Кодекс Императора II - Виктор Молотов
— Эм… Сильный щитовик, — произношу я, глядя на приближающуюся группу. — Алина, — обращаюсь к девушке и открываю оружейный кейс. Изнутри достаю связку противотанковых мин — самую полезную вещь в доме, которую Алина всегда берет с запасом. — Ты можешь доставить их на место?
— Уже сейчас? — радуется она, будто только этого и ждала.
— Нет, — качаю головой. — По сигналу.
— Хорошо!
Алина кивает и исчезает, растворяясь в тени.
Я беру дымовую шашку, подхожу к окну. Смотрю вниз на происходящее, ожидая подходящего момента. И он наступает через пару секунд.
Я бросаю дымовую шашку из окна. Она летит вниз — и Роза с идеальной точностью подстреливает ее в воздухе. Взрыв — и густой серый дым начинает расползаться по полю.
Алина появляется снова, будто из воздуха.
— Извиняюсь. Не удержалась. Одного зарезала сзади, — говорит она спокойно, как будто речь идет о погоде. — А еще смотрите, что я нашла.
В руках у Алины — клинок, винтовка и рация.
Из рации доносится раздраженный, захлебывающийся помехами голос:
— Откуда здесь взялся дым?.. Кто его пустил? Уберите его немедленно!
На поле Одаренный ветра начинает расчищать дым, сдувая его резкими порывами магии. А щитовик продолжает двигаться вперед, не сбавляя шаг. Купол все еще покрывает отряд, но не касается земли. Он висит над ними квадратной стеной, охватывая только его и бойцов.
Внезапно щитовик замирает… Только что он осознал, что половина мины попала под его барьер.
Роза стреляет. Пуля попадает в мину.
Взрыв!
Сперва взрывается первая мина. Барьер исчезает.
Затем срабатывают все остальные мины, заложенные под ключевые точки передвижения противника. Земля вспыхивает огнем. Грохот рвет воздух!
Пятьдесят человек исчезают за одно мгновение.
Стены дрожат. Воздух снаружи раскален.
Я медленно опускаю взгляд и говорю, все еще глядя в окно:
— Ладно. Передохните.
— Сейчас все сделаю, — отвечает Алина с легкой улыбкой и уже исчезает в тени — беззвучно, точно капля, ускользающая в трещину.
Через несколько секунд она появляется уже наверху — у одного из окон на крыше. Там, в укромном углу, лежит наша заначка: короб с алхимическими изделиями. Она разбивает один из флаконов. Раз — и в воздухе поднимаются густые голубые клубы дыма, растекаются, заполняя пространство перед фасадом здания.
Это зелье для дымовой завесы подготовил для нас Эдуард для особого случая. Похоже, момент настал.
— Уберите дым! Невозможно вести огонь! — снова раздается раздраженный голос из рации, захлебывающийся в помехах.
Я улыбаюсь, прищурившись, и смотрю в сторону.
— О, смотрите-ка. Новый броневик, — говорю, кивая на подъезжающую машину за пеленой голубого дыма.
Алина не отвечает. Она уже ушла в тень.
Спустя пару секунд с той стороны доносится один мощный взрыв.
Она залезла под броневик заложила туда мину — а для этого много ума не надо.
— Сейчас ветер уберет дым. Готовьтесь, — снова доносится из рации. — Не выдвигаемся! — кричит другой голос. — Пока дым не развеется, не двигаемся!
Нервничают. Уже не идут вперед — боятся. А нам это только на руку.
Я оборачиваюсь к своим.
— У вас есть двадцать минут на отдых, — говорю я девушкам. — Но дежурных оставить. Не расслабляться.
Они кивают, кто-то даже улыбается — как после удачной тренировки. Часть служанок остается в коридоре, остальные уходят в глубину здания — менять снаряжение, перезаряжать оружие, умыться — подготовиться к дальнейшей схватке. Тишина на мгновение становится настоящей. А я возвращаюсь к графине.
Садясь напротив, беру чашку и делаю глоток остывшего чая.
— Простите, отвлекся.
Похоже, теперь у нас действительно есть немного времени для разговора.
— Как вы так ловко управляете всем этим? — спрашивает графиня, склонив голову.
— С чем? — переспрашиваю я, чуть приподнимая бровь.
— По вам видно: вы знаете военное дело не понаслышке.
— Я Романов, — отвечаю спокойно. — Меня этому учили с рождения.
Я кладу чашку на блюдце и продолжаю, глядя прямо ей в глаза:
— Будущий император должен уметь вести любую войну. В любом масштабе. Как противостоять игрушечным солдатикам брата. Как противостоять своему соседу. Как противостоять целому роду. И при необходимости — как противостоять другой стране. Вы так не считаете?
— Думаю, вы правы, — кивает графиня и делает еще один глоток.
Дом снова вздрагивает от взрыва где-то вдалеке, но она уже почти не реагирует.
С каждой минутой, что мы проводим здесь вместе, она становится спокойнее. Увереннее. Может быть дело в том, что Алина подмешала в чай немного успокоительного. А может в том, что я умею убеждать.
Ровно через двадцать минут дым за окнами рассеивается. Солнце пробивается сквозь пробитые стекла. Все возвращается на круги своя.
Я встаю и говорю своим служанкам:
— Пора работать.
Алина появляется рядом.
— Можно я троих заменю? — спрашивает она. — Они полностью истощили свои магические резервы.
— Хорошо. Но больше никого не добавляй, — отвечаю я.
Она театрально вздыхает:
— Эх, тиран…
— Что-что? — переспрашиваю я.
— Так точно, мой император, — чеканит она, приложив ладонь к груди и чуть кланяясь, а затем уходит исполнять исполнять приказ.
Дожили! Меня уже тираном называют, только потому, что не разрешил вытащить сюда весь состав. У нас, между прочим, был план — героически отбиваться, а не сразу показывать все, на что мы способны. Чтобы противники не подумали прислать еще подкрепление, ведь сюда можно и вовсе половину империи согнать.
Да и графине я обещал, что подниму репутацию ее рода. Так что теперь мне приходится выполнять собственные обещания.
* * *
У Геннадия Степановича Новикова — начальника гвардии цесаревича Федора был план не вступать в бой, пока двенадцать других родов ведут штурм поместья. Он должен был вмешаться на крайний случай, если у остальных не получится устранить наследника, а такое вполне могло произойти.
Он недавно прибыл в поместье покойного графа Арбенского, где находился младший из наследников Российской империи. Геннадий Степанович должен был убить Дмитрия Романова своими руками — таков был приказ Федора, если он вдруг останется жив после того, как штурм закончится или случится другой форс-мажор.
Задача, по его мнению, довольно простая и быстрая. И хорошо, что сентиментальностью он не страдает. В ком он видел будущего императора? Уж точно не в Дмитрии Романове. Хотя, на самом деле, ему было все равно, кому служить. Он был солдатом до мозга
