Проданная. На стороне солнца - Таня Свон
Люди Рафаэля искали виновного в происходящем и нашли его. В моем лице.
— Ее нужно наказать! Она привела в наш мир чудовище, которое верхом на костях дракона скоро явится в наш дом! И зачем? Чтобы отомстить за то, чего мы не делали! Наши предки заточили безумных богов…
— И не зря! – вставил кто-то.
— … Чтобы эта Тиа и ее новые друзья-ящеры выпустили богов на волю! Только они стали злее и объединились!
Я даже не заметила, как начала качать головой. Пальцы чуть дрожали от напряжения. Хотелось сказать: «Нет! Я не хотела ничего такого! Не хотела, чтобы над невинными людьми нависла угроза смерти! Мы собирались остановить беду из пророчества, думая, что речь о Рафаэле! Никто не думал, что мы же эту беду и породим!»
— Ее нужно наказать. Казнить! – четко услышала я, и все мысли вдруг обратились в пепел.
В голове поселилась безупречная, звенящая пустота, которая постепенно наполнялась осознанием – они правы. Моя слепая ненависть привела нас сюда.
Моей руки кто-то коснулся. Я моргнула, прогоняя секундное наваждение, и вдруг поняла, что по щеке катится слеза. Торопливо утерла ее, глядя в пол, а не на стоящего передо мной человека.
— Пойдем. Тебе здесь больше нечего делать.
Меня за руку вытащили из зала. Чуть ли не выбегая оттуда, я услышала:
— Успокойтесь. Способ победить Царицу Мечей есть. Как жрец Лунного Стража уверяю, он на нашей стороне.
— А что с девчонкой? Это она виновата во всем!
— С этим разберемся позже, — внезапно жестким тоном пригвоздил Гекар. – Сейчас нам нужно объединиться, чтобы выжить и победить. Царица Мечей прибудет сюда, когда закончит с драконорожденными. У нас в запасе не больше нескольких дней.
Потом двери за моей спиной захлопнулись. Меня потащили по пустому коридору к ближайшему окну. Над Артери уже висела луна, так что я, не боясь, устроилась на подоконнике.
Напротив меня стояла Антинуа.
— Спасибо, что вывела меня, — просипела я, не глядя в глаза Анти. – Я думала, что между нами все кончено.
Я попыталась улыбнуться, но надобность в этом отпала, едва Антинуа открыла рот:
— Так и есть, Тиа. Но даже бывших друзей в беде не бросают. Они бы заклевали тебя там.
— И поделом. Ты ведь все слышала. Я действительно во всем виновата.
Анти села на подоконник рядом со мной. Этаж был невысокий, так что пейзаж открывался скромный – дворцовый сад с жухлыми кустами роз и неработающими фонтанами. Однако Анти предпочитала смотреть во двор, но не на меня.
— Ты сильно изменилась, когда связалась с Рафаэлем. Ты будто заболела им.
— Разве? – хрипло хохотнула я. – Я многое делала ради того, чтобы Рафаэля победить.
— Но в итоге? – с сочувствием спросила Анти и перевела взгляд на меня.
Я ничего не сказала. Устало прикрыла глаза и подумала о том, что неплохо было бы поддаться ветру и позволить ему столкнуть меня вниз. Перелом нескольких костей взбодрит и точно вытравит тяжелые мысли.
— Я не хочу, чтобы меня отчитывали, Анти. Все, что я чувствую, — одиночество и боль. У меня никого не осталось. Друзья, союзники… Я давно лишилась их и сама в этом виновата, признаю. Но сегодня я разом потеряла последних близких людей — и Рафаэля, и дочери. И как думаешь, каково мне готовиться к войне против собственного ребенка?
Внутри все горело от непролитых слез, но они не шли. Слова лились вместо них, но я не чувствовала облегчения. Только стыд, ведь Антинуа нисколько не смягчилась. Наоборот.
Моя искренность ее разозлила.
— Понимаешь, Тиа, всех этих проблем бы не было, если бы не ваши с Рафаэлем «отношения». Вы же уничтожаете друг друга, не видишь? И чем больнее раните, тем сильнее привязываетесь. Это… омерзительно. Меня пугает ваша связь. Знаешь, прозвучит ужасно, но к лучшему, что Рафаэль умер. Хотя бы теперь вы больше не сможете терзать друг друга.
Я не сдержалась и сдавленно рассмеялась. Анти не в курсе, что я не смирилась с утратой. Я готова вырвать Рафаэля из костлявых пальцев Пустоши, даже если сам он того никогда бы не желал.
Боги… Я становлюсь похожа на Рафаэля.
— Почему ты смеешься? – испуганно спросила Анти и медленно встала с подоконника.
Я ничего не ответила и покачала головой, думая о том, что наконец-то поняла Рафаэля. Разгадала его мысли в тот бальный вечер.
Он обратил меня, потому что не желал отпускать. Знал, что, будучи обычной полукровкой, я рано или поздно умру. Рафаэль настолько боялся этого, что решился сделать меня отродьем.
Он вырвал меня из хватки смерти, и теперь я делала то же самое для него. Или лучше сказать – для себя?
— Думаю, я люблю его, — выдохнула я. На душе стало легче, когда призналась вслух, но сердце будто стиснули, выжимая из него кровь до последней капли.
Антинуа смотрела на меня так, будто я только что поцеловала слизняка. Столько отвращения я давно не видела в глазах бывшей подруги!
— И за что же? За издевательства? За то, что он сделал тебя своей рабыней? За то, что он убил Лорклар и кучу других драконорожденных, которые нас приютили, пока искал тебя?! – ее голос сорвался на крик.
— За ощущение нужности. За то, что стал мне семьей, — голос дрогнул, когда я вспомнила, как мы с Рафаэлем играли с Ясной, как все вместе гуляли и ужинали. Как мы готовили еду, пока дочка отдыхала в детской. Как вместе укладывали ее спать. – Я никогда не была так счастлива, как с ним.
— Он использует тебя, чтобы залечить собственные раны, Тиа, — с жалостью выдавила Анти и отшатнулась на пару шагов. – Рафаэль – покалеченный одиночеством ребенок, который хочет, чтобы его любили.
— Тогда мы нашли друг друга, — упрямо решила я и поднялась с подоконника.
Когда я проходила мимо Анти, чтобы направиться в мастерскую, она схватила меня за руку и потянула, прося взглянуть ей в глаза.
— Тиа, ты зациклилась на том, чего нет. Из-за этого могут пострадать тысячи людей.
— Ты о чем?
Я заметила, как Анти нервно облизнула пересохшие губы, перед тем, как
