Оленья кавалерия. Очерки о русских первопроходцах - Волынец Алексей Николаевич
То есть представьте, попадаете вы из довольно пуританского общества (а по сравнению с ительменами не то что русские той эпохи, но даже все иные племена Дальнего Востока выглядят пуританами), короче, попадаете вы из пуританского общества, да ещё и после года воздержания по дороге (когда роман возможен только с самкой оленя) в общество с процветающими и профессиональными школами, пардон, минета и прочих сексуальных искусств… При том не просто попадаете, а становитесь хозяином такой «школы минета»…
Опять же из дотошных описаний академических немцев по поводу камчатских нравов начала XVIII века:
«У каждого казака, помимо жены, было по 10, 20 и 30 девушек-наложниц или рабынь, которыми они пользовались. Если он проигрывал какую-нибудь в карты, новый хозяин немедленно насиловал ее в кабаке; таким образом, у нее, бывало, в один вечер сменялось три-четыре хозяина, и она должна была каждому из них тут же отдаваться. Девушкам это доставляло, по-видимому, удовольствие. Если же хозяин не трогал ее, то она от него убегала или сама себя умерщвляла. Ни один казак не живет с одною только своею женою, но находится в связи со всякими женщинами, которые, в свою очередь, живут со всяким, кто им попадается…»
Мне одному кажется, что тут у автора сего описания, Георга Стеллера, адъюнкта натуральной истории и ботаники Петербургской академии наук, через искреннее осуждение добропорядочного бюргера и сухость академического изложения таки явно сквозит и немного мужской зависти?..
Короче, не всё так плохо было на Камчатке эпохи первопроходцев – если вы не попали в 60–70–80 % откинувшихся плохой или очень плохой смертью, то у вас был шанс нехило разбогатеть и познать многие радости бренной жизни…
P. S. Читатели как-то задали вопрос: а как у ительменских красавиц обстояло дело с баней и личной гигиеной?
Ответ: Судя по тому же Стеллеру, очень даже хорошо – он как очевидец с немецкой педантичностью описывает ительменский «тампакс» из природных материалов и ительменские специальные трусы для периода месячных… Развитая женская цивилизация!
«И нагло ножами махали…»
«В дому у него кистенями шурмовали и нагло ножами махали…» – из донесения камчатского начальства от июня 1713 года.
Вот до этого документа не знал глагол «шурмовать». Проверил: в документах первопроходцев он относится именно к кистеню. Но вообще встречается от поморских говоров до украино-польских диалектов, от «шурмовать копьём» до «шурмовать на коне» (джигитовать).
Ну и конечно нравится официальная формулировка «нагло ножами махать», не просто махать, а именно «нагло»…
О быстрой адаптации и усвоении всяческого полезного опыта
Летом 1713 года казаки неудачно воевали с «авачинскими мужиками», то есть ительменами, жившими на тихоокеанском берегу Камчатки. Так вот на стороне «авачинских мужиков» сражался некий Семён, он не только стрелял в казаков из ружья, но и, цитирую документ того года: «Бранил служилых людей всякую непотребную матерную бранью…»
Поскольку дело было важное, то быстро выяснили, что Семён, это абориген, бывший «пятидесятника Микифора Мартемьянова дворовой человек», успевший не только креститься, но и научиться пользоваться ружьём, и даже, как видим, материться не без успеха.
«Савва Француженин»
Ещё одна яркая деталь, характерная для эпохи русских первопроходцев – это широкое участие в их отрядах… нерусских. Нерусских вольных и невольных союзников.
Например, в походных войсках Красноярского острога XVII века всегда 30–40 % составляют «подгородние татары» (местные племена «аринцев», «ястынцев» и «качинцев»: первые два – это кеты, а третьи это хакасы).
Также, например, уже позднее, в начале XVIII века, в воюющих с чукчами русских отрядах от трети до большинства постоянно составляют якуты, юкагиры, коряки…
Но на «сибирской службе» русских царей не только аборигены. Как пример: в 1684 году на Енисее среди 43 «детей боярских» как минимум 15 (свыше трети!) имеют «польское» происхождение. «Польское» беру в кавычки, потому что это не столько поляки, сколько литвины – как в XVII века в Сибири именовали всех пленных из Речи Посполитой, в основном с территории современных Белоруссии и Украины. Эти военнопленные, оказавшись за много тысяч вёрст к востоку, начинали вполне верой и правдой служить русскому царю. Многие оседали в сибирских острогах, заводили семьи, и их потомки становились уже вполне русскими «детьми боярскими» и «служилыми казаками».
Более того, в сибирских острогах XVII века на русской службе замечен даже один почти настоящий француз – франкоязычный выходец из Брабанта! В документах тех лет он именуется «Савва Француженин». В Москву попал в качестве дипкурьера от Морица Оранского где-то около 1610 года. В самый разгар Смуты «француженин» по неизвестным нам причинам задержался на Руси, а в 1615 году, опять же по неизвестным причинам, был сослан в Сибирь.
Ссылка его, правда, была вполне выгодной для государства – «француженин» явно был толковым командиром, к тому же грамотным (хотя и только по-французски, все свои челобитные из Сибири в Москву писал именно на этом языке). Поэтому в ссылке его записали в «дети боярские» Тобольска и положили приличное жалованье – 17 рублей в год (минимум в 3 раза больше обычного оклада рядового «служилого» в Сибири).
У «француженина» спустя полтора десятилетия сибирской службы был конфликт с тобольским воеводой, похоже связанный с поиском драгметаллов в Сибири. В 1638 году Савва из Брабанта числился на службе в Кузнецком остроге (ныне город Новокузнецк Кемеровской области).
«На бою ранен в муде»
К счастью, историки-профессионалы до сих пор выкапывают перлы из архивных дел эпохи первопроходцев XVII века:
«Фетка Василив Пизда на тое бою был и тебе, государю, служил, бился явственно…»
«Данилко Федосиев государю служил, бился явственно, на бою ранен в муде…»
«Ссыльной человек Ивашка Жидовин сидит в тюрьме в татинном деле, что он с государевым пашенным крестьянином Силкою Семеновум крал лав у пешего казака у Ивашка Мыльника, и в той татьбе Ивашка Жидовин пытан один некрепко, а с пытки в той татьбе винился, а в иных татьбах не винился…»
«В роспросе поп Леонтей сказал: говорил де я Власу Старкову, мы де к тебе придем со крестом Христа славить, и он де Влас противо тово говорил мне, а я де иду противо креста с таиными уды, и в тое де поры ему, Власу, пятидесятник Микифор Смирного говорил, лутче бы де ты, Влас, уста свои калом замазал, а не ж бы ты такие непристойные речи говорил…»
P. S. «Бився явственно» – это, кстати, стандартная формулировка в документах XVII века о непосредственном участии в бою. Ну а если нам известен первопроходец Пянда (первооткрыватель реки Лены), то отчего б и Пизде не быть… Ну а в последней цитате лихой первопроходец Влас Старков естественно крыл попа со крестом не «таинными уды», а матом, наверняка всем нам известным – подозреваю, там было нечто в стиле «на х*ю вертел». Впрочем, едва ли Влас был воинствующим атеистом, скорее просто был лихим и пьяным.
«Откат» на языке первопроходцев
Всё же как колоритен русский язык XVII века! Вот просто несколько кусков, произвольно надёрганных из документов первопроходцев конца того столетия и самого начала петровских времён:
«Им дело заобыклое и здешние порядки в достаток знают».
«А естли умирять их войною, надобно к Анадырскимъ служилымъ и промышленнымъ людемъ и къ ясачнымъ Юкагирямъ въ прибавку 50 человекъ добрыхъ, къ воинскому делу заобыклыхъ».
«А въ Анадырскомъ по нынешней годъ Богомъ хранимою помощщю мирно и немятежно».
«За что можешь получить отъ Господа Бога мздовоздаяние, а отъ Великого Государя по своей верной услуге многую предъ своею братьею милость».
