Александр Горохов - Предназначение. Сын своего отца

горную деревушку, не переставал поражаться. Огромные глыбы, снесенные на добрую

сотню метров от скалы, с которой скатились, гигантские, брѐвна, нагромождѐнные, будто

соломинки, на уступе высотой в три-четыре человеческих роста, расплющенные о

подводные камни и намотанные на валуны стволы деревьев толщиной с человека. И

оглушительный грохот над крутыми склонами поросших диким лесом гор.

Ещѐ на стоянке Игас пояснил, что для их путешествия выбрано самое удачное

время - конец лета. Жара спала, и таяния ледников не предвиделось. Затяжные дожди

тоже не должны были начаться ещѐ недели три. Подъѐма воды в горной реке, способного

стать непреодолимой преградой, опасаться не следовало. Конечно, зимой уровень реки

опускался ещѐ ниже, но тогда пришлось бы прокладывать путь по обледеневшим

заснеженным скалам, что в несколько раз замедлило бы продвижение. А этого не хотели

ни стражники, ни ответственный за груз Донито-младший.

21

Дав команду в очередной раз становиться на ночлег, Игас отвѐл названного брата

на край утеса, возвышающегося на два десятка метров над водой. Указав на скалу, видневшуюся километрах в пяти, он объявил:

-Это ворота в долину. Завтра мы уже будем на равнине.

Вид открывшейся равнины, дальние холмы которой терялись в синей дымке,

ошеломил юношу. Он прислушивался к своим ощущениям, как учил Исповедник, пытаясь

не поддаться захлѐстывавшему его восхищению. Чувство простора, безграничности, доставило ему столько удовольствия, что Эрг неожиданно остановил коня, и только

дружеское похлопывание по спине вывело его из оцепенения.

-Очнись, ещѐ налюбуешься этими красотами, -добродушно хохотнул Игас.

После выхода из гор река неожиданно преобразилась. Резко замедлившись, она

вроде бы должна была разлиться и стать глубже, но вместо этого Эрг обнаружил для себя, что караван едет вдоль довольно мелкой (не менее, чем вдвое мельче) и узкой (раза в три

уже, чем двумя километрами выше по течению) спокойной лесной речки. Его недоумение

вызвало лишь смех попутчиков, и парень предпочѐл удивляться далее про себя.

Интервал движения между основной группой и дозорами сократился вдвое.

Скорость продвижения несколько увеличилась, особенно когда тропа заметно забрала

вправо от реки, свернув в лес. По расчѐтам Эрга путь, равный дневному переходу в горах

они закончили задолго до захода солнца, войдя в большую деревню.

Лорд-управитель здешних мест, тяжелеющий степенный мужчина пятидесяти -

пятидесяти пяти лет, лично вышел поприветствовать Игаса, которого давно знал и ценил.

-Я гляжу, господин Энгр, деревня ещѐ подросла за последнее время. Похоже, скоро

к Вашему титулу добавится ещѐ один, «господин Лорд-мэр», - польстил хозяину Игас.

-Ах, что Вы, господин Донито! Скорее всего, лишь мой сын сможет получить

право построить замок. Да только можно ли сравнить даже мой титул Ленд-лорда со

славой главного добытчика сокровищ герцога, кем скоро станете Вы, молодой человек, -

не остался в долгу Энгр. -Но почему Вы не представите мне своего спутника, который, если не ошибаюсь, спешит стать защитником королевства?

-Простите, господин Энгр. Сей юноша - мой названный брат, приемный сын моего

отца, Эрг Донито.

Похоже, юноша произвѐл на старика благоприятное впечатление, но неясность

происхождения и тщательно скрывавшаяся до сих пор тайна существования какого-то

приемного сына у давнего приятеля так заинтересовала его, что Эрг просто физически

ощутил работу ума хозяина.

Исповедник Пит действительно принялся за обучение мальчика с простейшего - с

грамоты. Среди книг, имевшихся в его избушке, построенной вдали от прочего жилья, он

отыскал старинную азбуку, и малыш на удивление легко усвоил премудрость

складывания букв в слова. Время от времени старик ходил в деревню, на рудники или в

горы за травами, и Эргу волей-неволей пришлось научиться кашеварить. Сам по себе

человек умный и знающий, старик легко находил ответы на бесконечные вопросы

ученика. И преподносил это так, что Эрг сам формулировал правильное решение,

опираясь на подсказки и логические заключения чародея. Видимо, тот хотел научить

питомца мыслить самостоятельно, в чѐм весьма преуспел.

Трудно сказать, были причиной успехов мальчика способности наставника, склад

ума ученика или наследственность, но Пит чаще сдержанно хвалил воспитанника, чем

бранил его.

От правописания и счѐта без всякой видимой логики старик перешѐл к теории

мироздания, которую завершил историей человечества планеты Гемма.

-А где же она, родина наших предков? -восторженно спросил Эрг, глядя на ночное

небо.

22

-Не знаю, -горько вздохнул Исповедник. -Точнее, в нашем мире еѐ нет, а место еѐ

двойника давно забыто. Говорят, в подвалах замка Крон, где хранится вся мудрость ТОГО

мира, можно отыскать на карте звездного неба солнце, вернее, солнца, бывшие родинами

наших предков. Но вход в ту сокровищницу знаний открыт далеко не всем. Поэтому, малыш, если тебе когда-нибудь повезет попасть в неѐ, не разбрасывайся временем по

пустякам, черпай знания, сколько сумеешь.

Исповедник придавал огромное значение здоровью мальчика. Начав с тривиальной

зарядки, он, объяснив сущность происходящего в организме, постепенно перешѐл к

закаливанию. Именно эти два краеугольных камня стали платформой для более серьезных

занятий.

-Ты умеешь сохранить здоровье своего тела, но можешь ли ты сохранить здоровье

своей души? Ведь больная душа человека не только вызовет, в конце концов, болезни

тела, но и помешает творить добро другим людям, будет заражать своей болезнью души

окружающих, -ответил однажды старик на настойчивые просьбы Эрга позволить ему

помочь Исповеднику в лечении, -Ты видел, как я это делаю, но не знаешь самой сути, а

это всѐ равно, что судить о природе вещей, заметив их тень сквозь закрытые веки. Нет, не

раньше, чем ты будешь готов к этому.

В подходе к душе человека, к его внутреннему миру перемешались такие

верования, как кришнаитство, христианство и господствующий во времена ТОЙ жизни

гомотеизм, создав неимоверный конгломерат, в котором спокойно уживались

абстрактный Всевышний, не стеснѐнный какой-либо оболочкой, его вечный враг Дьявол

или Сатана, и полное отсутствие обрядовости, основанное на непоколебимой вере, что

любые торжества в честь Всевышнего есть не что иное, как попытка обмануть его, приукрашивая действительность. Была ещѐ многолетняя изнуряющая подготовка

Посвящѐнных в Знания или Исповедников, основанная на тренировке внутренних

возможностей человека и познании тайных сил и знании. По сути дела Исповедник

являлся как бы представителем Всевышнего среди людей, причем, в наиболее

приближенной к буквальному смыслу своего звания форме.

Исповедника нельзя было обмануть. Он мог прочитать всѐ по лицу, одежде, вещам

человека, которого он видел. Умел читать эмоции на расстоянии. Лечил людей своей

внутренней энергией и энергией окружающего пространства. Но при этом обет не

позволял рассказывать открывшееся людям. Он мог лишь подтвердить или опровергнуть

слова говорящего. Исповедники были отшельниками страстей людских, внешней

совестью и неподкупными свидетелями мыслящих существ.

Эрг не предназначался в Исповедники, и Пит, не смотря на прекрасные

способности мальчика, ограничил его занятия начальными стадиями медитации и

основами биоэнергетики, не вдаваясь глубже необходимого для целительства травами и

точечной медициной. И к четырнадцати годам юноша легко распознавал болезни по

внешним признакам, готовил снадобья из собранных трав, останавливал словами

кровотечения. Старик Донито был особенно доволен его успехами в лекарском деле, надеясь, что тайна приѐмыша не выйдет вместе с ним за пределы деревни. А после того, как он быстро поставил на ноги жену старосты, больше недели лежавшую в постели с

жаром, старый Марс успокоился относительна куска хлеба для юноши в будущем.

Той же зимой Эрг как-то отправился к истоку Разбойницы за росшим на скалах

целебным мхом. Он уже возвращался домой по своим следам, протоптанным в

неглубоких ранних сугробах, когда ощутил сильный толчок под ногами. Какое-то чувство

тревоги заставило его не броситься на землю, а бежать вперед, подальше от скачущих по

склону горы кусков камня, которые он почувствовал, а не разглядел.

Очнулся он от холода. Спина, плечи и голова болели от синяков и ссадин. Но

сильнее всего болела правая нога. Мальчик мысленно оглядел своѐ тело, как учил

Исповедник. Пробегая мысленным взором от макушки до кончиков пальцев, он явственно