Лорд Системы 21 - Саша Токсик
Каждая выделялась своей особой чертой. Викинги, как и всегда, были несдержанны, и их гомон разносился по всей арене. В противовес им миланцы замерли, точно восковые фигуры — не издавали ни звука, почти не двигались, казалось, даже не дышали.
Только сейчас Заргал осознал, насколько велико и разнообразно Спартанское Королевство. Нет тех самых «спартанцев-захватчиков», а есть множество групп людей, которые по разным причинам работают сообща и живут бок о бок.
Так же как Париж и Спарта, они когда-то воевали между собой, проливали кровь, но всё это осталось в прошлом. Ничто не было забыто, но когда-то нанесенные раны не мешали жить здесь и сейчас. Теперь они все находились по одну сторону баррикад. Не осталось причин враждовать между собой.
В регионе существовала всего одна фракция — Спартанское Королевство. Система выбрала победителя, так стоит ли упорствовать ради… а чего, собственно?
В чём изначально заключалась цель Заргала? Навязать фракции «верный путь»? Тот путь, который привел Париж к поражению, расколу и последующему поглощению? Так ли их «путь» верен и правилен?
Заргал на мгновение застыл, пораженный собственными мыслями. А ведь действительно… так ли хорош Париж?
Глядя на все эти переплетения культур, историй и мировоззрений, он задался вопросом: смог бы Париж и лично Владыка достичь того же результата? Соединить десяток фракций в единый котел, причем так, чтобы он не взлетел на воздух спустя какое-то время? Как долго бы вообще продержалась система Парижа и «всеобщей жертвы ради победы»? Наступило бы то самое «светлое будущее», в котором их заверял Консул?
Получилось бы после всех пережитых невзгод у простых игроков просто… перестроиться? Разве Спарта не привносит в их жизнь ту самую крупицу «простой жизни»?
Театры, музыка, олимпийские игры и многое-многое другое. Так ли нужно от всего этого отворачиваться и отказываться? Ради чего? Ради победы где-то там «на фронте»? Но фронта уже нет. По крайней мере, в привычном его понимании.
Париж пал. Спарта возвысилась. И с невероятной легкостью она просто сменила ориентиры с южных земель на соседние регионы. Вот так взяла и перевела свои корпуса. Война теперь если и идет, то где-то далеко. У парижан же появилась возможность наконец-то насладиться мирной жизнью. Той самой, к которой они так стремились.
А что в итоге? Оплевали эти самые нововведения, посчитав, что «раньше было лучше»! А так ли лучше? С чего они это взяли?
— Заргал? Ты с нами? — толкнул его локтем в бок Шнырь. И только благодаря ему мужчина наконец вырвался из размышлений.
— Да, да, я тут. Впервые за долгое время, — последние слова он произнес себе под нос.
— Что-то не так?
— Всё так.
А награждение между тем уже началось. На трибуне, выстроенной магией льда, отчего она походила на творение из хрусталя, уже стоял Король Шурик.
Правитель Спартанского Королевства выглядел еще более внушительно, чем на плакатах или через картинку магической сферы. Темные волосы, пронзительные глаза, серебристая корона на голове, а также алый плащ, который развевался на ветру в такт бесчисленным ало-белым знаменам Спарты.
Одним взмахом ладони он заставил огромный стадион затихнуть. Тысячи зрителей подчинились ему, словно это было в порядке вещей. Захватывающее зрелище, с какой стороны ни посмотри.
— Мои друзья! Давайте же наградим наших чемпионов! Достойнейших, доказавших всему Королевству свою мощь и силу! Тех, кто продемонстрировал свои способности тысячам соотечественников! Перечислим же их в порядке пересечения финишной прямой!
Толпа разразилась аплодисментами.
— Итак, первое место — Спарта! Второе место…
Следом шло перечисление каждой из команд, пока наконец дело не дошло и до Парижа.
— И последнее место — команда Парижа!
Гомон арены все еще звучал, но уже не столь громко. Ну да, кто будет приветствовать первых с конца, разве что из вежливости?
— Я бы хотел сразу перейти к вручению медалей и других наград, однако… есть один нюанс, проигнорировать который я попросту не могу. И это… жульничество!
Слова Короля Спарты громом прокатились по всей арене. Казалось, застыл сам воздух. И присутствующие на Олимпийских играх, и десятки тысяч слушателей по всему региону затаили дыхание. Что же будет дальше?
А дальше начался разнос по полной программе! Именно так Заргал охарактеризовал бы ту образцово показательную порку, что устроил Король Спарты провинившимся.
— Обожраться грибами! Это же надо до такого только додуматься! И в столь важный день! Дисквалификация!
Трибуны ахнули, по ним прокатились волны, гул стоял такой, что хоть уши затыкай. Но Король Шурик и не думал останавливаться на достигнутом.
— Винланд — дисквалификация!
— Милан — дисквалификация!
Техас…
Спарта…
Афины…
Дисквалификация!
Слова правителя звенели в голове Заргала, пока он пытался осознать происходящее. Что же это такое? Как же это так?
Король был суров и справедлив, и с ним никто не осмеливался спорить. Наоборот, игроки стояли, уткнув взгляды в пол, как нашкодившие школьники перед строгим учителем.
И вот наконец Король Спарты указал своей ладонью на их команду. Команду парижан.
— Единственные, кто решил бороться абсолютно честно и не воспользовался ни единой подлой уловкой — игроки Парижа. Их же команда и остается единственной, чей результат не был аннулирован. А это значит… что у нас новый победитель! Поздравим же Париж с первым местом и золотой медалью! Честная борьба всегда вознаграждается! Ура!
И в этот же момент Вавилон содрогнулся от рева игроков.
— Ура!
— Ура!
— УРА-А-А-А-А!
А дальше звучали поздравления в их адрес, гремели аплодисменты, всем членам команды вручали букеты цветов и какие-то подарочные амулеты. Знамя Парижа взвилось над сценой. В небе рассыпались фейерверки.
Заргал уже толком и не успевал следить за происходящим. Единственное, что он смог запомнить, так это то, как Шнырь вновь толкнул его, не забывая махать трибунам.
— А всё-таки весело здесь. Куда веселее, чем у нас. Может, не так уж эта Спарта и плоха.
— Пожалуй, что и так, — искренне улыбнулся Заргал.
* * *
Что я могу сказать? По-моему, первый день Олимпийских игр завершился на очень высокой ноте.
Да, местечковый допинг-скандал стал неприятной неожиданностью для меня, но с другой стороны, мне удалось использовать его на пользу фракции.
Поднятие Парижа с последнего места прямиком на первое стало тем спусковым крючком, который не только вовлек парижан в ход Олимпийских игр с головой, но и нанес отрезвляющую пощечину всем остальным.
А
