Оленья кавалерия. Очерки о русских первопроходцах - Волынец Алексей Николаевич
«А которые служилые люди на Камчатку реку пойдутъ и въ чемъ учнутъ быть противны, или непослушны, и станутъ играть и какимъ воровствомъ промышлять, и начальнымъ людемъ, которые съ ними посланы будутъ, техъ служилыхъ людей отъ воровства ихъ унимать и за ослушание и за воровство чинить имъ наказанье, смотря по вине, которые надлежать, бить кнутомъ и батоги; а которые смертные казни будутъ достойны, и такихъ велено, за далнымъ растояниемъ, не описываяся къ великому государю къ Москве, въ Якуцке казнить».
«И домогатца всякими мерами, чтобъ учинить съ Японскимъ государствомъ межъ русскими людми торги не малые, какия у Китайцовъ съ русскими людми бываютъ торги…»
«Дошелъ я въ Анадырской острогъ съ великою нуждою, потому что нововерстанные служилые люди въ дороге неискусны и непоспешны, и рыбный кормъ имъ не за обыкность, многие въ дороге за скорбно и обезножели, и впредь имъ далее итить невозможно».
«И будучи мы въ посылкахъ и походахъ, холодъ и голодъ смертной себе принимали, свинецъ и порохъ на свои пожитинки ценою дорогою, по 10 и по 15 лисицъ фунтъ, покупали, и подъ иноземскими острожки отъ немирныхъ иноземцовъ изранены на смерть бывали, и нашу братью многихъ служилыхъ людей въ те годы прибили».
«Сажали насъ рабовъ твоихъ за то въ омулку и въ заклепные железа заковывали и морили тёмною голодною смертию».
«И не допустя до острогу, стакавщися въ потай отъ насъ, служилые и промышленные люди въ пути на дороге его Осипа зарезали, а мы рабы твои про ту ихъ злую думу не ведали».
«А отъ выдачи денежного жалованья скуповъ съ насъ брать ему не велено».
P. S. Вот ведь всё понятно и спустя три с лишним века. Пожалуй, только термин «скуп» требует пояснений – это то, что мы сегодня именуем откат. То есть откатов с выдачи боевых выплат не брать.
Глава 23. «Дабы дети без обучения не оставались дураками…»
Трудная история первых школ на российском Дальнем Востоке
Триста лет назад на российском Дальнем Востоке не было ни одной школы. За первый век существования Якутска, старейшего дальневосточного города нашей страны, в нём вообще не было учеников, а первая попытка создать государственное училище встретила сопротивление родителей. И только в процессе подготовки знаменитой экспедиции Беринга один энергичный лейтенант при помощи солдат силой набрал столько школьников, что сразу сделал Дальний Восток лидером по количеству учеников на душу населения.
Расскажем об этих и иных перипетиях нелёгкого рождения системы образования в дальневосточной части России на закате эпохи первопроходцев.
«Необходимо обучать молодых казачьих детей…»
XVIII век, который историки за развитие науки и знаний традиционно именуют эпохой Просвещения, наш Дальний Восток встречал без какого-либо «просвещения» вообще. Коренные северные народы, кочевавшие в приполярной тайге и тундре от реки Лены до Камчатки, письменности не имели. Немногочисленные русские первопроходцы тоже были страшно далеки от всеобщей грамотности, а знавших буквы писарей на эти окраинные земли присылали из далекой Москвы.
Эпоха реформ Петра I тоже не изменила российский Дальний Восток – слишком далёк был этот регион от европейской части страны, где знаменитый царь сумел достать всех активными преобразованиями. Но и в целом по стране три века назад ситуация со школами и школьниками оставалась, мягко говоря, скромной. Ровно 300 лет назад во всей огромной Российской империи насчитывалось менее 5 тысяч учеников – около 3 тысяч в церковных «епархиальных» школах и почти две тысячи в созданных царём Петром I государственных «цифирных» школах. Для сравнения, в сентябре 2017 года в Российской Федерации за парты село 15 миллионов учеников – в три тысячи раз больше!
Но всё же эпоха Просвещения добралась до реки Лены и до берегов «студёного» Охотского моря. Приехала она в дальневосточную тайгу из страшно далёкого Петербурга вместе с военными и ссыльными. Первым же, кто предложил создавать училища и школы на Дальнем Востоке, стал знаменитый исследователь Витус Беринг.
В то время переброска любых грузов и больших групп людей из европейской части России через весь континент к берегам Охотского моря занимала около двух лет. Поэтому ещё в 1724 году, готовясь к первой морской экспедиции для исследования северной части Тихого океана, Беринг предложил набирать и обучать будущих моряков и морских специалистов прямо на месте, из русских людей, проживающих к востоку от реки Лены. «Необходимо для морского пути обучать молодых казачьих детей всякому морскому обыкновению…» – писал Беринг царю Петру I.
Царь задумал основать на берегу Охотского моря «навигацкую школу», большое морское училище, но не успел реализовать замысел при жизни. Только спустя несколько лет власти Российской империи распорядились для подготовки второй тихоокеанской экспедиции Беринга открыть первое учебное заведение на Дальнем Востоке. «Нарочную (т. е. специальную. – Примеч. авт.) школу, не для одной грамоты, но и для цифири и навигаций завесть тебе, и жалованье малое для содержания учеников давать, из чего могут люди к службе знающие возрастать, а не дураками оставаться…» – гласил подписанный 30 июля 1731 года правительственный приказ новому начальнику Охотска, в ту эпоху главного и в сущности единственного тихоокеанского порта России.
Фраза «не дураками оставаться» явно понравилась старинным бюрократам, позднее её вариации не раз будут повторяться в документах относительно первых дальневосточных школ. Однако местным недорослям и после 1731 года предстояло ещё несколько лет «оставаться дураками» – для школы не было ни учителей, ни учебников.
«…сослать в Комчатку для обучения малолетных детей»
Одновременно высшие власти задумали открыть аналогичные школы в Якутске и на Камчатке. Осенью 1734 года в столицу Якутии прибыл Витус Беринг вместе с семьёй и учителем своих детей, ссыльным протонотариусом Фердинандом Гейденрейхом. Именно его капитан-командор планировал в качестве первого преподавателя одной из будущих школ.
Немец Гейденрейх до 1718 года служил протонотариусом, то есть главным делопроизводителем в Юстиц-коллегии, верховном суде Российской империи. Однако чиновник оказался замешан в громком «Ревельском сыскном деле» о хищениях и коррупции в Ревельском (Таллинском) порту. Дело расследовал лично царь Пётр I, и Гейденрейху пришлось стать одним из первых узников Трубецкого бастиона недавно построенной Петропавловской крепости.
После 1720 года бывшего «протонотариуса» приговорили к вечной ссылке в Сибирь. Спустя 14 лет Беринг встретил его, проезжая Иркутск, и нанял для обучения своих детей. Тогда же мореплаватель направил письмо в Петербург с предложением назначить ссыльного преподавателем в одной из будущих школ. В итоге к началу 1736 года в Якутск пришёл приказ Сената Российской империи: «Бывшаго Юстиц-колегии протонатариуса Фердинанта Гейденрейха, которой сослан в Сибирь по Ревельскому розыскному делу, определить в Комчатку для обучения малолетных казачьих детей навигации…»
В приказе грозно подчёркивалось, что «ссылка ему в Комчатку будет далее сибирских городов», однако будущему учителю в статусе ссыльного назначили хорошую по тем временам зарплату – 150 рублей в год. Столько же тогда получал офицер-дворянин в армии. Грамотные люди три века назад были в страшном дефиците, особенно на самых дальних окраинах большой империи, поэтому ссыльный коррупционер в итоге неплохо устроился.
Фердинанду Гейденрейху даже не пришлось ехать через Охотское море в пугающие камчатские дали – командор Беринг своей властью оставил его организовывать первую школу в Якутске. Однако долгое время школа существовала лишь на бумаге – «якутские казаки» никак не желали отдавать своих детей какому-то ссыльному немцу для непонятной «навигации».
Тем временем при находившемся рядом с городом Спасском монастыре архимандрит Нафанаил по приказу высших церковных властей открыл небольшую школу для детей местных священников. В школу для «обучения грамоте славяно-российской» набрали две дюжины учеников, в том числе шесть якутских мальчиков из «новокрещёных» семей, недавно принявших православие.
