На краю сознания - Владимир Охременко
Пистолет возник в моей руке по первому желанию. А может быть, он никуда и не исчезал? Я не уверен, да это и не имело никакого значения. Я выстрелил в Даниэля, потом ещё раз, и ещё, но он лишь продолжал смеяться мне в лицо.
— Не попал! Может, попробуешь отрубить голову? — скелет взял свой череп костлявой рукой, снял с туловища и протянул мне.
— Оставь меня в покое! — закричал я.
— Я был бы рад, честно, но знаешь, говорят, от себя не убежишь! Вот это про нас с тобой, Ник! Куда ты убежишь от того, что у тебя в голове? Я бы не сказал, что мне здесь так комфортно, как было на моём корабле, который ты уничтожил, но терпимо. Жить можно! Чувствуешь себя живым, Ник?
Аллен снова рассмеялся. Почему это не заканчивается? Личность нейронета стерта, так что еще я должен сделать, чтобы выйти отсюда? Я не понимаю! В письме ничего не было об этом!
— Да забудь ты уже про это письмо, Ник! Ты же сам себе его передал! Может, написал его тоже ты сам?
— Ты что, читаешь мои мысли?
— Я — и есть твои мысли, Ник! Просто ты почему-то не хочешь меня принимать. А зря, ведь если ты ищешь выход, то вот он, прямо перед тобой!
— Я не желаю тебя видеть!
Даниэль послушно исчез.
— Хорошо, если тебя так напрягает мой внешний вид, я могу не показываться тебе на глаза, — произнёс его голос.
— И слышать тоже не желаю!
Я хочу подальше от тебя. Куда угодно, в любое тихое и спокойное место, и как можно дальше от тебя!
Вспышка.
Глава 23. Поражение.
Сознание, потерянное в водовороте мыслей и образов, сменявших друг друга с такой скоростью, что я не успевал зафиксировать внимание на хотя бы одном из них, медленно прояснялось. Я сидел на берегу моря, на теплом песке. На моих ногах не было обуви, и я чувствовал кожей каждую волну тихого и нежного прибоя. Где я? Пиратский берег? Нет, не похоже. Я различал вокруг какие-то звуки, голоса людей, громкий детский смех… Это же пляж на берегу Утопии! Да, здесь совсем ничего не изменилось! Рядом со мной те же самые дети играют тем же самым мячом на том же самом месте. Только Лизы нет среди них.
— Вы готовы, господин Ник? Вас все ждут.
Это Энн. Голос звучал у меня за спиной, я узнал его сразу.
— Все?
— Птица, Эдик, Голос… Все. Мы в доме госпожи Вернер. Надо решить, что делать дальше.
Дальше? А что дальше? Разве мы еще не победили? Почему этот мир разрушается так медленно? Неужели только Джонатану удалось выбраться наружу?
— Где Джонатан? — спросил я.
— Пойдемте, господин Ник! Вас ждут.
Почему она проигнорировала мой вопрос? Я поднялся на ноги. Чувство равновесия пока что работало неважно, мне было сложно даже просто идти по прямой к вертолету, который уже ждал нас. Зачем? Я же мог мгновенно переместить себя прямо в гостиную Луизы Вернер одним своим желанием! Ах да, правило Утопии, творить запрещено. Ну да ладно, пусть будет вертолет. Главное, что Даниэля Аллена здесь нет. И всё же, почему мы всё еще здесь?
Перелет был недолгим и комфортным, как и всё на этом острове мечты. Мы приземлились на посадочной площадке рядом с домом, который совсем не изменился за время моего отсутствия. Какой-то паренек лет пятнадцати встречал нас с вертолета.
— Доброе утро, господин Вильфрид! — радостно поприветствовал меня он. — Я уже почти забыл, как вы выглядите!
Я не помню, чтобы когда-либо видел этого мальчишку, только его глаза казались мне знакомыми.
— Мы встречались раньше? — спросил я.
— Вы меня не узнали, — кажется, в его голосе прозвучала обида. — Хотя и не мудрено, столько времени прошло. Я — Мартин. Мартин Вернер. Помните меня?
Мартин? Знакомое имя, я где-то его слышал. Вернер. Значит, родственник Луизы, хозяйки острова. Подожди-ка!
— Мартин Вернер? Ты — сын Луизы Вернер?!
Мартин радостно закивал. «Мартин Вернер. Статус: активен» послушно появилась зеленая администраторская подсказка. Интересно, где она была раньше? Все никак не разберусь, как это работает.
— Подумать только! Как быстро летит время! Я тебя помню совсем малышом, а ты уже такой большой! — сказал я.
— А вот вы совсем не изменились, господин Вильфрид!
Время, время… В этом мире время субъективно, имело ли оно какое-то значение? Но все же маленький мальчик вырос, неужели прошло уже лет десять со времени моего последнего визита в Утопию? Я вдруг осознал, что часы снова у меня на руке, в субреальности Последнего Рубежа их не было. Если верить моим часам, сейчас глубокая ночь. Трещина на стекле была на месте.
— Который час, Мартин?
— Девять часов тридцать пять минут! — ответил мальчик, и я исправил время на своем циферблате. Мы неспешно направились к дому.
— Ну что, не передумал становиться космонавтом? — я подмигнул Мартину.
— Ну… не совсем! Я наблюдаю звезды в телескоп, который мне подарила мама. Делаю крупные снимки. Меня теперь больше интересует астрофизика. Я стану ученым и буду исследовать космос, даже если сам туда никогда не полечу! Хотите, я покажу вам свои фотографии?
— Конечно, но немного позже. Сначала мне нужно увидеться с твоей мамой и обсудить кое-какие дела. Дождешься меня?
— Конечно, господин Вильфрид.
Мы вошли в дом. Мартин ушел в свою комнату, оставив взрослых решать их важные дела, а мы с Энн поднялись на второй этаж. За столом, где когда-то мы пили чай с Луизой, меня ожидала большая компания.
— Здравствуй, Ник, — коротко поприветствовала меня Птица. Остальные молчали. Луиза, ее муж, Эдик, Энн… Наверное, невидимый и неосязаемый Голос тоже должен быть здесь. Что-то не похоже, что они рады меня видеть.
— Всем доброго утра!
Они отводят глаза в сторону. Что произошло? Так и будете все молчать? Может, это было невежливо, но я не стал дожидаться приглашения, и сам занял свободное место за столом.
— Что за тишина? Кого-то хороним?
Неудачная попытка пошутить.
— Надежду.
Это сказал Голос. Значит, он действительно был здесь, бесплотный и невидимый. Что он имеет в виду?
— Я не понимаю.
— Птица, расскажи ему! — прошептал Эдик.
— Ник…
Она назвала мое имя и замолчала. Да что здесь происходит, в конце концов! Только малыш Мартин был рад меня видеть? Вы себя в зеркало видели? Сидите тут, как живые мертвецы!
— Что? — я чуть было не выкрикнул это слово.
— Ник, мы проиграли, — сказала Птица.
Тишина. Здесь все о чем-то знают, кроме меня. Знают, но никто не хочет первым произнести это вслух. На кого бы из присутствующих я ни смотрел, он прятал от меня глаза.
— Позвольте, я всё объясню? — сказала Луиза Вернер. — Николас, ваши друзья не хотят говорить это вслух, но в битве с нейронетом вы проиграли. Как я уже говорила вам во время нашей первой встречи, отсюда нет выхода, и все ваши попытки найти его были напрасны. Ваши друзья собрались здесь, чтобы попытаться вежливо объяснить вам, что они приняли решение, которое, поверьте, принять было очень непросто! Они отказываются от дальнейшей бессмысленной борьбы и остаются здесь, в Утопии, чтобы доживать свои жизни в этом, пусть и искусственном, но идеальном мире.
Нет! Что же это? Мы же вычислили, за кого выдавал себя искусственный интеллект нейронета! Я же стёр его личность! Как же после этого мы можем проиграть?
— Всё было напрасно, Ник! — прошептала Птица. — Мне действительно очень жаль. Нам всем жаль!
— Напрасно?! — я не мог сдержать эмоции. — Вы что, с ума все сошли тут? Мы уже нашли выход! Я был снаружи! Я выходил отсюда в реальный мир и видел, во что превратилось человечество! И теперь вы будете
