Михаил Дулепа - Баффер
Движение красных бусин, игрун и продавец, все это время стоявший протянув руку, словно прося о чем-то, рассыпаются горячим пеплом, засыпающим пытающегося встать второго, и почти сразу его одежда вспыхивает.
Да, секунд десять, не больше. Драка сильного мага с заурядами больше не длится.
Одна из заповедей выживания — никогда не дерись с людьми, которые сильнее. Поэтому я сидел на крыше, молился о том, чтобы под ногами не промялся, громыхнув, металл, и смотрел, как тот, внизу подходит, рассматривает орущего, пытающегося содрать пылающую куртку человека и добивает одним коротким импульсом силы.
Все, нету драки, только вонь горелого мяса и тишина. Разбегающиеся продавцы и покупатели делают это очень тихо, чтобы не привлечь внимания. Что-то падает с прилавка и это слышно, хотя упало не здесь, а где-то там, за поворотом.
Я смотрел на второго боковым зрением, замерев, словно горгулья на крыше. Да, те мракоборцы вполне могли нас спутать. “Шеф”, а я был уверен, что это именно он, был до смешного похож на меня, и одновременно я был уверен, что если поставить нас рядом, то общего будет только рост.
Такую бородку отращивают романтики, бывшие комсомольцы, она всегда ассоциировалась у меня с улыбками, хоровым пением “лыжи у печки стоят” в вагонах электрички и разговорами о политике. У меня, к примеру, просто небритая рожа, а Шеф за собой следит, ровняет. Чтобы одежда так выглядела, надо жить в приличном доме с прислугой, а не на лесном хуторе. И четки он держит как магический инструмент, а не как индикатор состояния здоровья.
Стоило об этом подумать, как пальцы свело судорогой. Эй ты, там, внизу, ты уже убил тех, за кем пришел, давай, проваливай. А то я с крыши свалюсь, тебе на голову. А мне жить еще хочется.
Словно услышав, я-второй повернулся, поднял руку.
Полыхнул огненный круг, зависший в воздухе, и он шагнул в него.
Не, ну это даже не смешно!
Круг портала рассыпался искрами и я машинально проверил время. Сволочь, жирует, у него нет необходимости следить за временем!
Одиннадцать сорок две.
Наверное, было бы разумнее спуститься вниз, послушать, что говорят подельники только что убитых, но я, дрожа даже после примененного “восстановления”, сидел на крыше кафе, прижавшись спиной к стойке вывески, и как только позволило время ушел домой.
Похоже, Илья начал привыкать, что я из отлучек возвращаюсь взвинченный, так как просто пожал плечами, когда я спихнул с крыльца сваленный там старый хлам, перенесенный во время уборки из сеней.
— Проблемы?
— Ты точно ничего больше про Шефа не слышал?
Он помотал головой.
— Тогда хреново. Он и в самом деле похож на меня. Только гораздо опаснее.
— Вы дрались?
— Нет, обошлось.
Мальчик серьезно кивнул. Мое отношение к дракам он уже успел понять.
— Илья, если увидишь меня, но не с белыми, а с красными четками — беги не останавливаясь!
Опять кивок. Черт, мне с ним очень повезло. Спокойный, внимательный. Правда маг, но это не такой уж большой недостаток.
Пальцы? Не дрожат. Эффекты? Норма.
— Так, грядки сами себя не очистят. Давай, указывай фронт работ.
Спустя час я успокоился окончательно.
Да, встретился с опасным магом, бывает, но сколько их уже было, таких встреч? Да, магия на него не действует, но можно было свалить “прыжком”, или укрыться “защитой” и попробовать попросту пристрелить. Правда, хрен бы чего вышло, уж очень он спокойный был, но были варианты, были. Главное — я жив, Илья жив, а остальное приложится.
Пройдя две грядки решили отдохнуть, доели уху (надо что-то придумывать насчет холодильника, а то ледник, как оказалось, уже таять начал), полчасика посидели на солнце, играя в шашки. Играли на интерес, кому мести двор, а кому окапывать ростки чего-то подозрительно похожего на лук. Пришлось напрячься, так как копать весь день Илье не стоило, а двор был почти чист.
И снова лопата, грабли, древняя тачка с невыносимо скрипучим колесом. Особенно себя не насиловал, но прошел одну грядку, повернул, вторую, третью. Потом пришел Илья, мы степенно отдыхали на перевернутой тачке, пили компот, осматривая огород и прикидывая, что где лучше посадить. Надо еще решить, чем компенсировать тетке дальнейшее наше пользование ее собственностью, потому что родственные отношения это одно, а быть в долгу не хочется совсем. Выслушав пацана согласился с идеей выкупить дом. Пока Илья строил планы по выращиванию сада, совершенно в стиле “Нью-Васюков”, я прикидывал, как бы сделать хутор вообще недоступным для людей. На лето сюда приезжали дачники, а мне совершенно не улыбалось иметь рядом незнакомых и не подконтрольных соседей.
С другой стороны надо как-то вписывать Илью в социум, а то он уже недели четыре ни с кем, кроме меня, не общается. Да и мне не до конца доверяет, я уже натыкался на спрятанные вещи, которые пацан явно готовил на всякий случай. Пришлось в каждую нычку добавить денег, одежды, еды, и провести курс молодого бойца по экстренным сборам, чтобы сорвавшись он имел хоть какие-то шансы. Вроде бы его это успокоило, но кто может быть уверен до конца? Дети штука такая, даже женщины по сравнению с детьми просто образец кристальной ясности мыслей.
— Михалыч…. — Илья стоял вслушиваясь, забыв о грядке.
Последовав его примеру, я понял, что уже несколько минут слышимый, но не воспринимаемый звук смолк, и теперь стало ясно, что это был шум двигателя. Что-то авиационное. За лесом.
— У нас скоро гости могут быть.
Мальчик, протиравший окно, повернулся ко мне.
— Враги?
— Черт его знает, может и не очень, но надо бы приготовиться. Давай, собери в темпе сумки, как я объяснял.
Кивнув, мальчишка бросился в дом, а я, кинув “где я” и не обнаружив рядом ничего, просто обновил невидимость и продолжил “рыхление”. Надеюсь, что Иван Степанович на мой огород не зайдет, а то надорвется еще от смеха.
Интуиция настойчиво жужжала, почти так же громко, как улетевший вертолет.
Ладно, копание делу не помеха. Проверим еще раз.
Где я.
Огород.
Где я?!
Огород. Это действительно лук, еще прежняя хозяйка сажала.
Где я, сволочь?!
Хутор на триста шагов вокруг, мало.
Где я!!!
С четвертого раза удалось охватить радиус в три километра. Никого, значит время есть.
Шеф? Местные вояки? Или это вообще не к нам?
В сердцах отбросив лопату я поднял было ногу пнуть длинное зеленое перышко, но сдержался. Так, инструмент в сени, сам во двор. Оружие в кармане, эффекты… Пришлось обойтись тем, что есть, нельзя забивать очередь восстановления.
Спустя сорок минут проверка местности дала первый отзыв — двое, один со снайперкой. Пришлось как бы между делом перенести скамеечку к сараю. Еще двадцать минут, вторая двойка. Снайпер и наблюдатель, да?
Пятнадцать минут спустя в дверь калитки постучали.
Я сижу, никого не трогаю, занимаюсь починкой грабель. Вздох. Вы-ыдох.
Появиться.
— О, товарищ Сергеев! Что привело бравого подполковника к избушке лесного отшельника?
— Уже полковника, Михалыч. В январе дали. — Он никак не отреагировал на мое возникновение из воздуха.
Угу, как раз когда поперло всерьез тебе поощрение кинули?
— Поздравляю!
Времени до восстановления врат — сорок минут. Ну, язык, я ли тебя медом да шоколадом не баловал, давай, спасай нас!
— Спасибо. Я зайду?
— Конечно. Гость в дом, бог в дом.
Он вошел, аккуратно прикрыл калитку. В окне дернулась занавеска, и я мысленно дал себе подзатыльник, что не объяснил Илье как правильно смотреть во двор, не показывая этого.
Сергеев подошел. Обычный лесной камуфляж, знаков отличия нет, только на клапане кармана на груди два топорика на фоне алых языков пламени. Кто им эту безвкусицу придумал?
Он встал надо мной, почти угрожающе, но палочка оставалась в чехле. Кстати, на лодыжке под штаниной светилась вторая.
— Сегодня, в Воронеже, это ты был?
— Кто такой Шеф?
Минуту, не меньше, мы бодались взглядами, потом, без команды, он отвернулся, ища на что присесть, а я опустил глаза на работу. Нда, не до грабель, пожалуй. Придется поддержать разговор.
— Как дела, все ли у вас в порядке?
— Спасибо, не жалуемся. Как вы тут, в глуши, не скучно?
— Бывает, иногда. Но чем дальше от больших городов тем спокойнее.
— Это да.
Он с сомнением покачал старый стул, но признал подходящим и оседлал его.
— Так все-таки, сегодня в Воронеже ты был?
Я закрыл глаза, прикрыл рукой рот и неслышно, шепотом, “гдеякнул”. Со второго раза снова просветилась округа. Подавив накатившую дурноту спросил полковника:
— Ты сколько людей вокруг расставил?
— Три пары.
— Сходится. Убивал — не я. Но вот кто он такой хотел бы узнать, если ты не против. Очень уж… интересный человек.
Сергеев опустил взгляд, ковырнул, чуточку напоказ, спинку стула.
