Запах снега - Юрий Павлович Валин
Сани тронулись, верховые устремились следом. На дороге осталась только Дженни.
— Ну, уважаемая, сейчас мы метелками помашем, и ты за дело принимайся.
Пятились, по очереди заметая лапником протоптанную в снегу дорожку. Перешли ложбину.
— Хватит, — кратко сказала Дженни.
Одноглазый, отдуваясь, остановился:
— Нам-то что прикажешь делать?
— Отойдите и не смотрите. Поболтайте о чем-нибудь.
Дженни осталась в густеющей темноте. Мужчины прошли сотню шагов, до рощи оставалось столько же. Лит с тревогой оглянулся.
— Не смотри, — сказал Квазимодо. — Она справится. Что не спрашиваешь, почему я вас в снег выгнал?
— Думаю, так и нужно. Обоз наш до Пескариной Горы дойдет, там и заночует. Утром уже в Кэкстоне будет. А нас вроде, как и не было.
— Соображаешь. В селе лишних глаз полно. По дороге патруль «крестовых» два раза в день ездит. Еще этот снег дурацкий. Вот и приходится всякие магические штуки выделывать. Эх, не люблю я зиму. И магию не люблю. Непредсказуемая наука.
— Ну и обошлись бы, — угрюмо сказал Лит.
— Без милой Дженни? Нет, никак не получалось.
— Отчего же? В Тинтадже магов штук тридцать. И посильней её есть.
— Да я понимаю, что ты за девочку беспокоишься. Что делать, может, ей здесь и безопаснее отсидеться. А колдунов в нашей столице действительно, что черноперки в море. Только не все они для дела подходят. Большинство просто жулики, а из дельных — кто глаза отводить не умеет, а кто леса пугается. Полагаешь, удобнее здесь на морозце, какого-нибудь старикашку в чувство приводить? Твоя-то красавица леса не боится.
— Она не моя.
— Так я не в том смысле. Просто ты с ней раньше познакомился. Вообще-то, разумная девушка.
Лит уныло подумал, что намек прозрачен — куда уж углежогу разумную ведьму-магичку «своей» называть? Надо от этой опасной темы подальше держаться.
— Господин Квазимодо, вы вроде и титул имеете?
— Э, болтливый язык у некоторых. Я такой лорд — скороспелый. Титулом меня король одарил, я себя пощупал-пощупал — ничего не изменилось. Даже глаз не вырос. И денег немногим больше стало. Я вообще домой хочу. Мне достраивать хозяйство нужно. К жене хочу, к малышне своей, — тон шпиона стал неожиданно жалобным.
— Повидаетесь, — неуклюже утешил Лит. — Должность у вас сложная.
— Должность у меня нормальная, — пробурчал одноглазый. — Торговец я. Головой работаю. А вся эта беготня — сугубо временное занятие. Договор у меня с королем. Когда нужно — он зовет. Сейчас и вправду нужно, если «крестовых» вовремя не придавить — всему королевству мало не покажется. Поможем чем можем. Договор нужно выполнять, а, углежог?
— Само собой.
— Вот и я так думаю. Ага, идет наша ворожея.
Дженни молча указала за спину. Цепочка следов обрывалась посреди заснеженной поляны, словно прошедшие передумали и дружно отступили.
— Замечательно, — шпион в восхищении покрутил головой. — Можно считать нас здесь и не было. Давайте продолжим.
Дошли до замерзшего у поклажи Ёхи.
— Тут недалеко. Скоро согреемся, отдохнем, — уверенно пообещал Квазимодо.
Лит вопросы задавать не решился. Не хотелось выглядеть туповатым. Но где здесь отдохнешь? Место открытое, узкие перелески и ясени-одиночки не в счет. Лагерь разбивать в прозрачной рощице? Зачем тогда прятались?
В небе повисла смутная луна. Темная Сестрица утонула в дымке облаков. Начало холодать.
— Что-то я не допру, — пробормотал Ёха, увязая в снегу выше колен — двигаться с двумя мешками на плечах было тяжело. — Нас, случаем, не на убой ведут?
— Не зуди, — предупредил Лит, опираясь о глефу. Огромная холщовая сумка упорно сползала с плеча. И что туда напихали? Не иначе железки кузнечные.
— Здесь дом есть, — сказала Дженни. Она шла последней, относительно налегке — только сумка со снадобьями, да кожаный мешочек с чем-то ценным.
— Веселей, парни, — откликнулся Квазимодо, прокладывающий путь. — Шагов с сотню осталось. Или чуть побольше. Отогреемся.
— Да мне и так уже тепло, — прокряхтел Ёха.
Лит пытался подсчитать, — сколько же ходок придется сделать? Провизии запасли уйму, месяца на два, не меньше. Мука, мясо копченое, мед. Таскать, не перетаскать.
— Ага, пришли, — шпион, и сам взмокший, плюхнул в снег бочонок и мешок.
Впереди темнела ложбина с поросшими кустарником склонами. За ней начиналась очередная прозрачная рощица. Над склоном стоял дом. Явно брошенный, — редкими зубами торчали остатки частокола. Длинное строение утопало в снегу, крыша просела, единственное оконце, забитое досками, подслеповато щурилось на ночных гостей.
— Ни хрена себе! — ляпнул Ёха. — Здесь, что ли? Померзнем как котята.
— Какая никакая крыша, — ухмыляясь, заметил господин Квазимодо. — Устроимся.
— Ну, так пошли, — Ёха сплюнул. — Лучше-то все равно ничего не найдем.
— Сдается мне, нужно поближе к зарослям держать, — шпион продолжал ухмыляться.
В ложбине оказалось по пояс снега. Лит старался шагать нешироко, — иначе идущая следом ведьма совсем увязнет. Взбирались вдоль кромки терновника.
— Стоп, дальше не ломитесь, — предупредил Квазимодо. — Здесь где-то…
Лит удивился, разглядев вход в узкую нору. Вокруг виднелся пятачок смутных, запорошенных следов. И с пяти шагов не догадаешься, что здесь кто-то живой был.
— Волчье логово, что ли? — принялся гадать Ёха, разглядывая отверстие, и стоящую над склоном руину дома.
— И волчье, и лисиное. Да и мыши не брезгуют. Гостеприимная развалюха, — пояснил шпион. — Давайте я первым протиснусь.
— Если волки, то первым я лезу, — заявил северянин. — У меня опыт дрессировки.
— Ну, лезь, — покладисто согласился Квазимодо. — Мы с госпожой магичкой пока насчет следов поразмыслим.
Лит полз за товарищем. Проклятая сумка застревала в узости норы. Стены были обледеневшими, плотными. Ёха пропыхтел:
— Я вот когда-то подумывал метростроевским первопроходцем стать… А это еще что?
Мешок в руках северянина пробил мягкую преграду тряпья, и Ёха соскользнул в короткий колодец. Вокруг была мерзлая земля. Сверху тянуло теплом, тусклый свет играл холодным блеском на отполированных краях колодца. Сверху смотрело непонятное существо в белом балахоне. Ёха вжался в стену, ухватился за рукоять меча:
— Лит, здесь твари!
Существо повыше подняло свечу и сказало:
— Поздно прыгать. Считай, голову тебе откусили. Давай мешок, и лезь в тепло. Квазимодо в норе застрял, что ли? Растолстел, небось, хитрец одноглазый.
* * *Сидели в немыслимой тесноте, пили чай. Вернее, новоприбывшие грелись горячим, а хозяева ужинали. Продукты в убежище закончились два дня назад, потому оба егеря отвлекаться на разговоры никак не могли.
На душе у Лита стало повеселее, — живут же здесь люди. Тепло, светло, печечка крошечная, провизии уйму натащили. Нормально. Вот и Дженни опирается спиной о плечо углежога, — значит, и ведьме не так уж страшно.
— Мы тебя третьего дня ждали, — сказал егерь, обтирая жирные пальцы.
— Виноват, в пути задержались, — объяснил Квазимодо. — Снегу навалило, путь не наезженный.
— Понятно. Кстати, к западу от города снег еще не ложился, — пробормотал второй егерь, макая лепешку в густой мед. — Да и у Кэкстона едва припорошило.
— Значит, так оно и идет? — шпион глубокомысленно погладил щеку, густо разрисованную нитями шрамов.
Высокого егеря звали Крысом. Его подвижный напарник отзывался на чудную кличку Бемби. Работали они возле Кэкстона уже месяц. Шпионили в окрестных лесах, шныряли возле Храма и дорог. Ходили и дальше, на север и северо-запад.
Лит сообразил, что впервые видит натуральных лесных шпионов. Как-то и в голову не приходило, что такие вообще существуют. Лихие парни. Одни бесформенные балахоны из белой, обшитой лентами и лоскутами ткани, чего стоят. Такого охотника в сумерках увидишь, непременно в штаны наложишь. И кто такой наряд выдумал? Ведь с виду — дарки непонятные, но явно немирные. И оружие у них диковинное. Кому может прийти фантазия копья и луки черной и белой краской испятнать?
Егеря разговаривали с Квазимодо. И Дженни с ними сидела. Допущена, значит. Обидно немного. Лита и северянина попросили с поклажей разобраться, под холодной стеной продукты припрятать.
— Натуральные диверсанты эти егеря, — с завистью бубнил Ёха, укладывая мешки под провисшие под грузом
