Путь в никуда - Илья Городчиков
Поправив висящее на ремнях снаряжение, я вытянул из небольшого подсумка разгрузки маленькую бензиновую зажигалку. Хватило лишь раз чиркнуть круглым кресалом, чтобы небольшой огонёк занялся. Другого варианта отыскать выход у меня сейчас не было, кроме как отыскать источник поступления воздуха в подземелье. А то что это было подземелье, сомневаться я просто не мог. Организм отлично показывал мне это, поднимая кровеносное давление.
Огонёк наклонился в одну из сторон и, в свете летающего над моей головой шара, я заметил след в толстом слое пыли. Похоже, что сюда меня кто-то умудрился притащить, но даже так вокруг не было ни одного члена спустившегося вниз отряда. Возможно, что у меня просто выпал какой-то сегмент памяти и успел произойти бой, но все боеприпасы до одного были на месте. Радовало, что не был потерян ни один боеприпас из того богатого запаса серебра, который мне приходилось таскать на поясе и на груди.
Перевесив автомат на грудь, я двинулся по пыльному следу, стараясь понять, что же вообще произошло, вместе с тем рассматривая местную архитектуру. Над здешними подземельями явно трудилось множество людей.
Под ногами у меня была каменная плитка, некогда покрытая разноцветной эмалью, но сейчас давно исчезнувшей до состояния нуля. Лишь небольшие остатки краски остались на месте, напоминая о древней красоте этого места. Вместе с тем потолок зала был настолько высоким, что достать до него можно было только встав на плечи двоих взрослых мужчин нормального роста, отчего свет с большим трудом добирался до него. Потолок же был не столь красивым. Похоже, что его почти не обрабатывали, оставив многочисленные сколы от ударов ручными камнетёсными долото.
Вперёд идти пришлось медленно и осторожно, время от времени останавливаясь на месте и стараясь высмотреть в темноте хоть что-то, что сможет мне позволить понять произошедшую ситуацию. Странно было оказаться в глубоком подземелье в одиночку, не получив ни одной травмы. Странно, но даже никакого намёка на страх я не ощущал. Он будто отступил далеко в сердце или мозг, оставив место самому банальному интересу. Никогда не замечал в себе интереса исследовать старые подземелья, но сейчас этот «туристический» поход был вынужденным.
Часы так и не подали мне признаков жизни, а потому я не сразу понял, когда же этот глубокий зал окончился самой обычной деревянной дверь, но точно не современного производства. Изготовил её точно человек, что знает своё дело, не оставив между досками практически никакого зазора. Вот только время сделало своё дело и теперь дерево рассохлось, истончилось, перестало быть таким же красивым, как многие года назад. Ручка отпала, и теперь ржавая скоба просто лежала на каменном полу, продолжая уничтожаться от времени. Другого выхода из этого помещения отыскать мне всё равно не удалось, а потому я аккуратно толкнул дверь носком ботинка, но встретил сопротивление, поняв, оно закрыто с внешней стороны и придётся применять куда более грубые способы.
Поднатужившись, я со всей силы ударил ногой в крепком ботинке в место, что было чуть ниже предполагаемого места расположения засова. Удар вышел серьёзным и достаточно мощным, чтобы сухая древесина с треском разрушилась, а сама дверь осталась висеть всего на одной петле, позволяя мне спокойно выйти из этого странного помещения.
В могильной тишине подземелья звук удара был настолько громким, что сердце моментально сжалось в маленький комочек, по сравнению с которым спичечная головка была монструозных размеров. На мгновение я даже остановился, вскинув оружие и принявшись водить по сторонам стволом, надеясь увидеть противника первым, но катакомбы продолжали сохранять жуткую тишину.
Дальше потянулись коридоры. Длинные и широкие, они вились под землёй так далеко, что не было видно ни конца, ни края. Мне хотелось уже хотя бы краем глаза увидеть, что где-то рядом будет долгожданный выход, но приходилось всё идти и идти. Под громадной толщей земли был построен целый город с многочисленными помещениями, назначение которых во многом оставались для меня загадкой. Коридор мог закончится сквозным помещением, стены которого представляли из себя небольшие углубления, размерами, сильно смахивающими на кровати. Они были даже укрыты каким-то истлевшими кусками такни. Здесь были и следы быта, и предметы, явно указывающие на то, что эти подземные коридоры когда-то действительно использовались людьми для жизни, но меня волновало даже не то, что я могу встретиться с этими обитателями, как тот факт, что я их не видел. Останков не было от слова «совсем». За радость было бы увидеть хотя бы одну кость, не говоря уже о полноценных костяках. Все исчезли будто по щелчку пальцев и явно не намеревались возвращаться, но я же упрямо шёл по коридорам, надеясь спонтанно отыскать нужный выход.
Пройдя несколько перепадов высот в этом странном месте и даже преодолев одну небольшую подземную реку, я оказался в большом зале, внутренности которого сильно резанули меня по глазам. Здесь не было физических источников света, как и самих теней. Свет словно исходил прямо из воздуха со всех сторон, не оставляя теней, но позволяя рассмотреть каждую деталь этого места.
Когда я только вошёл внутрь, то сразу рухнул на колени. Зал встретил меня настолько мощным магическим потоком, что меня будто ударили тяжёлой кувалдой прямо в живот. Из лёгких выбило весь воздух, заставив склониться над землёй. Боль волной прошлась от сердца до кончиков конечностей, после чего опять вернулась в сердце, постоянно взрываясь мелкими импульсами. Было такое ощущение, что по моим венам в крови блуждают острые калёные иглы, причиняя невероятную боль, подобие которой мне ещё не удавалось ощутить на своей шкуре.
Едва мне удалось подняться, как внутри почувствовалось, что раздробленные в мелкую пыль рёбра стали восстанавливаться, возвращаясь к состоянию хоть какого-то каркаса.
Далеко не сразу удалось сфокусировать зрение. Слишком уж серьёзным магическим ударом меня только что огрели, оставив на полу явственный кровавый след, вылетевший из моего рта.
Утерев окровавленные губы, я тягостно вздохнул, взял автомат на изготовку и приготовился встречать, но это странное место продолжала оставаться полностью безмолвным. Помещение было большим, напоминая
