нашли все пять. Но там, где бумага была порвана, ТОЧНОЕ местоположение определить не удалось. А на карте с пятью тысячами городов точность была важна. Названия были напечатаны таким мелким шрифтом, что мне приходилось носом водить по бумаге, чтобы что-то разобрать. Когда я называл города, Радар искал их в Мультипедии со своего наладонника.
Непорвавшихся дырочек оказалось две: одна, похоже, Лос-Анджелес, хотя рядом была такая куча других городков, что буквы наползали друг на друга. А вторая — Чикаго. Из порванных одна попадала на какой-то из районов Нью-Йорка.
— Сходится с тем, что мы уже знаем.
— Да, — сказал я, — но где именно в Нью-Йорке-то? Вот в чем вопрос.
— Мы наверняка что-то упустили, — ответил Радар. — Какой-то указатель. А другие точки где?
— Еще одна в штате Нью-Йорк, но не рядом с самим городом. Ну, ты посмотри, тут все городки крошечные. Может быть, Поукипзи или Вудсток или Катскилл-парк.
— Вудсток. Это было бы интересно. Марго не хиппи, но явно за свободу духа.
— Не знаю, — ответил я. — Последняя — или Вашингтон или Аннаполис, или Чесапикский залив. Тут вариантов куча.
— Если бы она отметила на карте всего одно место, было бы яснее, — мрачно заметил Радар.
— Но она же, наверное, переезжает с места на место. — «Как праздный бродяга», — добавил я про себя.
Я сел на ковер, а Радар стал читать вслух статьи о Нью-Йорке, горах Катскилл, о нашей столице, о Вудстокском концерте шестьдесят девятого года. Но толку от этого, похоже, не было. Мне казалось, что мы добрались до самого конца клубка, но так ничего и не нашли.
После того как я отвез Радара домой, я сел читать «Песнь себе» и готовиться к выпускным — без особого энтузиазма. В понедельник меня ждали математика и латынь, пожалуй, для меня это были самые тяжелые предметы, я не мог позволить себе пойти на них без подготовки. Так что почти всю ночь и все воскресенье я занимался, но после ужина мне в голову пришла новая мысль про Марго, так что я отвлекся от перевода Овидия и вышел в сеть. В мессенджере была Лэйси. Мне Бен прислал ее контакт, и я решил, что мы с ней достаточно хорошо знакомы, чтобы завести разговор.
КЬЮВОССТАНИЕ: Привет, это Кью.
ПОСЫПАЮГОЛОВУПЕПЛОМ: Привет!
КЬЮВОССТАНИЕ: Ты не думала о том, что Марго, наверняка, очень долго все планировала?
ПОСЫПАЮГОЛОВУПЕПЛОМ: Ты про то, как она оставила буквы из супа в тарелке и вывела тебя к торговому центру?
КЬЮВОССТАНИЕ: Да. Такое же за десять минут не придумаешь.
ПОСЫПАЮГОЛОВУПЕПЛОМ: Может, она это в блокноте писала.
КЬЮВОССТАНИЕ: Именно.
ПОСЫПАЮГОЛОВУПЕПЛОМ: Ага. Я о нем сегодня думала. Я вспомнила, что, когда мы ходили по магазинам, Марго всегда совала его в сумки, которые ей нравились — ей важно было, чтобы он туда входил.
КЬЮВОССТАНИЕ: Вот бы мне его раздобыть.
ПОСЫПАЮГОЛОВУПЕПЛОМ: Она его, скорее всего, с собой взяла.
КЬЮВОССТАНИЕ: Ну да. В ее шкафчике ты его не видела?
ПОСЫПАЮГОЛОВУПЕПЛОМ: Нет, там только учебники лежали аккуратной стопкой, как и всегда.
Я стал дальше готовиться к экзаменам, ожидая, что кто-нибудь еще выйдет в сеть. Через какое-то время появился Бен, я пригласил его в чат вместе с Лэйси. Почти все время говорили они, а я еще занимался своим переводом — до тех пор, пока к нам не присоединился Радар. Тогда я отложил карандаш.
ЭНЦИКЛОПЕДИСТ96: Сегодня некто из Нью-Йорка искал Марго Рот Шпигельман в Мультипедии.
ЭТОБЫЛАПРОБЛЕМАСПОЧКАМИ: А можно определить место точнее?
