Якутский олонхо - Нюргун Боотур Стремительный
СТИХ 243
ГОЛОС ТУЙААРЫМЫ КУО
Помогите мне!Отнимите меня!Ты, летающий высокоНа Мотыльково-белом коне,Муж мой, Юрюнг Уолан,На долгие годы прощай,Навсегда, навеки прощай!
Ты — скачущийНа Вороном коне,Стоя рожденном на грани небес,Стремительный Нюргун Боотур,Старший, могучий мой брат,Где бы ни был ты —Догоняй, спасай!Улуу Тойона коварный сын —Уот Усуму похитил меня!
Обесславился ты, Уот Усуму!Опозорился ты навек!Беременную — в последней поре —Ты украл чужую жену…
Ах, какой ты лихой удалец!Побоялся ты, парень, видать,Что не удастся тебеДевушку достойную взять?До того ты с горя дошел,Что похитил чужую жену,Женщину беременную украл!
Люди лучшие трех великих мировНа смех подымут тебя!Равные из далеких стран,Прославленные богатыри,На позор осудят тебя!Пестрые псыОблают тебя,Серые псыРастерзают тебя!Не сжимай так грубо меняЖелезной лапой своей!Потише лети — задыхаюсь я!
СТИХ 244
ГОЛОС УОТ УСУМУ
Нет, мое дорогое дитя,Нельзя мне медлить сейчас…Гонится следомНюргун Боотур!..Поскорей я долженСпрятать тебяВ неприступном доме моем,В крепости железной моей!
Если кто среди равных мнеИздеваться вздумает надо мной,Темя толстоеТому проломлю!Кто смеяться вздумает надо мной,У того я разрушу очаг,Священный огоньЗатопчу, потушу!Разве кто посмеет поднять на меняРазящий огненный взгляд?Наверно, такихНе осталось в живых…Ты со мной не страшись никого,Ты со мной не стыдись ничего! —
Так тяжело громыхая вдали,Свирепого адьарая словаСмолкли за тучей глухой,Стихли за темной горой.
Над чудовищной крутизной,Кукушками меднымиС двух сторонУвешанной в древние времена,Над непроезжей, крутой,Страшным заклятием заклятойДорогой смертей Кээхтийэ-Хаан,Над струящейся глоткой ее,Над погибельной горловиной ее,Над обрушенной тесниной ееВсе выше — могучими взмахами крыл —Поднимался Нюргун Боотур.
Воздуха ледяного потокБешено летел с крутизны,Обвалами грохоча,Обломками скал стуча,Все круша на своем пути,Все грозя завалить, смести…
Трижды Нюргун прокричал,По-орлиному клекоча;Напрягая все силы свои,Пытался бурю он одолеть,Пытался перелететьНеприступный гребень горы.Но ледяной ураганБросал его вниз головой.Были сильно помятыВ тяжкой борьбеДва его могучих крыла;Трудно было ему дышать.До отказа раздулись в грудиЛегкие исполина-орла,Потемнело в его глазах.Отчаиваясь высоту одолеть,Как по чану медному, колотя,По каменному нёбу стучаКованым языком,Громко заклекотал орел;И на середине пути,На вершину скалыОпустился онНад грозною крутизнойДороги Кээхтийэ-Хаан,Где колдовские одниМедные кукушки торчат…
Беспокойно крылами маша,С трудом под бурей держась,Так он заговорил,Такое слово сказал.
СТИХ 245
НЮРГУН БООТУР
Кэр-даа-бу! Кэр-даа-бу!На кручу буйных небесПодымающейся прямикомДороги смертей Кээхтийэ-ХаанЛихая хозяйка-дух,Старуха Уот Холуонньай Хотун!Каждый выдох твой огневой,Больше лиственницы вековой!Эй ты, черная тень,Кровавая пасть,Хвост, как дым,Постель, что метель!Тянущаяся длинной губой,Жаждущая крови живой,Открой дорогу передо мной,Грозная Холуонньай Хотун!Я прежде в жертву тебе приносилПолные охапки еды,Приговаривая:«Подходи и бери!»Ты из рук моих пищу брала,Ты со мной радушна была…Если тяжести ног моихНе выдержав, занемогала ты,Я на помощь к тебе приходил,Я обильно тебя кормилОхотничьей добычей моей.Если огненное сознанье твоеНе угасло еще совсем,Вспомни помощь мою,Помоги мне сама!Подыми меня на высокую грань,На третью вершину твою!Разве это трудно тебе?Но если внизТы сбросишь меня,Если путь не откроешь мнеНа кручу буйных небес,Тогда перестанешь ты получатьЩедрые подарки мои,Богатую добычу пятиУгловатых, длинных пальцев моих!
И тогда пересохнет глотка твоя,Не освеженная кровью жертв,Перестанет жадная пастьПеченью наполняться сырой…Двигающаяся глотка твояВысохнет добела…Твой семисаженный языкПересохнет, окостенев,И острым своим концомВ нёбо твое врастет;И закатится солнце твое,И наступит смертный твой час! —
Так орлиный клекотГромово звучал,Будто кто-то о медный чанКолотушкой звонкой стучал…
Услыхав заклинанья его,Заохали под землейЧудовищная хозяйка горыУот Холуонньай Хотун.Перехватило дух у нее,Тяжести богатырских ногНе выдержала она,Рухнула, протяжно хрипя,На крутящееся ложе свое,Задыхаясь, икая, навзрыдЛепетать, бормотать начала.
СТИХ 246
ГОЛОС ДУХА-ХОЗЯЙКИ ДОРОГИ
Алаатанг! Улаатанг!Абытай-халахай!Ох, болит!Ох, палит нутро!..С незапамятных порНе запомню яТягости непомерной такой.Давящей душу мою!Будто бранного мира всегоБремя взвалено мне на грудь…
Мое сердце,Мой мозг спиннойТы своим ядовитымДыханьем спалил,Око спины моейРаздавил!Легкие раздулись во мне,Удушье томит!.. Задыхаюсь я!Подбрюшина рвется моя,Пришла моя смерть, видать!..
Эй, люди рода айыыС поводьями на спине!Эй, солнечные богатыри,На чьем загривке небесный чембур!Если вы дорожите жизнью его,Если жалеете вы его,Уберите отсюда,Снимите с горыНюргун Боотура-богатыря!Тяжести ног егоВынести я не могу!Только обильные жертвы егоУдерживали меня до сих пор…Пройдет еще миг один,И в пропасть его — в провалСброшу я с крутизны!Ох, больно,Ох, душно мне!.. —
Так, зубами железными скрежеща,Корчась в подземелье своем,Злобно прокричала она.
ПЕСНЬ ВОСЬМАЯ
СТИХ 247
ИздревлеИстоки берет —ДалекоОлонхо течет!При запеве родившееся дитяБегает, кувыркаясь, теперь…Взвыл Уот Усуму,Ускользнуть не успел.Халбас-ХараХлестнул, улетел…
Летающий высокоНа Мотыльково-белом конеЮрюнг Уолан удалойС молодою своей женой,С поезжанами и роднейПриехал в долину Кыладыкы,Где простерлась его земля —О восьми окоемах ширь,О семи ободьях простор,Где неистово взлетают пески,Голосистые задувают ветра…
Под сенью древних дерев,У синей опушки лесной,На восточной блистающей стороне,Где спускается с высоты,Одаряя щедро своих детей,Жизнедарящая Иэйэхсит,Снял Юрюнг Уолан с седлаСветлоликую Туйаарыму Куо,Прекрасную подругу свою,И, за руку взяв ее,Сердечную хвалу возносяПокровительнице своей,Могучей матери Айыысыт,Благодарностью и добром помянувБлагодатную Аан Алахчын,По тропинке, устланнойСвежей травой —Восьмиветвистою осокой,К солнцу лицом обратясь,Тихой поступьюСупругу своюПо кругу три раза обвелВокруг резного столбаКоновязи большой,Украшенного семьюПучками жертвенныхКонских грив.
Тут, с отгонных лугов, с береговДевяти многоводных рек,Из урочищ восьми ручьевПригнали белый ржущий поток,Пригнали черный мычащий поток,Чтоб на славу устроить пир.
Ввел жену Юрюнг Уолан,Обвив ей руки свежей травой,В просторный серебряный домПод кровлею золотой,А там домочадцы егоПеред пылающим очагомПоднесли им высокий чорон,Пенящийся кумысом.Вкруг очага Юрюнг УоланОбвел молодую жену,Достойную подругу свою,Любовно ее усадилНа почетном ороне своем,На покрове из шкурЧернобурых лис.
Повалили без счетаМолодых кобылиц,Зарезали тучных коров,Поставили котлы на огонь,Угощенье обильное для гостейПриготовили, начали пир…
Гости досытаУгощались тамЖирною едою мясной,Крепким густым кумысомПрохладили горло свое,Взбодрили усталый дух,Восемь дней пировали подряд…
…После праздника, на девятый день,Ветер западный налетел,Внезапно снег повалил,Белая закипела пурга,Град загремел,Ураган зашумел…
Из клубящихся облаков,Из летящей мути и мглы,Выдохнув из пасти огонь,Вылетел огненный змейИ, девятирядную стену жильяРазвалив ударом хвоста,Ясноликую Туйаарыму КуоЗа девятисаженную косу схватив,Поднял на воздух,Умчал в высоту,Кричащую громко унесВ вихрящийся темный провалБесноватых южных небес.
Услыхав чей-то грозный рев,Услыхав пронзительный жалобный крикПропавшей своей жены,Бедняга Юрюнг УоланПоглядел растерянно по сторонам,На ноги проворно вскочил,Выбежал на широкий двор,Всю долину КыладыкыВдоль и поперек обежал;Ища Туйаарыму Куо,Кричал, призывал ее —Ответа не услыхал…Так он сразу все потерял!
Восьмигранную землю-матьЗа девять суток обрыскал он —Ни следа нигде не нашел.Сокрушился могучий дух,Помрачился разум его.Горько плача,Громко крича,Обезумевший Юрюнг УоланКуда глаза глядят убежал,Пропал неведомо где…
СТИХ 248
