Невеста вождя драконов - Милена Вин
Ночь быстро ушла, оставив тяжесть на плечах, и наступило утро, залившее тусклым светом деревню, леса и горы. Снаружи холодным ливнем заплакал рассвет.
Рейнард безрадостно хмыкнул, услышав стук первых крупных капель. Нечасто дождь омывал земли Арханы — редкое погодное явление, больше присущее западу, материку Мэнхилд, что значило омытый дождями. Должно быть, подумал Рей, по девушке плакали ее боги, в которых она так рьяно верила. Он и сам готов был забыть о своих принципах и в сердцах взмолиться ее богам от страха перед полной безысходностью. Да только не верил, что они хотя бы выслушают его — лишенного возможности попасть в их чертоги, крылатого ящера, чья душа после смерти рассыплется прахом из-за губительного огня Эйхры, самого первого из драконов.
Спустя какое-то мгновение тихо приоткрылась входная дверь, впуская внутрь укутанного в плащ Лейва. Рей невольно поежился — то ли из-за прохладного ветра, мазнувшего по лицу, то ли из-за того, что на миг плач богов стал громче. Дверь закрылась, лачуга вновь погрузилась в тишину, но ненадолго.
Чуть потоптавшись у порога, Лейв прошелся до камина и, стоя к брату спиной, еле слышно прохрипел:
— Тебя не было на собрании...
Нехотя Рей бросил в ответ:
— Мне нет дела до их разборок. Как только Мика очнется, мы покинем Архану.
Внутри Лейва все содрогнулось, но он умело подавил дрожь, незаметно сглотнул, взглянув на спящего мальчика. Сейчас он чувствовал себя слабым, очень уязвимым и таким усталым, как никогда в жизни. Он боялся признаться себе, что стал таким из-за привязанности к ребенку, как крошечная искорка, разогнавшему мрак, который раньше жил в его душе, угнетая и давя. Ради него Лейв все еще оставался здесь, в месте, ставшем ему ненавистным, ради него он терпел упрямство брата и ждал вместе с ним чуда. Чуда, вера в которое медленно таяла.
Усевшись на скамью, Лейв сложил руки на столе, переплел пальцы и задумчивым взглядом уставился на выцветшее одеяло, накинутое поверх женского тела, страшась взглянуть выше, на мертвое лицо.
— Многие усомнились в Тире, — сказал он, прокручивая в голове события сегодняшнего утра. — Сочли ее поступок бесчестным. Кто-то даже осмелился упомянуть Эидис… Сказал, что она никогда бы такого не допустила. В общем-то они правы… Раньше Архана была другой. И Тира тоже. Со смертью Эидис многое изменилось. — Замолчав ненадолго, Лейв потянулся к кувшину, налил в кружку меда и сделал два больших глотка. — Но другая часть по-прежнему верна ей.
— Нет, — отрезал Рейнард, чуть подавшись вперед, ближе к койке. — Они верны не ей, а ее силе. Они боятся ее. Доверие и страх идут врозь — так было всегда. Если появится что-то, что напугает их гораздо сильнее, они предадут ее.
На какое-то время между братьями залегло молчание. Лейв неспешно потягивал сладкий напиток; когда тот заканчивался — снова подливал, до тех пор, пока кувшин не опустел. А Рей сидел неподвижно, мягко поглаживая костяшки пальцев Мики, чертя узор на кисти, тот самый, что некогда указывал на ее принадлежность дракону. Теперь он был стерт, остался лишь слабый след, при взгляде на который все внутри переворачивалось и сжималось. И сердце трепетало при мысли, что он больше никогда не сможет связать себя с ней. Только на словах, не способных унять боли от разорванной связи.
— Куда ты отправишься? — наконец прервал молчание Лейв и прокашлялся, избавляясь от хрипоты в голосе. — Архана единственное место, куда не могут добраться люди. Вальгард опасен и неприветлив, Мэнхилд близок к нему, а восток для нас слишком чужд.
— Разберусь, — раздраженно дернул щекой Рей. — Для начала хочу узнать ее мнение...
Из-за согревшего внутренности меда последние капли терпения испарились, Лейв покачал головой.
— Забудь это дело, брат. Она мертва...
— Нет!
Грозный рык слился с неожиданно раздавшимся ударом — Рейнард впечатал кулак в стену, с такой силой, что одна из полок в углу дрогнула, и баночки с грохотом повалились на пол. От громкого удара, вздрогнув, проснулся Генри и впился большими испуганными глазами в дракона.
— Закрой свой рот и не смей больше говорить об этом, — сдерживая клокочущий у горла гнев, жестко, неприятно процедил Рей, не сводя с брата злых глаз. — Она проснется. Ей нужно время.
Проглотив черствое, как сухарь, чувство, Лейв обратился к Генри:
— Подожди меня снаружи.
Мальчик кивнул, быстро выпутался из-под пледа и выскочил на улицу. Сверля тяжелым взглядом поверхность стола, мужчина произнес:
— Поступай как знаешь, Рей. В любом случае я не улечу без Генри. Не посмею бросить. Я сильно привязался к нему... Нет... Он стал мне сыном. А ты знаешь, он сестру не оставит. Поэтому наши пути не расходятся. Я подожду и, как только ты будешь готов, последую за тобой.
Потянулось долгое молчание. Догорал огонь в камине, по стенам скользили последние блики, бросая тени на лица драконов. Дождь не утихал, нескончаемый поток слез бил по крыше, вскоре его шум слился с громыханием грозы.
Утратив надежду дождаться ответа, Лейв поднялся, поправил плащ и направился на выход.
— Ее тело я здесь не оставлю, — задержал его на миг усталый голос брата. — Подготовь все к отплытию. У них есть драккары... Дождь утихнет — отправимся на восток, к Валке и Ульву.
Глава 54. Во власти тьмы
Подступивший со всех сторон мрак сдавливал тело невидимыми путами. Глаза давно привыкли к темноте, но Мика предпочла сидеть накрыв ладонями лицо, чтобы не видеть обглоданных подземными чудищами костей, черепов с пустыми глазницами; чтобы не видеть, как светятся глазенки пауков, шустро плетущих в углах пещеры свои серебристые паутины. Вонь, поднимающаяся с сотен выгребных ям, драла горло — дышать было невозможно.
На этой стороне Хельхейма, в самом низу реки Гьелль, растелился по темной земле гнилой запах, воздух впитал в себя страх пленников — бесчестных убийц, стоны которых слабо доносились до Микаэллы.
Она не знала, сколько уже пробыла в мире мертвых, спрятавшись в маленькой пещерке от жадно глазеющих на нее и недолго преследующих длинных лысых чудовищ,
