НеТемный 5 - Александр Изотов
Агата не знала, что тот давно сделал выбор и погнался за её дочерью, Креоной. А может, знала, и теперь пыталась закупорить пещеру для Левона навсегда. Пыталась сделать всё, что в её последних силах, чтобы помешать ему и отомстить.
И вдруг я понял, что не могу ей этого позволить. Что мне наплевать на мои порванные чакры, на всю силу, которую я так долго копил… Агата не должна погибнуть.
Стиснув зубы, я попытался протянуть руку к чародейке…
— Агата!!! — прокричал я, но рёв окружающего меня пламени был в тысячи раз оглушительнее.
Что нужно⁈ Ещё больше пламени?
Я ухмыльнулся, понимая, что на самом деле ещё не достиг предела… Как же я был глуп, вестник наивности, полагая, что спасение мира будет лёгкой прогулкой. Что Отцу-Небу будет достаточно лишь раз продемонстрировать, что я готов на всё.
Как он там говорил? «Сердце подскажет?»
Я разглядел, что Агата едва заметно двигает губами… Наверняка молится своей Моркате. А чем может ей помочь её богиня, кроме как добавить магической силы? Она и сама бессильна, ведь Хморока нет рядом.
То есть… Я оскалился, отгоняя вредную мысль. Не на Хморока надо надеяться, Малуш. Только сам.
«Молитвы надо исполнять». И я стал тянуть руку к Агате с ещё большим усилием, напрягая сразу все свои источники.
Я выжигал дотла источник огня. Выдувал до хрипа источник воздуха. Бесконечно звал Тьму, прогоняя свой призыв через Кольцо, и раздувая бросское пламя, будто кузнечными мехами.
И медленно я стал приближаться к Агате… На волосок… На ладонь… Одновременно я чувствовал, как рвутся окончательно внутренние контуры, как вырвавшаяся огненная стихия обжигает моё же собственное тело.
Но мне было наплевать. Я шёл в эту пещеру не для того, чтобы спасти себя…
«Всеволод», — ледяной от сладости голос Бездны раздался в моей голове, — «Если бы ты знал, как я зла на тебя!».
* * *
Меня мгновенно выкинуло из видения, и я, проморгавшись, ошарашенно уставился в белую муть. Лишь через мгновение я осознал, что передо мной клубится пар, а потом я закричал от боли — пасть ледяного цербера сомкнулась на моей правой руке, и чудище получило в себя всю порцию бросского пламени.
Огромные когти упёрлись мне в грудь, вжимая в скалу…
— А-а-а, — я упал на колени под весом чудища, глядя на огромные зубы, проткнувшие мне предплечье. Как он не перекусил мне плечо, было загадкой…
Хотя, судя по трещинам на его зубах и вылетевшим клыкам, ледяной цербер и сам не был рад, что хватил меня пастью. Горящие глаза последний раз вспыхнули синем пламенем, а затем всё его тело потеряло очертания.
Вот был цербер, вот его тяжёлая лапа давила мне на грудь, и вдруг его силуэт развеялся вихрями снега и упал дождём на камни.
Несколько секунд я сидел, разглядывая глубокие кровоточащие раны в моей руке. Да смердящий свет!
«Всеволод, как жаль это создание. А ведь оно было живым».
Голос Бездны снова шарахнул по мозгам, словно гром. Я, отвалившись от скалы, упал на четвереньки и чуть не навернулся на раненную руку. Подобрал выпавшее топорище… Пальцы какие-то ватные, совсем не слушаются. Вскинул голову… Агата где-то там, за скалами.
Моё тело ещё горело, сквозь кожу пробивались редкие язычки пламени. Всё вокруг ещё дымилось от выброса магии, а там, где стоял ледяной цербер, клубился пар.
У меня ещё есть шанс пройти сквозь холод… И я чувствовал всем сердцем, что там, в бесконечном пространстве, смог чуть-чуть приостановить заклинание Агаты.
Просто теперь мне надо успеть.
Я попытался встать и тут же упал, навернувшись головой о камень. Все мои движения были хаотичными, ноги не слушались, и топорище снова выпало из рук.
Лишь один взгляд внутрь себя… и я увидел примерно то же самое, что видел внутри Анфима, когда тот сошёл с ума, объевшись Белоцветов. Просто порвал себе все магические чакры и необратимо перекрутил магические контуры.
Одновременно с этим нарушилась связь между разумом и телом, поэтому обыкновенная попытка встать оказалась трудным испытанием.
Сбоку что-то хлопнуло… Мельком я увидел кромешное пятно, мелькнувшее между скалами, и успел заметить, как сомкнулось чёрное зеркало. Это закрылся портал Тьмы, кого-то выпустив ко мне.
— Кутень? — прошептал я, чувствуя родной разум рядом.
Нет, не совсем родной… Мой цербер сопротивлялся, но сейчас над ним захватила контроль настоящая Повелительница Тьмы.
— Я искренне хотела дать тебе неограниченную силу, Всеволод, — голос Бездны прозвучал совсем рядом.
Зашелестели звериные лапы. Я снова попытался сгрести топорище пальцами, но левая рука не слушалась… Зато моя правая рука, неожиданно ловко сместившись к оружию, перехватила дубину.
Я ощерился.
— Ну, стерва, приготовься встре… — договорить мне не удалось, потому что моя же рука со все дури огрела меня дубиной.
Свалившись на спину и считая искры перед глазами, я уставился на вознесённое надо мной топорище. Какого⁈
В этот раз левая рука послушалась, и я всё-таки перехватил правую за запястье. Да так и задрыгался, пытаясь побороть сам себя.
И всё это под издевательский хохот Бездны… Надо мной склонился цербер, оскалив белоснежные клыки. Горящие красные глаза Кутеня внимательно следили за тем, как одна моя рука пыталась побороть другую.
— Неужели ты думал, что сможешь в одиночку противостоять мне? — голос Бездны разносился под сводами, — И всё из-за кого, Всеволод? Из-за жалкого мальчишки?
Я вспомнил о Луке, и это чуть придало сил… Но именно что чуть, потому что мои руки так и тряслись перед лицом, пытаясь пережать друг друга. Топорище то прижималось к моему лбу, то чуть отдалялось.
— Всеволод, вспомни, что говорит этот твой любимый Завет Ушедших о силе? Ну же, скажи это…
Я не ответил, продолжая бороться с непослушной рукой. Неужели всё из-за того, что я прибил цербера? Навряд ли… Просто оглушительный призыв Тьмы открыл мою душу, и Бездна воспользовалась этим.
— «Сила определяет верховенство», — звонко пропела Бездна, не дождавшись моего ответа, — «Опасаюсь тех, кто сильнее, и устрашаю тех, кто слабее». Кто сильнее, тот и правит, ведь так, Всеволод? Вспомни! Как только ты дал слабину своим чувствам, ты сразу стал слабее.
Краем глаза я заметил, как качнулась тень рядом со мной. Черноволосая
